Стража - Алексей Гришин

на плече, он обработал и перевязал таким же образом. Последний раз ему приходилось заниматься подобным много лет назад, да и ранение тогда получил не он сам, а один из бойцов его взвода, но знания и опыт пригодились. К концу операции Блэквуд стал ощущать ледяное онемение в месте введения обезболивающего, быстро распространяющееся на все бедро.

Тем временем, Элен с интересом изучала содержимое аптечки. Помимо обычных лекарственных препаратов и средств оказания первой помощи, там оказалось несколько маленьких стеклянных ампул. Она достала одну и катнула по поверхности стола.

– Что это?

– Это… гм… – Блэквуд подобрал ампулу и поднес поближе к глазам, читая мелкий шрифт, – Пентотал натрия.

– Я тоже умею читать, – отозвалась Элен, – Что это за лекарство и для чего применяется?

Блэквуд понял, что врать бесполезно. Она наверняка слышала про этот препарат либо на занятиях, либо от кого-то на базе, иначе не заметила бы эти ампулы среди множества других пузырьков.

– Так называемая «сыворотка правды», – ответил он, – Применяется, как ты сама можешь догадаться, при допросах.

– Колите себе, – вслед за ампулой Элен отправила по столу упаковку с одноразовым шприцем, – И не пытайтесь смухлевать. Я пойму, если вы введете жидкость мимо вены.

Блэквуд нервно облизнул пересохшие губы и посмотрел на шприц.

– Элен, послушай… в этом нет никакой нужды. Я готов и так рассказать тебе все, что ты захочешь. А «сыворотку правды» надо применять умеючи, точно рассчитав дозировку. И кто знает, как она повлияет на раненого человека в сочетании с обезболивающим…

– Ничего, я рискну, – оборвала его Элен, – Зато буду уверена, что вы не вешаете мне лапшу на уши. Набирайте в шприц и вводите. Я думаю, в одной ампуле содержится как раз достаточная и в то же время безопасная доза. Иначе, я воспользуюсь менее цивилизованными методами ведения допроса, – она красноречиво покачала у Блэквуда перед носом стволом винтовки, – Считаю до трех. Раз…

– Ладно, – Блэквуд понимал, что переубеждать Элен все равно, что пытаться переубедить наводнение или пожар.

– Вот и чудненько, – проговорила Элен, когда опустевший цилиндрик шприца выпал из руки Блэквуда, – Теперь мы с вами мило побеседуем. Не вздумайте только заснуть или потерять сознание, будить буду грубо.

Блэквуд не знал, приписать ли свое самочувствие действию пентотала натрия, обезболивающему, кровопотере, или сочетанию всех этих факторов, но сейчас он ощущал странное умиротворение и безразличие ко всему происходящему. Все чувства притупились, воспринимая окружавшую его действительность словно плоскую картинку на экране кинотеатра, но в то же время мысли работали слаженно и четко. Память прояснилась, в ней вдруг всплыли такие детали и подробности различных событий, о которых Блэквуд и думать забыл. Он ясно осознавал, что не должен ни о чем говорить и рассказывать, что его долг сделать все возможное, чтобы убить ее, или хотя бы отнять у нее оружие.

И вместе с тем, он также отчетливо понимал, что все зашло слишком далеко, время не повернуть вспять и ничего уже не исправить. Понятия «долг» и «ответственность» отступили на дальний план. Мертвых не воскресить. Так какой смысл увеличивать их число? Проект погублен, база разгромлена, люди погибли… Любое сопротивление, в том числе отказ говорить, будет лишь жалкой напрасной попыткой, ни на что, в конечном счете, не влияющей…

– Предлагаю сделку, – произнес Блэквуд и не узнал собственного голоса. Ему казалось, словно говорит кто-то другой, читая и озвучивая мысли, что формировались в его голове. И этого другого не обманешь и не заткнешь ему рот, он будет беспристрастно и безбоязненно выкладывать все, что прочитает в голове Блэквуда. Единственное, на что хватало воли самого Блэквуда – воздерживаться от несвязной болтовни обо всем подряд. Но если прозвучит конкретный вопрос и приказ отвечать на него – он не сможет и не захочет сопротивляться.

– Предлагаю сделку, – повторил он, – Я отвечу на твои вопросы, но и ты расскажешь мне то, что я хочу узнать. И тебе даже не придется принимать пентотал натрия.

– А вам не кажется, что вы немного не в том положении, чтобы навязывать мне условия? – спросила Элен.

– Ты пришла за информацией, и ты считаешь эту информацию стоящей риска и человеческих жизней. Да, я не смогу отказаться говорить. Но я ведь могу потерять сознание или даже умереть от потери крови, – Блэквуд резким движением ослабил жгут и кулаком ударил по повязке. Боли он почти не чувствовал. Кровавое пятно на глазах стало расширяться, – И тогда ты не получишь то, за чем пришла. Значит, я могу поторговаться. Ну, так что скажешь? Время уходит, кровь тоже.

Элен поморщилась.

– Затяните жгут и не делайте так больше, – сказала она, – Не думайте, что вы нащупали мое слабое место. Я отвечу на ваши вопросы просто потому, что мне скрывать нечего. И, если честно, я понятия не имею, что вы хотите от меня узнать. Но сперва будете говорить вы.

– Хорошо, – Блэквуд кивнул, – Спрашивай.

– Для начала, расскажите-ка мне про «Кобр», – сказала Элен.

Блэквуд удивленно поднял бровь. Такого вопроса он не ожидал, но действие пентотала натрия уже не давало возможности выкрутиться.

– Откуда ты узнала о «Кобрах»?!

– Мы видели их досье в локальной сети базы. Что это за Первое и Второе поколения и как они связаны с нами? Рассказывайте с самого начала и с подробностями.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Блэквуд, – Мы с тобой уже вляпались так глубоко, что ни для тебя, ни для меня, разглашение государственной тайны ничего не изменит. Все мосты сожжены. Если тебе суждено погибнуть, ты, по крайней мере, умрешь с осознанием, что правда сделала тебя свободной. Если же останешься в живых, огласка этой истории станет самым меньшим из грехов, что на меня повесят. Сдается, меня что так, что этак ждет расстрельная команда…

– Поменьше лирики. Меня интересуют факты, – напомнила Элен, – Все началось во время войны, верно?

ЧАСТЬ 4 (продолжение)

Интерлюдия #1