Час в копилке - Владимир Германович Корешков

Глава 29

По дороге на репетицию Максим почувствовал, что его познабливает, хотя во время уроков недомогания не ощущал. Наоборот, проснулся бодрым, по дороге в школу слушал в наушниках сначала «Нюдсы», потом их с Авророй «поцелуйную» песню. Дальше заиграла иностранная композиция, слов которой Макс не знал, но всё рано шевелил губами, повторяя за исполнителем слова так, как сам сумел различить.

С Авророй они сегодня снова были в толстовках с медведем и зайцем. Ходили по коридору, держась за руки, переглядывались на уроках и поцеловались в губы у её подъезда. Об убийстве она не заговаривала, а Макс не расспрашивал.

Они договорились встретиться здесь же через два часа, чтобы вместе пойти на занятие студии. И вот теперь Максим с грустью осознавал, что затемпературил. Как бы совсем не разболеться и не сорвать премьеру!

Получив известия об убийстве, Макс подумал: всё ли хорошо у Авроры и у мамы? Именно в такой последовательности. Он объяснил это себе тем, что сообщение пришло от Авроры, а потому о ней он подумал в первую очередь. Но на всякий случай решил, что маме про свои волнения об Авроре говорить не станет. Иначе не избежать очередной ссоры.

Мама вернулась ближе к полуночи. К тому времени Максим уже успел обменяться с ней сообщениями и выяснить, что она была в театре, после зашла в ресторан и уже едет домой в такси.

Он поел варёных картошек, так и оставшихся «в мундирах», сделал себе снова бутерброд с яйцом и майонезом, перекусил и лёг в постель.

Мама постучала в дверь его комнаты. Макс ещё не спал, но крепко зажмурился и не ответил ни на стук, ни на оклик. Мама тихонько подошла к кровати, оставила на одеяле свёрток, поцеловала сына в щёку и вышла. Максим включил ночник, развернул подарочную упаковку.

Чехол для телефона. Модный и очень крутой, но… Не тот, который Макс просил. А ведь он показывал маме понравившийся чехол. И даже скидывал ссылку. А она в ответ прислала другую. И спросила:

– А этот как тебе?

– Прикольный, но мне хочется тот, что я показал.

И вот перед ним чехол, который приглянулся маме. Так бывало и раньше. Мама часто спрашивала, что Максу подарить на Новый год или день рождения. Принимала заказ и дарила что-нибудь другое.

– Масик, я зашла в магазин и подумала: то, что ты просил, я подарю тебе будто по принуждению, а этот подарок выбрала с душой.

Максим, конечно, завтра утром изобразит бурный восторг и станет нахваливать чехол на все лады. Иначе мама обидится.

На репетиции всё с первых минут пошло не так. Реплики будто выпали из головы, а те, что Максу удавалось из себя выудить, звучали с фальшивыми интонациями. Злосчастный монолог стёрся из памяти подчистую, хотя в прошедшую субботу отскакивал от зубов. Не получился ни один трюк, даже самый простой. Предметы падали из рук, будто Макс никогда не владел навыками жонглирования.

Он подставил Авроре ладони для поддержки и вдруг в полной мере ощутил её вес. Тяжеленный кроссовок вдавил юношескую кисть в дощатый пол сцены. Макс вскрикнул от боли. Аврора тут же убрала ногу.

– Максим, что с тобой сегодня? – уточнил Леонид Викторович. – Всё хорошо? Нормально себя чувствуешь?

– Да, – ответил Максим. Пот лился с него градом, футболка промокла, а лицо покраснело, разгорячённое лихорадкой и физическими упражнениями.

– У тебя температура, – Аврора прикоснулась губами к его лбу.

– Нормально, репетируем дальше! – Максим размял кисть. – Все пальцы на месте и целы!

– Ты точно в порядке? – снова уточнил Леонид Викторович.

– Да. Работаем.

Следующий трюк был сложнее. Максиму предстояло поднять на ладонях Артёма и стоящего на его плечах Тимура. Оба уже ожидали за кулисами. Тимур забрался на костлявые плечи Артёма, Максим привычно вытянул две руки ладонями вверх.

«Сейчас Артём подпрыгнет, в прыжке развернётся спиной ко мне и встанет ступнями ровно мне на ладони», – Максим проговорил про себя десять раз отрепетированную последовательность действий.

Прыжок и поворот удались Артёму, как и прежде. Но Максовы руки не выдержали принятого веса. Артём жёстко приземлился на ноги, присел на корточки, Тимур зашатался и рухнул с его плеч на сцену, больно ударившись локтем.

– Парни! Вы как? – Леонид Викторович запрыгнул из зрительного зала на сцену.

– Я, кажется, руку сломал, – простонал Тимур.

– Я норм, – Тёма попробовал подняться на ноги, но почувствовал острую боль в колене.

– Сам нездоров и других покалечил, – зашипел Леонид Викторович на Максима.

Тот стоял растерянный, красный, потный и плохо соображающий из-за стремительно растущей температуры.

– Я неудачник, – прошептал Макс. И вдруг из его глаз полились слёзы. – Я хренов человек-катастрофа!

Он спрыгнул со сцены и, не взяв ни уличной одежды, ни рюкзака, выбежал на лестницу.

– Догони его, Аврора, успокой, – скомандовал Леонид Викторович. Он уже успел осмотреть локоть Тимура и теперь занимался коленом Артёма. – Надо в травму ехать, парни.

Аврора выскочила на лестницу. Ниже этажом был слышен топот Максовых ног.

– Макс! – крикнула она в пролёт. – Подожди!

– Что орёшь-то? – возмутилась продавщица из ближайшего отдела. – Никакого покоя с вашим театром!

– Подожди, Макс! – не обращая на неё внимания, Аврора заспешила вниз по ступеням. Ей удалось догнать Максима только у выхода из торгового центра.

– Послушай! У тебя температура! Ты отлежишься, поправишься и всё будет нормально!

Макс привалился спиной к стене, закрыл руками лицо и зарыдал:

– Нормально! Ага! Всё и так нормально! Папаша убийца. Собирался убить и меня. Мать платит ему, чтобы он этого не делал. А, может, и за то, чтобы сделал? Чёрт их знает. Я никому уже не верю. Я хренов неудачник… То, что у меня получалось, было случайностью!

– Послушай меня! Просто послушай! – Аврора положила руку ему на плечо.