Меченый. Том 5. Линия разлома - Андрей Николаевич Савинков

— А здесь у вас что?

— Хм… Здесь у нас, товарищ Горбачев, зона отдыха, — Пажитнов на мгновение смутился, но быстро взял себя в руки. Необычайно быстрый карьерный взлет не мог не оставить на нем своего отпечатка. Алексей Леонидович, еще три года назад работавший фактически рядовым программистом, сначала получил свою лабораторию, потом стал курировать большой производственный проект по выпуску своих же «Тетрисов», а теперь вот получил должность заместителя председателя госкомитета по вычислительной технике. Да, департамент электронных игр и развлечений был невелик, но… Это уже была фактически генеральская должность, если на военные звания переводить. — У нас много молодых ребят, не обремененных семьями, проводят на работе все свободное время, с утра и до ночи, буквально горят идеями. Вот пришлось организовать место, где можно отдохнуть и расслабиться, без отрыва от производственного процесса, так сказать.

Комната выглядела совсем не «по-казённому». Скорее как игровая для «больших мальчиков» из будущего. Впрочем, почему «как»? Именно игровой она и была. Ну, то есть стол и гудящий в углу холодильник тут тоже был, но доминирующее положение в комнате занимали стоящие «спиной к спине» два больших телевизора «Электрон 61» с подключенными к ним приставками. Плюс в углу стояла большая дура настольного футбола, а на стене — расчерченная на сектора доска для дартса с воткнутыми в нее дротиками.

Забавно, как остро чувствовалась разница поколений. Ровесники Горби, те, которым сейчас было пятьдесят-шестьдесят, скорее поставили бы у себя в комнате отдыха бильярд, хотя, конечно, это уже немного другой уровень расходов…

— «Понедельник начинается в субботу»? Это знакомо, знакомо. Хорошо вы тут обустроились. Это у вас что тут, Нинтендо?

— Да, мы просто…

— Не мандражируй, Алексей Леонидович. Я все понимаю, сам люблю это дело. Да и кому еще играть в игры, если не вам? Более того, если бы я не нашел у вас образцы игровой продукции западных кампаний, у меня бы появилось к вам очень много вопросов.

Это как с автомобилями. Съездил я тут как-то на Ульяновский автозавод, который все никак не мог довести до ума свой «Симбир». Вот, вроде бы, автомобиль на замену «Козлику» был готов к выпуску еще до моего тут появления, но как только пошла отмашка типа «можно», начали косяком вылезать проблемы.

Так вот, я поинтересовался, знакомы ли заводчане с современными трендами автомобилестроения в своей нише. В конце концов, далеко не всегда нужно изобретать велосипед с нуля, гораздо проще взять уже изобретенный и сделать так же. Или даже лучше, применяя свой опыт и свои возможности.

И, конечно, ответом мне стало то, что никакие современные иностранные автомобили завод не заказывает. Потому что это дорого, потому что сложно, и такой импорт им зачастую не утверждают в Москве. Вернее, раньше не утверждали, а последние годы они даже не пробовали. Ну и как можно создать что-то новое, ориентируясь в своем творчестве на американский МАТТ или британский Ленд Ровер — зуб даю, они даже не купленные были, а трофейные, благо мест, где имелась возможность разжиться подобным имуществом на планете, хватало с избытком — когда те сами конструкцией уходят корнями чуть ли не во времена дедушки Сталина? Бред же сивой кобылы.

Пришлось выдергивать министра внешней торговли и в директивном порядке приказывать обеспечить наши автомобильные КБ новейшими образцами западных производителей. И в будущем закупать хотя бы по один-два автомобиля всех возможных марок для изучения и перенимания чужого опыта. Глядишь, и работа над нашими «ведрами» быстрее пойдет. И более того — подготовить программу распространения такого подхода и на другие отрасли занимающиеся выпуском ТНП. Благо средства свободные есть, а копировать удачные решения у соседа, я вообще зазорным никогда не считал.

Короче, к чему я все это? К тому, что наличием «Нинтендо» в логове наших игроделов нужно не стыдиться, а гордиться.

— А что у вас тут есть? Давайте сыграем, покажу молодежи, что старики тоже кое-что умеют, — в той жизни у меня «Супер Нинтендо» появилась уже сильно в середине 1990-х, до этого просто не мог себе позволить подобные развлечения. Впрочем, кое-какие игры удалось зацепить и из предыдущей консоли. — Есть танчики? Давай грузи, молодой, сейчас генсек будет показывать, как нужно ботов отстреливать.

Пажитнов явно не ожидал от меня такого перфоманса, но протестовать не стал. Только хмыкнул, пожал плечами и, достав из стопки соответствующий картридж, воткнул его в шахту. Не забыв перед этим подуть на контакты, и от этого простого действия у меня просто мурашки побежали по спине.

По экрану снизу вверх проползла «кирпичная» надпись Battle City. Я нажал вниз, выбирая игру в два участника, и нас бросило в бой. И опять меня накрыло ощущением узнаваемости, на этот раз от звуков. Короткое «трехнотное» вступление, и поехали рубить спавнящихся по углам ботов.

— Контроллер неудобный, — когда мы быстро проскочили первый уровень, прокомментировал я. Уж не знаю, кто выдумывал классический прямоугольный геймпад, но анатомия у него явно не человеческая. — Нужно для нашего добавить вот здесь и здесь «рога» под нижние пальцы.

— Будет дороже, — возразил мой товарищ по игре. Кажется, я смог его удивить тем, что не путался в управлении и вообще показал неплохую результативность. Ну, не рассказывать же ему, что мне по вечерам просто нечего делать дома бывает, и я сам нередко залипаю в «детские» игры.

— На две копейки? Что там отливка из пластика, что тут, разница минимальна.

И да, у нас на всех парах готовился выпуск первой полноценной советской приставки, «клона» — плохое слово, тем более что там имелась куча нюансов и отличий, так что скорее идеологического аналога — японской NES.

О том, что рынок готов, показали нам «Тетрисы», разлетающиеся как горячие пирожки, несмотря даже на то, что в 1988 мы планировали выпустить 300 тысяч таких игрушек. «Тетрисы» благодаря рекламе и «продакт плейсменту» в нескольких советских фильмах мгновенно стали культовыми, такой игрушкой хотели владеть все дети в возрасте от трех и до тридцати трех лет. Плюс они отлично пошли на экспорт при себестоимости производства в 12 рублей за штуку — самая дорогая часть там была сам 8008 процессор, но и он при миллионных тиражах выходил что-то около 3 рублей за единицу — позволить себе подобную игрушку могли даже в откровенно небогатых странах Азии и Африки.

Вообще, ставка на 8008 процессор себя полностью оправдала. Его было достаточно для всех «повседневных» задач в рамках