Салли Шеппард, демонолог и другие - Константин Константинович Костин

— Точно?

— Точно.

— А Рик и Крис?

— Они… друзья.

— Тогда почему мы не разговариваем?

А правда — почему?

Салли отвела взгляд от пастушки и посмотрела на Электру:

— Не знаю, — удивленно сказала она.

Лицо рыжей девушки медленно расплылась в улыбке. Обычной, радостной, счастливой улыбке:

— Тогда срочно начинаем общаться!

Она набросилась на Салли и стиснула ее в объятьях. Шеппард замерла, осторожно обняла Электру — и, неожиданно даже для самой себя, крепко ее обняла.

— Пойдем к мальчишкам! — Электра подпрыгнула на месте, уже готовая мчаться куда угодно, но тут же замерла в позе бегуна, — Нет! Не сразу!

Она прыгнула к своей кровати, вытащила из-под нее чемодан и принялась потрошить его. Летели во все стороны разноцветные тряпочки, выпал и покатился под кровать боевой жезл.

— Вот она! — с этими словами Электра разорвала бумажный пакетик и высыпала себе на голову сверкающий искрами порошок, — Магическая краска для волос! А то я сама на себя не похожа!

Порошок с легким шипением впитывался в волосы и те на глазах теряли мрачную черноту, обретая ослепительно-золотистую рыжину.

* * *

— Что надо⁈ — рявкнул Крис в ответ на заполошный стук.

— Тебя! — весело ответили из-за двери.

Умбра с неохотой встал с кровати, на которой лежал, рассматривая потолок — как и каждый вечер все последние дни — и подошел к двери. Отпер ее — а отойти уже не успел. К нему в комнату ворвался рыже-черный вихрь.

— Крис! Смотри, кого я привела!

Счастливая Электра привела саму себя — и, по мнению Криса, ее стало слишком много — молчаливого Рика, разумеется с ее вечной книгой, и…

Салли.

Они замерли, глядя друг другу в глаза. Не видя ничего больше, кроме глаз друг друга. Не замечая никого, кроме друг друга.

— Ты не знаешь, что это со мной? — тихо спросила Салли.

— Не знаю, — ответил Умбра, — но, кажется, у меня то же самое…

И тут он вспомнил, почему их компания перестала общаться. Их общение отравило подозрение.

— Я знаю, что ты не демон, — прошептал он.

— Я тоже знаю, что ты не демон, — ответили ее губы.

В этот момент Салли и Крис резко отпрянули, неожиданно осознав, что они, вообще-то, в комнате не одни. Впрочем, остальные в этой комнате на них внимания и не обращали. Рик собрал свои длинные и тонкие руки-ноги, заплел их в единый узел и погрузился в чтение. А Электра рыжим вихрем носилась по помещению, запирая дверь и закрывая окно плотными черными шторами.

— Где у тебя свечка? — деловито спросила она Криса.

— В шкафу… Стоп. Зачем тебе свечка?

— Мы, — торжественно объявила Электра, — будем «открывать шкаф».

Салли озадачилась, но тут же вспомнила, как ее учитель, до сих пор находящийся в коме после отравления доктор Инген, рассказывал, что у студентов есть такая игра… кажется, «Открой шкаф»… нет — «Покажи шкаф». Что-то про рассказ своих тайн, своего прошлого, о чем демонологи страшно не любят говорить.

— Ты-то откуда про нее знаешь? — удивился Крис.

— Я много чего знаю интересного, — показала ему язык Электра. Как ни странно — не рыжий, а розовый.

* * *

В темной комнате на столе загорелась свеча, освещая лица четверки, сидящей вокруг.

— Суть игры, — тихо рассказывала Электра, — все смотрят на свечу, не друг на друга. Потом кто-то начинает говорить. По традиции, он должен начать словами «Вот бывало: живешь, живешь…» — а потом рассказать что-то о себе, о прошлом, о настоящем, о том, что на душе, то, чем можно поделиться только с самыми близкими друзьями. Но! Правила запрещают говорить прямо, нельзя называть имена и названия, можно только намекать. По крайней мере — вначале. Потом — как пойдет. После того, как закончит первый — начинает говорить следующий против часовой стрелки. И так по кругу. Переспрашивать и уточнять нельзя, говорить можно только о себе.

Интересная игра. И не игра вовсе. Демонологи не любят говорить о себе. Но нельзя постоянно держать все свои тайны себе — они могут отравить душу. А просто так делиться с кем-то своим сокровенным — тоже не каждый осилит. Вот и придумали, похоже, эту игру-неигру, позволяющую демонологам делить свои тайны между друзьями и облегчать душу…

— Вот бывало: живешь-живешь… — начала в тишине Салли, глядя на подрагивающий огонек свечи, — и тебе кажется, что все хорошо. Все замечательно. Вокруг тебя полно родственников, которые понимают тебя, с которыми можно играть, веселиться, развлекаться… А потом вдруг ты попадаешь в Те… в большой город. Где все по другому. Где тебе нужно жить. И ты понимаешь, что не знаешь, как это — жить. Просто жить.

Она замолчала, давая слово следующему.

— Вот бывало: живешь-живешь, — продолжил, кашлянув, Рик, — и не понимаешь, что можно жить как-то по другому. По другому ты никогда не жил, и твоя жизнь кажется тебе нормальной. А потом ты приезжаешь в большой город — и понимаешь, что нормальной эта жизнь не была. Ты встречаешь множество других разумных рас: голованы, гоблины, люди, великаны — и просто не знаешь, как с ними общаться. И тебе приходится прятаться в книгу, как в защитный доспех, только доспех защищает тело, а книга — твое личное пространство.

— Вот бывало: живешь-живешь, — глухо произнес Крис. Огоньки свечи плясали в его глазах, — и вся твоя жизнь — одно сплошное сражение. Сегодня битва, вчера была битва, и завтра будет битва. А потом тебя выдергивают из этой привычной жизни и заставляют жить жизнь обычную, как у других людей. И ты понимаешь, что ты умеешь воевать, а жить — не умеешь вовсе. И приходится этому учиться, с трудом, стиснув зубы.

— Вот бывало: живешь-живешь, — заговорила непривычно серьезная Электра, — и вокруг тебя — карнавал, вечный праздник, движение, суматоха. Вокруг тебя — все свои, такие же как ты, тебя понимают, тебя поддержат… А потом — раз, и ничего этого нет. И все, что остается — это помнить о своих друзьях, о тех, кто был с тобой рядом…

И они продолжили показывать друг другу свои шкафы, со своими скелетами.

— … и есть тот, — говорила Салли, — при одном взгляде на которого, у тебя в груди, в животе, где-то внутри, все сжимается, и ты не понимаешь, что это за чувство, ты никогда ничего подобного не испытывала…

Горела свеча на столе, тихо текли слова, таяли, как воск, подозрение, непонимание, отчужденность.

Глава