Ткач Кошмаров. Книга 4 - Юрий Розин

Чиновник, Эрвин, был сгустком нервной, агрессивной энергии. Его поза была напряженной, он постоянно переминался с ноги на ногу. Его руки двигались резко, отрывисто — он тыкал пальцем в направлении распорядителя, затем — в пол, туда, где была спрятана бомба.

Его голова была резко наклонена вперед, плечи подняты — классическая поза угрозы и давления. Он что-то требовал. Настаивал.

Распорядитель, майор Дорран, был его полной противоположностью. Его силуэт казался съежившимся, плечи были ссутулены, голова опущена. Он несколько раз отступал на шаг, его руки поднимались в защитном жесте, затем опускались.

Он потер лицо ладонью — жест усталости, отчаяния и стыда. Он не хотел этого делать. Его вся поза кричала о внутреннем конфликте, о нежелании подчиняться.

Эрвин, видя его колебания, стал еще более напористым. Он сделал резкий шаг вперед, сократив дистанцию, его палец почти упирался в грудь Доррана.

И тут Дорран сломался. Его плечи безнадежно обвисли. Он медленно, нехотя, кивнул. Затем он отвернулся от Эрвина и опустился на колени в том самом месте, где была заложена бомба.

Его пальцы скользили по полу, пока не нашли едва заметную щель. Он что-то нажал, и часть панели бесшумно отъехала в сторону.

Значит, тайник оборудовал он. Это объясняло многое — его доступ, его знание корабля. Но он был пешкой. Исполнителем, действующим под принуждением.

Дорран замер, его рука застыла в темном отверстии тайника. Он явно ожидал чего-то — слабого свечения, гула заряжающейся энергии, любого признака того, что устройство все еще активно и готово к работе.

Но ничего не происходило. Бомба, чей детонатор я сломал, лежала мертвым грузом.

Его поза изменилась. Напряжение сменилось недоумением. Он наклонился ближе, словно не веря своим глазам, его пальцы снова зашевелились внутри тайника, ощупывая неодушевленный металл. Он замер в полной растерянности, не понимая, почему заложенное им орудие смерти безмолвствует.

Я резко открыл глаза, разрывая связь с паутиной. Ленак тут же уставился на меня, его рука уже лежала на рукояти кинжала.

— Внизу, — выдохнул я. — Кто-то есть в техническом отсеке под каютой. Двое.

Глава 24

Лицо Ленака исказилось яростью. Он кивнул, и мы, как по команде, сорвались с мест. Он — к двери каюты принцессы, я — вниз по ближайшему трапу, ведущему на нижнюю палубу.

Бежать по лестнице, притворяясь, что я полагаюсь лишь на мышцы и физическое усиление, было мучительно больно. Смертельно хотелось использовать нити как я привык — в качестве ходулей, а то и просто скрутить этих двоих на расстоянии, не оставляя им ни шанса.

Но я не мог. Паутина Ананси была визитной карточкой Лейрана иль Регула. Хотя среди создаваемых кланом пользователей проводников были те, что использовали пауков, пока что никто из них не достиг того уровня и мастерства манипуляций, на каком находился я. Один неосторожный взгляд, один отчет — и моя легенда рухнула бы.

Я ворвался в узкий, тускло освещенный коридор нижней палубы. Дверь в технический отсек была приоткрыта. Изнутри доносились приглушенные, взволнованные голоса. Они уже обнаружили, что бомба мертва.

Я на мгновение замер за углом. Десятки невидимых нитей вырвались из меня, но не пошли к жертвам. Они опутали меня самого, слой за слоем, создавая под моей одеждой плотный, невидимый панцирь.

Затем я сконцентрировал Поток в этих нитях, не придавая им уникальных свойств, а просто уплотнив их, создав иллюзию мощного энергетического кокона, характерного для мастера Ледника. Для любого стороннего наблюдателя сейчас от меня исходило чистое, грубое силовое поле.

— Ни с места! — крикнул я, выходя из-за угла.

Эрвин и Дорран резко обернулись. Их лица исказил ужас. Эрвин, чиновник, инстинктивно отпрянул к дальней стене. Распорядитель застыл на коленях перед открытым тайником, его глаза были полоты отчаяния.

Эрвин, дрожа, попытался выхватить из-под плаща маленький клинок, но его движение было медленным, неуверенным. Я не стал уворачиваться. Я принял удар плечом, на которое была сконцентрирована броня из нитей. Лезвие со скрежетом отскочило, не оставив и царапины.

Прежде чем он опомнился, мой кулак, также усиленный невидимым слоем паутины, обрушился ему на челюсть. Он рухнул на пол без сознания.

Дорран попытался вскочить, но его ноги подкосились от страха. Он поднял руки в защитной позе, его собственный Поток, уровень слабого Течения, вспыхнул вокруг него жалким сиянием.

— Я… меня заставили! — прохрипел он.

Мне было все равно. Я не стал тратить время на разговоры. Мой следующий удар, короткий и точный, пришелся ему в солнечное сплетение. Воздух с шипом вырвался из его легких, и он сложился пополам, захлебываясь. Я не дал ему упасть, схватил за шиворот и, развернувшись, тем же движением подхватил бесчувственное тело Эрвина.

Дверь в каюту принцессы распахнулась, прежде чем я успел постучать. Ленак стоял на пороге. Увидев два бесчувственных тела у моих ног, он молча отступил, пропуская меня внутрь.

Юлианна ждала нас, уже одетая в простой, но элегантный халат, волосы собраны в строгий узел. На ее лице не было и тени сна. Она молча наблюдала, как я втащил обоих мужчин в каюту и бросил их на ковер.

— Приведите их в чувство, — распорядилась она.

Ленак плеснул воды из кувшина на их лица. Эрвин очнулся первым, с подавленным стоном. Он тут же попытался вскочить, но его тело скрутила судорога. Дорран пришел в себя медленнее, его глаза были полны животного страха.

— Кто? — одно слово, брошенное Юлианной, прозвучало громче любого крика.

Эрвин, чиновник, сжал губы в тонкую белую полоску. Он откашлялся, плюнул на ковер прямо перед ней.

— Ничего я вам не скажу. Делайте что хотите.

Его глаза горели фанатичной решимостью преданного агента, который знает, что его ждет в случае провала.

Юлианна медленно перевела взгляд на Доррана. Распорядитель съежился под ее взглядом, словно пытаясь стать меньше.

— А ты? — спросила она. — Тоже готов умереть молча? Или, может быть, ты вспомнишь, что у тебя есть что терять? Им тоже прикажешь молчать, когда к ним придут палачи?

Дорран задрожал. Слезы выступили у него на глазах. Его сопротивление, и без того слабое, рассыпалось в прах.

— Они… они пришли ко мне… за неделю до отбытия, — его голос срывался на шепот. — Показали… кольцо моей дочери. Сказали, что если я не сделаю… это… с ней и с женой случится нечто ужасное. И денег предложили…