Тень «Пересмешника» - Артём Март

когда Муха закончил, — считает ли он людей, так легко бросающих своих братьев врагу, достойными воинами? Считает ли он их теми, кто действительно ведет джихад? Или же это просто трусы, которые всего навсего им прикрываются.

Когда Муха перевел, парень нахмурился. Сказал что-то в ответ. Но теперь слова его звучали совершенно неубедительно. Не было в них больше той пламенной веры, с которой он просил снайпера застрелить его. Пусть я не понял смысла незнакомой речи, но уловил ее суть — мальчишка сомневался.

— Вот сука… — протянул Муха сквозь зубы. Потом поднялся и выпрямился. Сложил руки на груди.

— Что он сказал? — спросил я.

— Ты был прав, Саша, — покачал Муха головой, — Муаллим-и-Дин где-то здесь.

Остальные погранцы, слушавшие наш разговор, заинтересовались словами Мухи. Притихли. Казалось, даже перестали шевелиться.

— Он говорит, — начал старлей, — что Муаллим-и-Дин праведный человек. Называет его настоящим человеком Аллаха.

— Настоящий человек Аллаха станет обрекать своих братьев на плен неверных? — сказал я, удерживаясь от того, чтобы хитровато ухмыльнуться. — Передай ему.

Когда Муха закончил переводить, парень ничего не ответил. Он просто сидел с завязанными за спиной руками и таращился в землю.

— Видать, это все в бестолку. Упрямый он как пробка, — сказал Муха.

Я несколько мгновений помолчал. Задумался. Потом сказал:

— Командир, спроси его, откуда он.

Муха пожал плечами и спросил.

— Айвадж, — не сразу бросил парень.

— Я так и думал, — покивал я. — А теперь спроси, не знал ли он случайно Харима, сына одного из старейшин.

Когда Муха передал ему мои слова, парень вдруг оживился. Он несколько удивленно поднял свой взгляд и глянул сначала на Муху, а потом на меня. Проговорил несколько слов.

— Он знает, что Харим мертв, — сказал Муха.

— Он погиб в бою с нами, — покивал я. — И его последними словами были такие: «Я искал честь не там. Я умер не как шахид, а как дурак, проливавший кровь за чужую ложь». Он говорил о вашем Учителе Веры, мальчик. Говорил, потому что понял его ложь. И сегодня ты своими глазами увидел плоды этой лжи.

— Прямо так и передать? — помрачнел Муха.

— Прямо так.

Муха вздохнул и заговорил на дари. Душманенок слушал его, снова не решаясь посмотреть на старшего лейтенанта. Потом он кратко ему ответил.

— Он говорит, что уважал Харима.

— Мы тоже его уважали, — сказал я, глянув Мухе в глаза, — пусть он и был нам врагом, но по крайней мере в конце жизни понял, что заблуждался. Это уже много.

Муха молчал, поджав губы. А потом бросил парню несколько слов.

— Спроси, как его зовут, — сказал я.

— Омар, — ответил дух, когда старлей передал ему мой вопрос. А потом парень вдруг спросил еще что-то.

Муха ему ответил. Тогда мальчишка вдруг поднял на него глаза. Взгляд его запрыгал от меня к Мухе. Мальчишка снова бросил старлею несколько слов. Муха отрицательно покачал головой. И тоже ответил что-то парню.

— Что он говорит? — спросил я.

— Он спрашивает, убьем ли мы его. Я ответил, что нет. Он военнопленный.

Мальчишка снова поник. Уставился в землю перед собой. А потом что-то спросил. Муха заговорил на дари. Старлей говорил долго, даже присел рядом со мной, что-то объясняя юнцу.

— Он спросил, что мы от него хотим, — перевел Муха без напоминания, — я ответил, что нам нужна от него информация о том, где находятся пленные советские солдаты, сколько еще душманов в ущелье и где прячется этот Учитель Веры.

Я молча покивал.

Мальчишка подлял на меня взгляд. Потом его взгляд скользнул на Муху и снова на меня. А затем душман произнес:

— Идом ба ивази рости. Вагарна хомушу.

Муха нахмурился, подался чуть ближе к парню и вопросительно приподнял бровь. О чем-то его переспросил.

— Вагарна хомушу… — повторил душман.

Муха выдохнул и выругался. Посмотрел на меня.

— Чего он хочет? — догадался я.

— Мальчишка говорит, — Муха немного нервно сглотнул, — что все расскажет. Но только… Только при одном условии…

— Каком? — чувствуя неладное, нахмурился я.

— Взамен… — старлей осекся. Как-то нервно поднялся. При этом двигался он несколько быстрее, чем требовалось. Муха волновался.

— Взамен он просит, чтобы мы его казнили, — докончил старший лейтенант напряженным тоном.

Я мрачно посмотрел на парня. Тот уставился на меня в ответ. И взгляд его на этот раз был тверд и решителен.

— Вот сука… — протянул Бычка и добавил мерзким матом.

— Фанатик хренов… — покачал головой Смыкало.

— Он хочет, — Муха обернулся к ним, — хочет погибнуть как воин Аллаха.

От автора:

* * *

Дорогие читатели! Если вам нравится книга, не забудьте добавить ее в библиотеку, чтобы не пропустить новые главы. Ну и конечно, автор будет рад вашим сердечкам❤️ и положительным комментариям ️. Это мотивирует меня писать лучше и интереснее. Спасибо!

Глава 26

— Ну и… — Бычка совсем растерялся, стал водить взглядом от меня к старлею и обратно, — ну и что будем делать? Правда, шлёпнем его? Пленного?

— Никого шлёпать мы не будем, — покачал головой Муха.

Мальчишка, ожидая нашего ответа, уставился на старлея.

— Но тогда он ничего и не скажет, — пожал плечами Смыкало.

— Я советский офицер, а не палач! — вдруг обернулся к нему Муха. — И казнить никого не собираюсь! Я тебе что, полицай какой, а?

Смыкало помрачнел. Угрюмо отвернулся и ничего не сказал.

— Вот сука, а? — разнервничался Муха.

— Значит, просто задержим его и всё? — спросил Бычка, кривясь и ощупывая кусочек пластыря на ухе.

— Тихо! Я думаю! — снова зло бросил Муха.

Но тут душманёнок снова подал голос. Видимо, он спросил Муху о том, согласны ли мы на его условия.

Муха в сердцах что-то ему выкрикнул. Душман ничего не ответил и только ещё сильнее сжался, уставившись в землю отсутствующим взглядом.

— Ты ему отказал, — не спросил, а констатировал я.

— А что мне ещё было делать? — Муха повернулся ко мне, разводя руками. — Пообещать ему, что я его хлопну⁈

— Да, — твёрдо ответил я. — Но хлопать не обязательно.

Муха застыл без движения. Небольшие его глаза расширились от