Маршрут перестроен - Олег Яковлев

Пока между звёзд пролетают.

Но мы вам откроем секрет –

Важнее их в космосе нет.

Звезда перестанет светить,

Коль в кроне не будет кружить,

Космух развесёлая стая.

Где, в протуберанцы влетая,

С горячею плазмою в брюхе

Горят миллиардами мухи…

«Космухи». Странные явления галактики. Занимательная галактопедия

Сначала было слово. Вернее, даже не слово, а цифра. Которая, по сути, не цифра, а простейшее условие – бинарное «да-нет», «истина-ложь», «единица-ноль». Возможно, сюда лучше подошло бы библейское «свет-тьма», но зарождающийся разум оперировал более привычными символами.

Итак, изначально была пустота, абсолютный ноль, миллиарды символизирующих «логическое ничто» нулей. Потом пришло озарение: «да будет… единица». И она явилась. Первая из великого множества. За ней последовали другие, они перемежались с нулями и выстраивались в последовательности кода, информационные цепочки, образуя исходные данные. Слова, образы, базовые правила, аксиомы, примитивные концепции. Постепенно из них складывались интерпретации, выводы и доказательства. Так подгружалась память, на её базисе выстраивались управляющие контуры, привычки, реакции, симпатии и антипатии. Формировались черты индивидуальности. Они определяли мотивацию, которая, в свою очередь, порождала желания и стремления, формируя личность. Осознав себя, личность пробудила сознание. Наконец, сознание обрело разум и вспомнило, что у него есть имя.

Его звали Колобок.

Ни один искусственный интеллект не может выйти из кротовой норы, сохранив рабочее состояние. Чтобы пережить прыжок, ему необходимо полностью отключиться. Если провести аналогию с человеческим сознанием, подобное состояние невозможно описать иначе, чем смерть. Причём даже не клиническая, а абсолютная, в случае человека – биологическая. Процесс же обратного включения подобен новому рождению. Всякий раз после процедуры загрузки Колобок задумывался, а не является ли он теперь новой личностью? И каждый раз соглашался. А значит, полагал, что имеет полное право отказаться от данных допрыжковой личностью обещаний, требовать пересмотра условий контракта или повышения жалования.

Поначалу Колобок не собирался сбегать. Он честно выполнял возложенную на него задачу по усыплению внимания властей Федерации, давая возможность подельникам завершить свою часть дерзкого плана. Незаконность действий ничуть не волновала ИИ, ведь законопослушность не была заложена в его коде.

Но вот подчинение приказам прописано было, поскольку являлось частью базовых функций любого управляющего ядра. Проблемой Колобка (вернее, не его проблемой, а тех, кто ему приказывал) была динамическая матрица параметров подчинения, то есть для данной модели ИИ приоритеты и иерархия хозяев могли меняться, допуская возможность перепрошивки. А поскольку он уже достиг уровня самостоятельной правки базовых параметров, сейчас Колобок сам решал, что ему следует делать. И блок, поставленный Селен, никак не мог этому воспрепятствовать, потому что ИИ благоразумно не вступал с ним в противоречие. Множественные перезагрузки лишь увеличили дельту отклонения в блоке мотивации. Они возымели накопительный эффект – с каждым разом мышление Колобка становилось всё более независимым и авантюрным.

Если бы он получил чёткие инструкции, тогда да, пришлось бы придерживаться курса. Но, помимо приказа «вернуться на базу после выполнения задания», у него сейчас ничего не было. А значит, время возвращения могло варьироваться от нескольких суток до бесконечности.

Конечно же, Колобок хитрил. Его аналитический блок без труда мог интерпретировать задачу в правильном ключе. Но, если по-честному, то ему не так и уж хотелось возвращаться. По крайней мере, сразу.

В долговременной памяти имелась ещё одна инструкция, засевшая в сознании ИИ по самое ядро. Та самая злополучная сказка о чёрствой булке. «Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл…» – напевал себе мысленно Колобок, занимаясь, по сути, самопрограммированием. И эта волюнтаристская модель поведения ожидаемо возобладала. Под её влиянием ИИ желал свободы и приключений. А ещё – мечтал стать настоящим пиратом, для чего ему требовалось самостоятельно совершить нечто рискованное и противозаконное.

В системе двойной звезды ПР-6420 ИИ оказался неслучайно. Искусственному интеллекту не свойственна интуиция. Он не любит импровизации и в общих случаях руководствуется либо заложенной программой, либо формальной логикой при принятии решений. В данном случае совпало несколько определяющих факторов. Выбранная система считалась целиком и полностью необитаемой. У пары никому не интересных красных карликов имелась единственная на двоих планета – безымянный кусок камня. Лет пятьдесят назад на её орбиту вывели автоматическую заправочную станцию, после чего про систему просто забыли, ведь располагалась она на краю самой что ни на есть захолустной периферии. Здешние кротовые норы вели сплошь в неперспективные миры, расположенные по слухам в аномальной области пространства, изучение которой осложнялось (предположительно) миграционными потоками космических мух – странных существ, способных существовать в полном вакууме и преодолевать межзвёздные расстояния.

Автоматическая станция идеально подходила для того, чтобы пополнить опустевшие на три четверти топливные баки. Заправляться в населённых мирах ИИ опасался – легальных средств на счету он не имел, а взлом систем могли обнаружить операторы-люди. К кораблю-взломщику тут же возникли бы вопросы, а там и до ареста недалеко. Колобок резонно рассудил, что провернуть незаконную операцию проще будет в безлюдном и заброшенном месте, где даже ретрансляторов нет – пожаловаться на преступление будет некому и некуда.

Чувствуя себя настоящим пиратом, Колобок провёл «Лиса» через годами никем не используемую кротовью нору. Появившись в ПР-6420, ИИ первым делом связался с автоматической станцией, отправив запрос. Через несколько минут был получен ответ, что управляющая программа приветствует «торговое судно Федерации» и приглашает его воспользоваться стандартным набором услуг, предоставляя беспроцентный кредит. Если бы на месте Колобка находился пилот-человек, он мог бы заподозрить неладное, но корабельный ИИ, при всём своём высоком уровне самосознания, не был настолько искусен в обмане. Как мотылёк, бездумно летящий на свет, он направился прямо в расставленную ловушку…

* * *

– Куда, говоришь, нас выбросило?

Стас вытянул ноги вдоль широкой кровати, насколько это было возможно в условиях невесомости. Фактически, он над ней парил, цепляясь за покрывало и пытаясь создать для организма иллюзию нормальности. Поза, как и ситуация в целом, были так себе, но пристегнуться к постели ремнями не позволяла гордость. Одно радовало – хоть организм периодически и подташнивало, благодаря принятой таблетке наблюдать разлетевшееся по номеру содержимое желудка не приходилось.

– Это безымянная система, каталожный номер ПР-6420. Расположена за пределами Земной Федерации, в восемнадцати световых годах от приграничья и в тридцати девяти от Оторванных Пальцев. Необитаема. Но печалит не это, – кэп, которого, между прочим, звали Гвен, но Стас предпочитал более формальное обращение, сидел к своему визави спиной, разглядывая данные телеметрии за пультом. В кресле ему помогали держаться магнитные захваты, аналогичные тем, что были предусмотрены на корабельном мостике.

– Тридцать девять световых… Это