Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

свете. Но двор всегда был таким. Повезло, Харт держит его за горло. А с Майрой… Уверен, он специально дает ей свободу. Единственный вариант угомонить придворных и пресечь попытки сменить королеву, это заставить их бояться.

— Думаешь, Харт позволит ей кого-нибудь убить? — испуганно спросила мама.

— Я бы позволил, — легкомысленно отозвался тот, — но, думаю, все ограничится слухами. Харт не дурак. Достаточно разговоров о трупе очередной домогательницы, чтобы отбить охоту остальным. Нам нужно продержаться до коронации. После заставить короля пойти на развод будет в разы сложнее. Но хватит об этом, у нас кое-кто уже не спит, — и над Олей склонился дядя Кайлес, спросил с ласковой улыбкой: — Как ты моя маленькая фея? Каким было твое приключение?

И Оля вдруг осознала, что да — приключение. Настоящее. С архимагом, страшной ведьмой, таширами, школой и мастерами.

Несмело улыбнулась в ответ, и ее нежно стукнули по носу:

— Ну вот, все не так уж и страшно, — удовлетворенно кивнул дядя Кайлес, подмигнул: — Знаешь, как все за тебя испугались? Папа столько дядей побил от страха. Мама с водой поссорилась.

— Что ты такое говоришь! — возмутилась мама. — Не слушай его, доченька. Дядей папа, эм, наказывал исключительно по делу, а с водой мы не ссорились, а поспорили немного.

В глазах Кайлес вспыхнули смешинки, и Оле тоже стало весело. Она знала, что взрослые всегда преуменьшают, боясь, напугать, а наставник говорит правду. Даже если она не удобна для остальных.

— Дядя Кайлес, — прошептала она, — я многому научилась.

— Правда? — вздернул брови лорд. — Тогда я весь в предвкушении. Покажешь мне, когда поправишься? Пока я вижу перед собой тень, а не девочку.

Оля кивнула.

— И для этого кто-то должен хорошо кушать, — ее снова шутливо стукнули по кончику носа. Я тебе шоколад принес. Самый лучший.

И на тумбочке около кровати осталась лежать коробка конфет, распространяя вокруг себя горьковато-сладкий аромат.

С мамой частенько приходил младший брат. Приносил свои корявые рисунки. Хвастал о том, что скоро у него тоже откроется пламя.

Навещала ее и бабушка. Говорила мало, больше вздыхала и нежно гладила по волосам, украдкой вытирая слезы.

Потом пришел Альгар. Долго сидел молча у ее кровати, сосредоточенно думая о чем-то.

— Первым делом я издам указ, запрещающий контакты с Фаттарой, — заявил он наконец, мрачно глядя перед собой. Оля вздрогнула, испуганно посмотрела на брата. Впервые она видела его настолько пугающе серьезным.

— Ненавижу их. Похищают детей, а потом используют.

— Нет! — торопливо выговорила девочка.

— Они не все плохие, — смущенно добавила она, опуская голову под возмущенным взглядом брата.

— Еще и защищаешь их, — поджал тот губы. Глянул неодобрительно. Вздохнул. — Маленькая еще. Многого не понимаешь. Смотри, какой стала. Не улыбнулась за эти дни. Плачешь по ночам. Майра, знаешь, как ругалась. Сказала, у тебя часть сердца мертво, и теперь непонятно — оживет ли. Думаешь, так легко оказаться оторванной от семьи? Разлука убивает, даже если память стерли, сердце все равно помнит и страдает. И что? Никто за это не ответит⁈

Оля испуганно заморгала. Таким рассерженным брата она никогда раньше не видела. Она помнила его веселым курсантом, а теперь перед ней сидел молодой мужчина, к которому страшно подступиться.

— Не надо, чтобы кто-то отвечал, — просительно коснулась она его руки, — и мэтра Герхана наказывать не надо. Он не специально. Сам не помнит, что сделал.

— Так это все-таки он! — донеслось яростное от двери, и в палату ворвался отец. — Так и знал, что это тот старикашка, чтоб ему бородой подавиться!

— Нет, Герхан хороший! — подскочила на кровати Оля. — Он меня защищал, когда… — она запнулась, не желая еще больше расстраивать родных.

— Ну-ка, ну-ка, — вкрадчиво поинтересовался Харт, входя следом за братом, — от кого тебя потребовалось защищать? Расскажешь? Вижу, у тебя появились силы для разговора.

— Нет, — замотала головой девочка, жалея, что сорвалась. Ей отчаянно не хватало слов, чтобы правильно объяснить то, что произошло. А если ее поймут неправильно, то могут закрыть доступ в Асмас всем фаттарцам, и Ветру тоже. И чтобы не наговорить лишнего, она решила молчать.

— Фамильное упрямство, — со вздохом резюмировал Третий, со скрытым одобрением рассматривая насупленное лицо девочки.

Через пять дней после возвращения Оли они все так же мало знали о том, что с ней произошло. Какая-то учеба в какой-то школе. Странная методика подавления стихий. Блокировка памяти. И шантаж жизнями неизвестных детей, чтобы украсть из Асмаса артефакт. Теперь еще всплыло имя похитителя: Герхан.

— Ладно, можешь и дальше молчать, — хмыкнул Харт, — просто я хотел сказать, что к нам поступил запрос на открытие портала для делегации из Фаттары. Думал, тебе будет интересно. Но если ты все еще чувствуешь себя плохо…

— Нет! — Оля торопливо откинула одеяло. Альгар придержал, помогая подняться. — Я готова. Я могу.

— Вот и ладненько, — улыбнулся ей Третий, — хоть они что-нибудь расскажут.

— Знаю, ты против, — он с пониманием посмотрел на Шестого, — но нам нужна правда. А кто-то продолжает играть в героя, — Оля смущенно потупилась. — Да и собственность надо вернуть. Кролики, между прочим, стоят на учете, как учебные пособия. Кайлес мне уже третью петицию прислал с требованием вернуть ценнейшее животное домой. А с его доставучестью проще самому в Фаттару отправиться, чем отказать.

— Столько лет они нас игнорировали, — несогласно проворчал Альгар, — считали мелкой, не заслуживающей внимания страной, а тут такая честь…

— Думаю, причина перед нами, — задумчиво произнес Харт, кивая на Олю.

Глава 17

За день до этого. Шакри-нару. Дворец

— Казните меня, ваше величество! Я заслуживаю смерти!

Вопль отразился от стен приемного зала, был подхвачен журчанием водопадов и одобрен эхом: «Смерти, смерти».

Ансель распростерся на полу, всем телом вжимаясь в холодный камень. Внутри стыла равнодушная усталость. Он сошел на берег, как только корабль достиг материка и прыгал по порталам, пока голова не стала кружиться, а во рту не поселился стойкий вкус крови. Но и тогда не остановился. Принял стимулирующее снадобье и снова бросился в путь. Ему хотелось как можно скорее попасть во дворец. Опередить доклад асмасцев. Смягчить первое мнение. Покаяться самому. Чтобы выглядеть заблудшим дураком, а не предателем.

Его влияния хватило, чтобы урвать минуты аудиенции. Один на один с императором, не считая стражей и секретаря.

— Лорд Ансель? — донеслось удивленное с трона. — Мне показалось или кто-то посмел испортить вам лицо?

В голосе императора не прозвучало ни капли сожаления, скорее злорадство, и лорд живо припомнил их последний разговор, когда он постыдно выторговывал свою жизнь, предавая остальных. Впрочем… соратников было не жаль. Идиоты, возомнившие, что их стихия главнее остальных. Мол, без