Чужая мечта - Оксана Кас

Минсо фыркнула и покачала головой:

— Дожевывай. Давай выйдем.

Хару кивнул. Он проглотил съеденное как раз к моменту, когда Минсо вывела его из столовой и отвела в сторону.

— О чем вы вчера договорились с Ли Шэнем? — спросила она.

Хару икнул от неожиданности, и тут же выпалил, не успев подумать:

— Как вы узнали?

— Мы не выключаем камеры на ночь. Вы пожали друг другу руки, явно заключив какое-то соглашение. Какое?

Хару пожал плечами, не видя смысла скрывать что-то от продюсера. Детали ей, разумеется, знать не обязательно.

— Ли Шэнь нас учит, взамен мы дружим на камеру, чтобы он почаще попадал в эфир.

— Ты что, друзей себе собираешь, как котят по помойкам? — хмыкнула Минсо. — Тэюна за собой тащишь, теперь еще и этого.

— Не по помойкам, — недовольно ответил Хару. — Мне нужны союзники в этом… серпентарии. Шэнь хорошо учит танцевать, да и общаться с ним приятно. Одному сложно, вдвоем проще, втроем мы будем еще более устойчивы.

Минсо нахмурилась:

— Парни из «Волны» не помогают?

«Волна» она произнесла по-корейски, но Хару понял, что она имеет в виду их агентство, «New Wave»[26].

— Нет. Как видите, даже не сидят с нами. Они и друг с другом не особо-то общаются, — заметил Хару.

Это действительно было так. Парни из «New Wave» на шоу словно решили сделать вид, что никогда не были знакомы. Мухен, главный красавчик, даже спать в одной комнате с парнями из своего агентства не стал — ушел в соседнюю, к трейни, которых совершенно не знал.

— Вот тебе и сработанный коллектив, — тихо пробурчала Минсо себе под нос, а потом обратилась к Хару: — Судя по всему, ты нацелился на позицию пятнадцатого вокала?

Хару смущенно улыбнулся. Было как-то неловко говорить об этом женщине, которой еще недавно доказывал, что карьера айдола — это не его, он не хочет этим заниматься и надеется быть отчисленным в первых же выпусках. И вот, не спит ночами, чтобы получить главную вокальную позицию.

У Минсо на лице было написано все, что она думает о подростках в целом и Хару в частности. Это был именно взгляд взрослого, который словно пытается вспомнить: был ли он таким же идиотом в свои семнадцать? Хару-то теперь знает, что дело точно не в возрасте.

— Иди уже… стратег, — покачала головой Минсо, — И можешь авансом передать этому своему китайскому танцору, что чаще всего в кадре будет седьмой номер.

Хару низко поклонился, благодаря, а за столом сообщил эту информацию на ухо Шэню.

— Она так сказала? — удивился тот.

Хару кивнул.

— Почему?

— Кажется, мое согласие принять твою помощь она восприняла как готовность дебютировать, — печально вздохнул Хару.

Тэюн, который слышал всё, кроме «инсайдерской информации от Минсо», захихикал.

— Она, наверное, такая: сначала хочет себе партию, потом захочет дебютировать, — сказал он.

Хару печально вздохнул:

— Да даже хотеть не нужно. Мы же все подписали…

Шэнь почти их не слушал. Он уставился в одну точку и, кажется, в уме прогонял хореографию седьмого номера. В отличие от вокалистов, где конкуренция была не такой уж большой, хороших танцоров на шоу пришло действительно много. Почти все пятизвездочные трейни позиционируют себя танцорами. Шэню сложнее получить желаемую партию, потому что его соперники — корейцы, привлекательные, многие с уже сформированной фанбазой. На шоу ведь есть парни, которые уже были известны, за них будут голосовать активнее, поэтому организаторы, с большей вероятностью, отдадут им главные позиции. Шэнь, к тому же, пришел не из агентства, а через открытое прослушивание, то есть за него совсем некому заступиться. Претендовать на партию с меньшей конкуренцией — неплохой выход из положения.

— Это сложная позиция? — тихо спросил Хару у Шэня.

Тот покачал головой:

— Средне. Но она в центре клина, в смысле — не на острие и не по краям, а в самой середине. Не понимаю, почему мне ее предложили. С другой стороны, сольный момент действительно неплохой…

Вокалисты и рэперы могут исполнить все партии и претендовать на все. Но у танцоров все сложнее. Их групповой момент выглядит немного иначе — у центральных участников другие движения, а потом они уходят. Из-за этого ты не можешь претендовать на все партии, только через одну. То есть Шэнь будет танцевать на пробах первую, третью, пятую, седьмую, и так далее. На первую высокая конкуренция, но самая желанная — двенадцатая, потому что этот человек потом стоит в центре клина танцоров.

Номер титульного трека, на самом деле, сложен как раз этими постоянными перестроениями. Все семьдесят семь трейни собираются перед камерой только на втором и третьем припеве. Все остальные моменты разбиты между группами. Из-за этого трейни вообще на понимают, как все это будет выглядеть в итоге. Они как будто учат отдельные части, а соединять их будут уже непосредственно перед выступлением.

Что бы ни ждало их впереди, они репетировали.

Учитель Мин тренировала вокал Хару, заставляя его исполнять желаемые строки во время исполнении хореографии, при этом поправляла и ошибки в танце, объясняла, как стабилизировать звук во время движения. В общем, явно ему благоволила.

В семь вечера ужин, после которого они, по идее, должны отдыхать. Но многие трейни продолжали репетировать в коридорах и своих комнатах — танцевали у любой зеркальной поверхности, пели, читали рэп. В общем, обстановка была немного сумасшедшей.

У Хару есть два основных конкурента. Кореец австралийского происхождения — Ким Ноа. Он очень хороший вокалист, петь учился не в Корее. Последнее и является причиной, по которой он не особо хорош в высоких нотах. В Австралии, видимо, никому и в голову не могло прийти, что где-то в Корее парня будут заставлять петь в тональности для женского голоса. Поэтому Ноа, при всех его умениях, никак не мог совладать с желаемой позицией. Он даже ходил к наставникам, уточнял — можно ли понизить тональность. И ему ответили, что это будет сделано только в том случае, если никто не справится. Но это маловероятно, ведь есть Хару и Ли МинКи. Последний — очень хороший вокалист, поет гораздо лучше Хару. В желаемой партии у него иногда не получается хорошо исполнить финальную строчку, но это тоже спорное утверждение: вчера он был нестабилен, сегодня уже почти всегда берет эту ноту. Но. Минки некрасив. В Азии нет понятия «мужчина должен быть чуть красивее обезьяны», поэтому средненькая внешность Минки была его главной проблемой: небольшие глаза, большой нос,