Тяжелый путь - Алексей Игоревич Ильин

маньяка с того самого дня, когда почти набросился в конюшне. Мне действительно нужно было с ней встретиться, чтобы разобраться прежде всего в самом себе. То, что я чувствовал к этой девушке, явно выходило за рамки обычного влечения, но я пока не мог понять, насколько.

Сегодня она взяла трубку впервые… и послала меня. Может быть, правильно сделала, я уже ни в чём не уверен. Но это был день истины, если можно его так назвать. Потому что в этот самый момент из машины вышла Марина, а водитель принялся вытаскивать из багажника чемоданы. Оригинальный способ помириться, нечего сказать.

— Я не смогла попасть в твою квартиру, — капризно произнесла Марина, обнимая меня за шею и легко целуя в губы.

— Ты ушла, а я очень серьёзно отношусь к своей безопасности, — я приобнял её за талию, подчёркнутую стильным пальто. — Ты решила погостить подольше?

— Я поняла, что погорячилась, — она снова меня поцеловала. — Если ты против того, чтобы я какое-то время провела с тобой, то я сейчас же уеду. Но, может быть, попробуем ещё раз?

«Если бы Лена согласилась встретиться, то ты бы точно уехала, а сейчас мне всё равно», — промелькнуло в голове.

— Пойдём, — я усмехнулся и подхватил один из чемоданов. Два других нёс водитель.

Как только дверь закрылась, Марина сразу же повисла у меня на шее.

— Я соскучилась, — страстно прошептала она и прикусила мочку моего уха.

— Думаю, это можно исправить, — я приподнял её, пронёс в гостиную и опустился вместе с ней на диван.

Телефонный звонок раздался, когда я расстегнул на ней блузку. Мои руки блуждали по потрясающе красивому телу, её руки пытались справиться с тяжёлым ремнём на моих брюках, и последнее, что мне сейчас хотелось, — это с кем-то говорить по телефону.

Но телефон не замолкал и действовал на нервы, не давая сосредоточиться.

— Твою мать, кто там такой настырный? — я сел на диван и вытащил трубку из кармана короткого пальто, лежащего тут же на полу. Номер принадлежал Гомельскому. Я повернулся к Марине и извиняюще улыбнулся. — Это мой поверенный, я должен ответить, вдруг это что-то срочное. Слушаю вас, Артур Гаврилович.

Встав на ноги, я подошёл к окну, рассматривая в чёрной, практически зеркальной поверхности своё отражение.

— Дмитрий Александрович, — быстро и взволнованно проговорил Гомельский. — Я хочу уточнить, как выглядит перстень-печатка, подаренный вами Роману Гаранину?

— Оскаленная морда волка, — сразу же ответил я. — Основа — серебро, два изумруда в глазницах. И на нём клеймо Эдуарда.

— А вы не знаете, Эдуард Казимирович не делал больше ничего подобного ради продажи? — сразу же спросил Гомельский. — Просто я не исключаю того факта, что подобное могло произойти.

— Ему это зачем? — немного удивлённо переспросил я. — Для того чтобы проверить, сможет ли он продать свои новые поделки, он не станет делать что-то подобное тому, что делал раньше. К этому процессу он всегда подходит творчески и никогда не повторяется. Тем более что конкретно этот перстень был сделан специально для Романа. Это накопитель тёмной энергии, — после секундного колебания добавил я. — А зачем вам описание этого перстня?

— Похожий перстень всплыл на чёрном рынке. За ним шла череда совершенно непонятных смертей, но если это накопитель, то теперь эти смерти не выглядят непонятными, — зло проговорил Гомельский. — Роман Георгиевич его задекларировал по всем правилам и заплатил стандартный налог. Он мог его продать?

— Это совершенно исключено, — я потёр лоб. — Он Роме жизненно необходим. Да он даже мне его в руки не хотел давать!

— Я верну перстень законному владельцу, — ответил Гомельский.

— Артур Гаврилович, я могу поговорить с поверенным Романа? — резко спросил я.

— Нет, это невозможно. Этот мерзавец сбежал. Но это дело нашей службы безопасности. Даже не сомневайтесь, Дмитрий Александрович, мы его найдём, — он отключился, а я почти минуту смотрел в окно, после чего быстро набрал номер Рокотова. Теперь многое становилось понятным, и Первому Имперскому Банку предстоит много сделать, чтобы вернуть себе кристально чистую репутацию. Особенно если с Ромой что-то произошло.

— Дима, что-то случилось? — Иван взял трубку практически сразу, после первых гудков.

— Да. Мне нужно заключить с тобой контракт, — выпалил я. — Гаранин не вернулся из Фландрии после приёма. Сами мы уже исчерпали свои возможности, тем более у нас связаны руки из-за его, хм, работы. Да и слишком много непонятного вокруг творится, и я уже никому не могу это доверить, кроме тебя.

— Поиск? — быстро спросил Иван.

— Вань, это может быть не просто поиск, но и освобождение, — я прислонился лбом к стеклу.

— Это будет прямое вмешательство в дела Гильдии офицера Службы Безопасности, — медленно проговорил Рокотов.

— Не напоминай, — я поморщился. — В крайнем случае я Гомельского заставлю договор подписать. Пропал клиент Первого Имперского Банка, как-никак. Или Эда попрошу. Он официально служит богатым бездельником, — я усмехнулся. — Так что на него ограничения не распространяются, как и на его бзики. Вот захотел он спасти главу второй Гильдии. Может, хочет именно ему заказ сделать. И что такого? Имеет право. Средства ему позволяют творить, что он пожелает.

— Я пришлю тебе Боброва с его ротой. Сам я сейчас занят. Как только освобожусь, мы с Залманом присоединимся, — ответил Рокотов. — Дима, мы бы и без контракта помогли найти этого мальчишку, но если придётся вытаскивать, то лучше, чтобы всё было предельно легитимно.

— Я понимаю, поэтому сам настаиваю на контракте, — ответил я. В трубке раздался противный писк. Кто-то пытался дозвониться до меня по второй линии. — Когда мне ждать Андрея?

— Я думаю, часа через четыре он уже будет в Москве, — и Рокотов отключился. Я же переключился на вторую линию. — Наумов.

— Дежурный Скворцов. Дмитрий Александрович, прорыв пятого уровня в районе Центрального Московского склада. Предположительно склад номер тринадцать, — скороговоркой отчеканил дежурный Скворцов.

— Да твою мать! — и я стукнул кулаком по подоконнику. — Там кто-то есть?

— Сторож. Он успел сбежать. Ловушка сработала в штатном режиме, так что демон заперт в ней. По последней информации, больше там людей нет.

— Хорошо, скоро буду на месте. И, Скворцов, пятый уровень — это не шутка. Не