Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

С кондитерской вышла настоящая одиссея. Первые три заведения только пожимали плечами — "в воскресенье так рано?". В четвёртом, куда меня направил таксист (сам в этот момент с аппетитом уплетавший пирожок с мясом), молодая продавщица с ярко-синими тенями на веках округлила глаза:

— Клубника в шоколаде? В восемь утра? Да вы... — она осеклась, заметив мои цветы, — влюблённый, значит.

Я покраснел, но твёрдо кивнул. Продавщица вздохнула:

— Ладно, размораживаем. Но ждать полчаса. Может, возьмёте что попроще? — она кокетливо прищурилась, явно представляя себя на месте счастливицы.

— Нет, — я покачал головой, — только алая клубника. Как сердце... в молочном шоколаде.

Последние слова прозвучали настолько пафосно, что я сам чуть не закашлялся от смущения. Но девушка лишь улыбнулась и скрылась на кухне.

Ровно в 11:55 я стоял перед коваными воротами, за которыми угадывались очертания старинной виллы. Сердце бешено колотилось — вдруг она не выйдет? Вдруг передумает?

Ровно в полдень я набрал номер. После третьего гудка раздался её голос:

— Да? — лёгкая сонная хрипотца делала его особенно обаятельным.

— Это я, — загадочно произнёс я, внезапно осознавая всю идиотичность этой фразы.

Но каково же было моё удивление, когда она мгновенно отгадала:

— Петя, ты что ли?

"Петя" — не "Пётр Иванович", не официальное "Егоров". Просто "Петя". От этого простого слова в груди распустилось тёплое чувство, словно те самые розы в корзине.

— Я у ворот, — торопливо сказал я, боясь, что она передумает. — Выходи.

Наступила пауза. Слишком долгая. Наконец она вздохнула:

— Зачем ты приехал... Боже, ну зачем?

— Так нужно, — упрямо ответил я.

Ещё одна пауза. Потом:

— Я выйду. На пять минут. А потом ты уедешь. Хорошо?

— Хорошо, — я готов был согласиться на любые условия, лишь бы увидеть её.

Когда ворота наконец открылись, я застыл, как вкопанный. Юля стояла передо мной в простом сиреневом платье, с неубранными волосами — каштановые пряди рассыпались по плечам, будто только что она вскочила с постели. Без макияжа, с чуть припухшими от сна глазами, она была прекраснее, чем в моих самых смелых фантазиях.

— Это... тебе, — я протянул корзину, и её глаза округлились от изумления.

— Ты с ума сошёл? — прошептала она, но руки сами потянулись к цветам.

Я поспешно вручил ей и коробочку:

— Клубника в шоколаде.

Её губы дрогнули в улыбке:

— Нашёл всё-таки... — она покачала головой, и в глазах мелькнула грусть, — Тебе пора уходить.

— Когда мы увидимся вновь? — не удержался я.

Юля задумалась, потом неожиданно улыбнулась:

— На Новый год, в Императорском дворце будет бал. Разрешаю тебе пригласить меня на первый танец.

Я кивнул, прекрасно понимая, что попасть на этот бал будет сложнее, чем синхронизироваться с доспехом на все 100%. Но в этот момент мне было всё равно — ведь она сказала "да".

"Договорились", — уверенно ответил я, теребя в кармане бронь в гостиницу. Впереди было два месяца на подготовку к самому важному балу в моей жизни.

Гостиничный номер оказался уютной клетушкой с видом на задний двор ресторана. Я разложил на кровати снаряжение: два компактных фонарика (один запасной), кортик и.. бутылку минералки. Ночь предстояла долгая.

Перед ужином я тщательно осмотрел доспех. Металл под пальцами был холодным и живым одновременно. "Прими форму теней", - прошептал я, и пластины начали перетекать, создавая иллюзию чёрной ткани. В зеркале отразился силуэт, больше похожий на персонажа аниме, чем на боевого мага. "Ну хоть не светится", - усмехнулся я, проверяя подвижность.

Ресторан встретил меня приглушённым светом и ароматом свежеиспечённого хлеба. Я выбрал столик у окна, откуда хорошо просматривался коридор к подсобным помещениям. Заказав салат с тунцом и зелёный чай, я делал вид, что изучаю меню, а сам запоминал расположение камер.

Три часа ночи. Гостиница затихла. Я стоял у окна, наблюдая, как последний пьяный посетитель покидает ресторан. Доспех плотно облегал тело, принимая форму чёрного тренировочного костюма - достаточно неприметного, чтобы не привлекать внимание.

Через пожарную лестницу я спустился во двор. Окно подсобки поддалось после трёх минут работы с отмычками (спасибо инструкторам и курсу "Основы диверсионной работы"). Сигнализация молчала - видимо, её отключали на ночь. Винный погреб встретил меня запахом дубовых бочек и старой пыли.

В темноте подвала я замер, ощущая холодную рукоять фамильного кортика в ладони. Ключ к тайне был прямо передо мной - нужно лишь правильно его использовать.

"Найди путь", - прошептал я, отпуская клинок. Под действием телекинеза кортик завис в воздухе, медленно поворачиваясь, словно стрелка компаса. Его острие дрожало, выписывая едва заметные круги, пока наконец не замерло, указывая в угол подвала.

"Вот ты где", - улыбнулся я, направляя луч фонаря. В углу обнаружилась массивная каменная плита с едва заметным контуром кортика. Когда я приблизился, лезвие в моей руке внезапно вспыхнуло голубоватым сиянием, отбрасывая причудливые тени на стены.

"Магнитный резонанс... Гениально", - пробормотал я, понимая принцип работы древнего механизма. Осторожно приложив кортик к изображению, я почувствовал, как металл буквально притянулся к камню. Раздался глухой щелчок, и плита начала медленно отъезжать в сторону, открывая темный проход.

"Просто как дверной звонок, только для посвященных", - усмехнулся я, забирая кортик и делая первый шаг в таинственный коридор. Лезвие в моей руке все еще слабо светилось, будто предупреждая: самое интересное впереди.

Темный коридор привел меня к массивной каменной двери, покрытой вековой пылью. Ее поверхность была испещрена загадочными символами, но самое странное — десять изображений кортиков, выгравированных с хирургической точностью. Каждый клинок отличался формой гарды: одни были украшены драконами, другие — гербами, третий — рунами.

Но самое странное — рядом с каждым кортиком была высечена цифра. От I до X.

Я замер, разглядывая их. Это не просто украшение — это ключ.

"Десять кортиков… Десять владельцев!"

Мой собственный клинок, переданный мне дедом, был седьмым. Я провел пальцами по цифре VII, ощущая подушечками едва заметные царапины — следы множества прикосновений.

Я поднес лезвие к цифре. Металл дрогнул, будто почувствовал родство. В тот же миг из глубины двери раздался глухой щелчок, и каменная глыба сдвинулась, открывая проход.

С первым же моим шагом в зале произошло чудо. Из темноты вспыхнули десятки хрустальных светильников, подвешенных к сводчатому потолку на тончайших серебряных цепях. Но это были не просто светильники — каждый представлял собой миниатюрную копию