Девятый - Сергей Лукьяненко

Даже исполинские серафимы и херувимы чуточку похожи на людей с крыльями, просто гигантских и неорганических. Престол же — машина-машиной… пока не замечаешь глаза. В них лучше не смотреть, хоть в них и нет той бесконечной глубины, что у ангелов в человеческой форме. Страшно то, что они живые, они смотрят, в этом нет никаких сомнений. Нереальные, невозможные глаза, изучающие мир вокруг.

Считается, что престолы послабее серафимов и херувимов. Да, наверное, это так. Но мне кажется, что при этом они умнее.

Ну и, конечно, даже одинокий престол сильнее сотни истребителей. К нему не подкрадёшься незамеченным, он испепелит любые ракеты и снаряды, лазерный удар ему тоже не страшен. При желании падший мог бы просто гнаться за мной, игнорируя нападавших, но это не в его манере.

Значит, будет короткий бой. А что дальше?

Я атакую престол, он меня сожжет, я воскресну на базе. Это первый вариант. Ничего хорошего, ничего плохого.

Второй вариант. Престол применит против меня то самое оружие, которым поразил Иоэля. Из пушки по воробьям, конечно, но если он так сделает, то всё может случиться. Я исчезну без следа, у меня сотрется память, я перенесусь в прошлое… Ничего хорошего, сколько угодно плохого.

А я хочу иного. Я хочу понять, в чем план ангелов и падших, если он действительно существует. Неужели наши короткие жизни и наша маленькая планета так их раздражают, что они пытаются нас уничтожить? Это же чушь полная, Вселенная полна жизни, тут даже сомнений нет.

Значит, мне надо выцедить из престола хоть немного новой информации. Понять их план. И повернуть в нашу пользу.

Я включил связь.

Двенадцать минут до схождения Соннелона и истребителей.

— Сигма один, — сказал я. — Вызываю всех людей из небесного воинства. Вызываю Харгунта Муг’ура, говорящего из Народа. Покиньте зону. Немедленно.

Тишина, шорохи, чьё-то дыхание.

— Ты точно знаэш свой пут?

Путь? Никто из людей не знает свой путь, ни в детстве, ни в старости. И это хорошо, иначе мы были бы ангелами.

— Да. Уходите. Все.

— Каппа один, — это Эрих. — Подтверждаем. На базе расскажешь.

Точки начали расползаться с пути престола. Он на них внимания не обращал.

— Свят…

Без позывного, на общей волне, но я узнал голос.

— Да, Анна.

— Я всё равно тебя люблю. Даже теперь. Даже такого.

Тишина в эфире была такая, словно все оглохли и онемели.

Это даже не от деликатности. Просто у нас не принято так говорить, особенно при всех. Всё может быть, но вслух про это не говорят…

— Знаю, — ответил я, с ужасом осознавая, каким стал взрослым. — Прости.

— Никуда ты не денешься, — внезапно сказала она с мстительной ноткой. — Давай… делай свои глупости, а я подожду.

С престолом нас разделяло всего тридцать тысяч километров. Пусть я едва-едва развернулся и теперь полз ему навстречу, при его скорости мы встретимся через десять минут. А истребители, и наши, и вонючек расходятся в стороны, уступая нам дорогу. Это хорошо, это просто…

Падший вспыхнул, будто новая звезда. Словно солнце, нарисованное ребёнком — с лучиками света во все стороны. Я не видел на таком расстоянии, да и экраны потемнели, закрывая сенсоры, но я знал, что ослепительный свет бил из глаз трона.

Что там наши слабенькие лазеры ЛК-40, которые разве что низший чин способны поджарить! Это были выплески энергии, которые пробили бы атмосферу Земли и испепелили Польшу или Францию. Тот престол, что когда-то появился в Средиземном море не успел выстрелить ни разу, а иначе он сжёг бы всю Европу, да и Ближний Восток заодно.

— Сколько было лазерных ударов? — спросил я.

— Двенадцать, — искин ответил с задержкой и как-то вяло, будто с ним что-то было не в порядке.

— Кто-то уцелел?

— Фиксирую два поврежденных корабля врага, продолжающих существовать. Слабые признаки управляемого движения, нехватка данных.

— А наши?

— Фиксирую каппа один. Беспорядочно вращается, двигатель выключен, движется по непредсказуемой траектории из-за газовых выбросов.

Я даже не удивился. У Эриха уникальные способности выживать. Даже если его «пчела» превратилась в оплавленный кусок металла, он, наверняка, ещё жив. Вот такой вот пилот, я его не люблю, но признаю талант. Увернуться от удара падшего престола — как это вообще возможно!

— Обращаю внимание на высокий уровень вторичной радиации.

Я и сам видел индикатор в красной зоне. Это меня не пугало.

— Фиксирую многочисленные геологические обои.

— Чего?

— Фиксирую многочисленные логические сбои. Повреждение речевых алгоритмов. Адаптировать микстуру?

— Не трогай структуру. Некогда! Молчи, сосредоточься на управлении. Движение на престол. Обзор на главный экран, радар на правый.

Падший надвигался. Я поднял голову и посмотрел на него сквозь фонарь невооруженным глазом. Трон — почему-то больше не хотелось называть его престолом, даже падшим, походил на затейливую игрушку. Вращались ободы, темнел внутри центральный глаз.

Есть ли там пилот? Ну, точнее человеческая или неандертальская сущность, способная предстать передо мной на равных, как Эля?

Почему-то мне казалось, что нет.

— Вызываю Соннелона, — сказал я, не включая передатчик. — Сигма один, пилот-человек с планеты Земля, Святослав Морозов, вызывает высший чин из иной реальности. Отвечай!

Конечно же я брежу. Хоть передатчик надо включить, если он не перегорел от бушующих в пространстве энергий.

— Соннелон, падший престол, иначе известный как трон, — повторил я. — Вызываю тебя на разговор! Что, зассал ответить, миллиарднолетний?

Это, кажется, не совсем я. Это тот, настоящий Святослав, из девяностых годов прошлого века. Насупленный тощий пацан, мечтающий стать военным летчиком.

Трон заслонил от меня весь космос. И остановился. Гигантские серые колеса вращались с обманчивой неспешностью. На них угадывались слабые контуры закрытых глаз. К чему такая чудовищная форма, ты же можешь быть каким угодно…

— И в третий раз, потому что так принято говорить с нечистью, требую от тебя ответа! — закричал я. — Соннелон, чего ты хочешь от меня?

Мне казалось, что движение колец в пустоте отдаётся в моих ушах гулом. Искин сигналил десятком красных индикаторов, а может это был уже не искин, а простейшие цепи, едва ли не на реле и пневматике построенные, потому что трон был бушующей энергией, эльмики плясали по титановой обшивке, стабилизированный титан мутнел на глазах, а каждая волосинка на моём теле встала дыбом.

Никакая электроника такого не выдержит, потому и нужны пилоты. Но и мы одноразовые.

Темное ядро в переплетении колец начало мерцать красным. И глаз открылся.

Он был как человеческий, только очень большой. С огромным зрачком, в котором я утонул вместе с истребителем. Вся наша база налипла бы