Кошмар мага - Мстислав Константинович Коган

— Пять или шесть, в общей сложности. Если…

— Отлично! — перебила меня колдунья, — Будь другом, вытащи те, что у тебя на поясе и положи рядом с инструментами. Альберт, тебя это тоже касается.

— Ага, — недовольно буркнул маг, наконец вынимая скальпель из огня и осторожно помахивая им в воздухе. Лезвие инструмента уже заметно раскалилось, и прежде чем класть его на кожу рядом с иглой, ножик следовало хоть немного остудить.

Девушка вновь глухо застонала и крепче сжала раненую руку, заставив меня скривиться от боли. Сюзанна тут же повернулась к ней.

— Дорогуша, тебя не так сильно ранили, чтобы корчить из себя тут умирающую. Поверь мне, бывают в жизни вещи и похуже болта в брюхе.

— Например? — глухо простонала Айлин, продолжая стискивать мою руку. Она занималась этим уже полчаса. Будто моя обмякшая ладонь была той самой спасительной соломинкой, которая ещё удерживает её на этом свете. Хотя настоящие спасительные соломинки Альберт сейчас раскладывал на куске кожи, готовя их к операции.

— Учитывая, что болт ушел неглубоко и, судя по всему, там ничего не порвал, иначе бы ты уже истекла говном и кровью… — колдунья на мгновение задумалась, — Даже роды больнее будут.

— Ты рожала?

— Нет, но слушала рассказы тех, кому довелось, — пожала плечами колдунья. Взяла со стола небольшой обломок доски, обмотала его куском тряпки, который отрезала от остатков рубашки девушки, обмотала и сунула ей в рот, — А теперь зажми и постарайся не орать. Те твари всё ещё могут быть снаружи. И отпусти уже, наконец, Генри. Не бойся, он никуда не убежит. А его помощь нам пригодится и тут.

Девушка нехотя разжала пальцы. Бросила в мою сторону взгляд, в котором отчётливо читались страх и боль. Шумно вздохнула и закрыла глаза. Я не удержался. Осторожно погладил её по щеке. Затем всё-таки нехотя отступил и встал ближе к магам, высоко поднимая чадящий и плюющийся факел.

— Вот так и держи, — сухо бросила колдунья, — А второй рукой прижми свою ненаглядную к столу и не давай ей дёргаться, когда мы начнём её резать.

— Веаять? — Айлин подняла голову и посмотрела на нас расширившимися от страха глазами.

— Конечно резать, — кивнула магичка, — А ты как думала? Вытащим болт как есть, поплюём на ранку и подорожник приложим? Ты же вроде сама лекарь. Должна знать, что происходит с телом, когда в него попадает инородный предмет.

Вместо ответа Айлин глухо простонала. Я же вопросительно уставился на мага. Меня хирургии не обучали, так что с моей стороны подобное неведение было простительным. Сюзанна посмотрела сначала на меня. Затем на Альберта, прокаливавшего над огнём зажим. Покачала головой и сказала,

— Вообще-то у нас тут не лекторий. Но коль скоро время терпит, развею тьму вашего невежества, — она указала на измазанный запекшейся кровью живот девушки, из центра которого всё ещё торчало чёрное древко болта. Ох и намучились мы, стаскивая с неё пробитую кольчугу. Со стёганкой уже было легче. Болт попал как раз в то место, где она запахивалась. А рубашку мы просто срезали. Она пошла на тряпки и импровизированный бандаж.

— Так вот, когда в тело входит инородный предмет. По крайней мере там, где для него не предусмотрено входное отверстие, — Айлин нервно кашлянула. То ли попытавшись засмеяться, то ли от очередного спазма. Сюзанна не обратила на это никакого внимания и продолжала рассказывать, — Мышцы стараются не дать ему пройти глубже и в итоге зажимают намертво. Воткнись болт в дерево, его можно было бы просто раскачать и вынуть. Но если мы попытаемся сделать нечто подобное с плотью, то просто превратим её кишки в кроваво-говёную кашу. Так что хватку придётся слегка ослабить, сделав два небольших надреза вдоль мышечных волокон. Паниковать не стоит. Мы потом всё зашьём и срастётся это довольно быстро, если не будет сепсиса. По крайней мере, куда быстрее, чем если бы мышцы пришлось резать поперёк волокон. Так всё. Урок окончен, — Она посмотрела на Альберта. Тот подошёл к столу, положил ещё один раскалённый кусочек металла на кожаный свёрток, а затем наклонился вперёд, внимательно разглядывая рану. Несколько долгих секунд внимательно разглядывал рану, затем разочарованно цокнул языком и покачал головой.

— Что скажешь, так или сразу резать? — поинтересовалась Сюзанна, обтирая кровавую корку вокруг раны куском серой тряпки и осторожно проминая мышцы пальцами.

— Попробуем так, — кивнул колдун, — Но надрезы всё равно делать придётся. Скорее всего болт проколол кишечник. И нам придётся его зашивать, если мы хотим избежать перитонита.

— Не учи учёную, — буркнула Сюзанна, — Я в этих вещах получше тебя разбираюсь. Генри, мать твою! Где кровоцвет? Я когда ещё сказала тебе его достать? Давай заканчивай спать, если не хочешь, чтобы твоя подружка подохла прямо у нас на руках.

Я на мгновение замешкался. Затем, болезненно морщась ухватился свободной рукой за застёжку кармашка и рванул её на себя. Вытащил склянку с плещущейся внутри красноватой жидкостью и поставил её на стол. Сюзанна тут же схватила её, вытащила пробку, взяла чистую тряпку, смочила и принялась обтирать края раны. Альберт открыл ещё одну бутылочку, поставив её рядом с инструментами, тускло поблёскивавшими серым металлом, в свете чадящего факела.

— Значит так. Ты, — Сюзанна ткнула пальцем в Айлин, — Лежишь, стараешься не дёргаться и терпишь. Обезболивать у нас нечем, так что крепись. Ты, — она указала на меня, — Продолжай держать факел и прижми её к столу, если всё-же дёргаться начнёт. Вырвется — засрёт нам всю работу и сдохнет в мучениях. Всё ясно?

Я молча кивнул. Девушка что-то невнятно промычала.

— Хорошо, — бросила колдунья, продолжая ощупывать рану, — И если хоть кто-то из вас полезет ко мне со своими советами — прибью нахер. Всё. Начали!

Колдунья приложила руки к ране, удерживая её края. Маг взялся за древко и осторожно потянул вверх. Мышцы живота девушки напряглись так, будто их свело судорогой. На краях раны показалась свежая кровь. Она глухо застонала сквозь зубы, намертво стиснутые на деревяшке. Но древко чуть подалось. Вылезло буквально на палец и… застряло.

— Твою мать, — выругалась Сюзанна, и тут же скомандовала, — Скальпель.

Альберт взял один из ножей и молча протянул ей. Колдунья вновь склонилась над раной. Отточенное до бритвенной остроты лезвие коснулось плоти.

В этот момент мне захотелось отвернуться. Нет, крови я видел предостаточно. Да и ранения куда хуже этого встречать доводилось. Но одно дело, когда режут, пускай и знакомого тебе, но всё-же постороннего человека. И совсем другое — когда настолько близкого. Начинаешь невольно ощущать его боль, как свою собственную. Вот только эту