Мертвый космос. Падение - Red Lotus Alchemist

за секунду до того в отсек уже ввалился преследователь. Утробно рыча, он кинулся к Кларку, и тот мимоходом отметил, что передвигается этот монстр все же не так быстро, как его менее живучие собратья. Айзек замедлил его стазисом, но едва перебил одно колено, как из полумрака отделения скорой помощи на него бросились еще два расчленителя. Пока инженер отбивался от них, монстр отошел от действия стазиса и отрастил ногу.

— Да отвали уже ты! — срываясь на крик, выпалил Айзек, вновь стреляя по ногам твари. Опять замедлив ее стазисом, он кинулся к дверям, но те оказались заперты. — Кендра, открой дверь в следующее отделение! — нет ответа. — Кендра!!!

Действие стазиса должно было вот-вот закончиться.

— Что-то все время блокирует двери, — быстро проговорила специалистка. Голограмма на двери изменила цвет. — Я взломала защиту! Вперед!

Айзека не пришлось упрашивать дважды. Когда двери за его спиной захлопнулись, он испытал некоторое облегчение, хоть и понимал, что радоваться рано: преследователь все равно пролезет сюда через вентиляцию. К тому же, в отделении находились еще несколько некроморфов, которые незваному гостю не обрадовались.

— Вам что, мало было прошлого раза? — храбрясь, почти прошипел Айзек. — С дороги, суки!

В этот раз идти напролом все же не пришлось, хоть Айзек и разделал на части нескольких особо назойливых тварей. Инженер торопился: во-первых, отравитель ждать не будет, во-вторых, дожидаться монстра из автоклава не хотелось. Хорошо, что в этот раз некроморфы напали не скопом… Покончив с последним прыгуном, Айзек выбрался в коридор, ведущий к моргу и кабинету Мерсера. Главное, чтобы чертов псих снова не решил вмешаться… Похоже, именно он блокировал двери, но… Какого черта? Этот ненормальный настолько помешался на некроморфах, что не думал о том, что они грохнут и его? Не боялся за собственную жизнь?

«Вряд ли боялся — судя по тому, что он нес, ему знатно снесло чердак».

К счастью, в коридоре на Айзека никто не нападал, и он спокойно добрался до нужной двери. Дожидаясь, пока Кендра взломает замок, инженер подумал, что в госпитале, где он сражался в прошлый раз с толпой некроморфов, было слишком… чисто, что ли? Нет, разгром и кровь повсюду никуда не делись, но вот изрубленных им же самим на куски тварей он что-то не видел… Или просто не присматривался? Наверно, все же не присматривался, не до того было… Страшно было осознавать, что собратья упокоенных тварей стащили куда-то их останки, чтобы из них появилась тварь побольше…

— Готово! — негромко сообщила Кендра. Айзек вошел в кабинет доктора Мерсера — и, не сдержавшись, присвистнул: — Черт, ты видишь это, Кендра?

— Сейчас подключусь к камере, — откликнулась женщина. — Ого… Похоже на логово сумасшедшего.

Кабинет планировкой походил на химическую лабораторию, разве что чуть поменьше и без автоклавов. Полки над рабочим столом доктора были уставлены банками с заспиртованными фрагментами человеческих тел, а стены пестрели надписями, сделанными в совершенно хаотичном порядке и похожие не то на обрывки мыслей, не то просто на какой-то бессвязный бред. Выделялась одна фраза — «Сделай нас единым».

«Черт… Похоже, это то самое безумие, поразившее колонистов и экипаж… А теперь оно взялось за нас», — Айзек поежился, но вместо того, чтобы предаваться безрадостным размышлениям, просто спросил:

— Что мне делать дальше?

— Помести капсулу на стол и добавь в нее образец тканей… Не знаю, где он. Посмотри записи Мерсера, возможно, там есть указание на это.

— Хорошо. Надеюсь, я найду его раньше, чем сюда припрется та штука…

При быстром обыске Айзек обнаружил рабочий планшет хозяина кабинета. Записи, похоже, тот предпочитал делать голосовые. Ну, что же, придется послушать. Наугад выбрав одну, инженер нажал «Воспроизвести».

— Личный дневник, доктор Кэллус Мерсер, — услышав этот голос, Айзек вздрогнул: он принадлежал тому психу, вещавшему из-за стекла! — Теперь у меня есть объект для изучения, и я могу доказать свою теорию клеточной регенерации.

— Нет! — послышалось на заднем плане. — Отпустите меня!

— Зафиксировать пациента было проблемой, но теперь он вполне спокоен, — продолжал Мерсер, игнорируя полные ужаса и отчаяния крики, видимо, того самого «спокойного» пациента. — Он доверяет мне, доктор Кейн. Он доверил мне свою жизнь! Он знает, что является частью замысла, понимает, что я делаю! Лоб пациента обработан, нанесены необходимые метки…

— Что вы… — перебил его срывающийся голос «пациента». — Что вы собираетесь делать?!

Не слушая несчастного, Мерсер продолжил:

— Сейчас я собираюсь сделать надрез, чтобы внедрить клетки образца в… — запись оборвалась под визг инструмента и дикий вопль подопытного.

— Чокнутый ублюдок… — выдохнул Айзек, борясь с ужасом и ненавистью. — Я думал, ты просто псих, а ты настоящий маньяк!

«Вот еще повод отстрелить ему башку!»

Кларк не был убийцей и не был закаленным воякой. Человека он впервые убил здесь, на этом корабле, несколько часов назад — и то потому, что альтернативой для той медсестры была смерть медленная и мучительная… Но сейчас Айзек действительно хотел убить — сам, своей рукой, удостовериться, что доктор Мерсер, этот ублюдочный фанатик-экспериментатор, подохнет и не сможет больше превратить еще кого-то в жертву своих безумных затей. Но сейчас искать его было бесполезно. Сжав зубы до боли, инженер включил следующую запись.

— Личный дневник, доктор Кэллус Мерсер. Образец прекрасно реагирует на мои эксперименты. Прочность клеточной структуры, не говоря об эластичности, потрясает. Доктор Кейн вряд ли одобрит мои действия. Но я пока не собираюсь ему что-то говорить, тем более, он поглощен изучением Обелиска… Как будто это имеет значение! Да к тому же, я заметил у него те же признаки слабоумия, что и у колонистов. Вчера он заявил, что беседовал со своей женой, хотя Амелия Кейн умерла несколько лет назад, — на заднем плане послышался знакомый глухой рык, и Айзек вскинул винтовку, не сразу сообразив, что слышит его на записи. — Рост клеток идет отлично…

Видимо, тот несчастный, череп которого вскрыл