Тяжелый путь - Алексей Игоревич Ильин

Я огляделся, разглядывая склад. Что там говорили воры? Восьмой ряд, третий стеллаж? Я подошёл к пронумерованному отсеку и снял с полки старый деревянный сундучок. Он уже начал трескаться, поддаваясь разрушительному воздействию магии смерти. Сундучок был заперт простеньким запирающим заклятием. Взломать его особого труда не составило.

Правда, перед этим я убедился, что никаких сюрпризов и ловушек, как на футляре Моро, не было. Откинув крышку, я долго смотрел на маленькую фигурку нефритового дракона, лежавшего на чёрном бархате. Кто бы знал, что этот проклятый артефакт я смогу найти именно здесь. Похоже, его воровали друг у друга, прятали, снова крали и так до тех пор, пока в ловушку не попал демон среднего звена.

Я достал дракончика и сжал его в кулаке, направляя в него чуть ли не треть своего резерва, чтобы уничтожить раз и навсегда. Когда я разжал ладонь, то увидел только нефритовую пыль, которую стряхнул прямо на пол.

Достав телефон, я набрал Громова.

— Андрей Николаевич, прорыв пятого уровня на складе ликвидирован. Артефакт я нашёл и уничтожил, — отчитался я сразу же, как только начальник мне ответил.

— Наконец-то. Хорошая работа. Отдыхай, а то я по твоему голосу слышу, что ты устал. Завтра у тебя выходной. Выспись. Отчёт позже составишь, — выдохнул Громов, которого эти прорывы с многочисленными жертвами чуть до нервного срыва не довели.

— Андрей Николаевич, — тихо обратился я к Громову. — Что бы вы делали, если бы у вас в штате не было меня? Троицкий тёмный, но он не демонолог.

— Пришлось бы одолжить у Романа Георгиевича его повара. Если бы ты отказался помочь после того, как мы со Славой долго и нудно упрашивали бы тебя помочь, — с усмешкой в голосе проговорил Громов и отключился.

— Сколько открытий чудных преподнёс этот вечер. Надеюсь, неожиданности и неприятности на этом закончатся, — пробормотал я, убирая телефон в карман. Громов прав, я просто нереально устал, и отдых мне не помешает.

Я вышел со склада, двери которого легко открылись, и активировал портал в поместье, где меня ждала Марина.

* * *

Томаш Вишневецкий очутился прямо в коридоре своей квартиры, расположенной прямо над бакалейной лавкой в Твери. Посмотрев на камень у себя в руке, он поёжился и протянул:

— Это очень удобно и практично. Надо бы поинтересоваться у Ванды, может ли она такие штуковины делать, и если не может, то не попросит ли она Диму продать нам парочку…

Он не додумал свою мысль, потому что в этот момент из комнаты вышла Ванда, держа под руку какого-то парня.

— Папа, наконец-то ты дома, — радостно объявила дочь. — Позволь представить тебе…

— Рома? — в полутёмном коридоре было так легко ошибиться. Парень был очень похож на Гаранина, но, присмотревшись, Томаш понял, что перед ним стоит не Роман. — Так, что здесь происходит? — и он повернулся к дочери. — Ванда, кто этот тип? — рявкнул он, тыкая пальцем в сторону слегка опешившего Влада.

— Это мой молодой человек, я же только что сказала, — Ванда нахмурилась и выпустила руку Влада, шагнув к отцу.

— И что, ты этой новостью решила меня обрадовать? — Томаш развернулся, глядя на вышедших из комнаты жену и тёщу. — Ветта! Что это за тип и что он делает в моём доме⁈

— Томаш, я не знаю! — Ветта заломила руки. — Я ничего не понимаю. Роман показался мне таким милым мальчиком, но Ванда… Я не знаю, что думать.

— А вы почему молчите, мама? — Томаш посмотрел на насупленную Агнешку.

— А что здесь говорить? Ванда сошла с ума, — сказала она, стиснув губы. — Это твои гены, Томаш, не иначе. В моём роду сумасшедших точно никогда не было.

— Папа, о чём ты говоришь? — всплеснула руками Ванда, чуть не плача. — Кто такой этот Роман, о котором все говорят? Я хочу представить тебе Влада…

— Влада, значит, — Томаш прищурился. — И чем же вы, Влад, занимаетесь? Вы сможете обеспечить моей дочери ту жизнь, к которой она привыкла? Учтите, вам придётся конкурировать с Дмитрием Наумовым и тем самым Романом, о котором она благополучно забыла, когда вы ей голову заморочили. У вас хотя бы профессия есть?

— Есть, разумеется. Я, эм, инженер-теплотехник, — выпалил Влад. Он стоял, нахмурившись, сложив руки на груди.

— Кто? — Томаш моргнул и повернулся к дочери. — Если ты заикнёшься о том, что у вас всё серьёзно, я оболью себя бензином и подожгу! И его тоже, — и он снова ткнул пальцем в сторону Влада. С этими словами он достал телефон и набрал номер.

— Да, Томаш, я вас слушаю, — голос Егора разлетелся по коридору, потому что Вишневецкий сразу же включил громкую связь.

— Егор, ты можешь быстро приехать в Тверь ко мне домой и уволочь отсюда Ванду? Она буйная, её нужно запереть, — ответил Томаш, едва сдерживая рвущиеся с языка маты. — Я бы позвонил Дмитрию, но он сейчас очень занят, и я ни в коем случае не буду ему мешать. — У Ванды дела действительно плохи. У неё явно что-то с головой.

— Папа! — Ванда попыталась выхватить у него из рук телефон, но Томаш очень ловко стукнул её по рукам.

— А ну, цыц!

— Что у вас там происходит? — в голосе Егора прозвучало напряжение. — У меня есть портал в ваш дом. Я сейчас перемещусь, — он отключился, а Томаш снова повернулся к тёще.

— Агнешка! Сейчас за моей дочерью придут, и не дай боги, она куда-то выйдет из моего дома, пока её не заберут. А вот этого… инженера-теплотехника, чтобы духу здесь не было, это понятно? Что хотите делайте для этого. Разрешаю воспользоваться ружьём!

Развернувшись, он направился к двери. Что-то явно происходило, нужно было действовать и немедленно.

— Папа, — к нему бросилась Ванда, — куда ты уходишь?

— За бензином! — рявкнул Томаш. — Или ты думала, что я шучу?

И он захлопнул за собой дверь, бросаясь вниз по лестнице, бормоча под нос ругательства.

К счастью, в гараже у него стояла ещё одна машина — фургончик, на котором он иногда самостоятельно привозил товары со складов.

Сев за руль, Томаш