Земский докторъ. Том 1. Новая жизнь - Тим Волков

Артем замер. Револьвер, тяжёлый и холодный, жег ладонь. Он, врач, никогда не стрелял в человека, даже в той, другой жизни. А сейчас, чтобы защитить себя и остальных, должен был сделать нелегкий выбор. А как же «не навреди!»? Как же «не убий!»?

— Стреляй… доктор… или сгорим все, к едрене фене!

За окном раздался выстрел — пуля Заварского пробила стекло, осколки посыпались на пол. Беззвучно заплакала Аглая. И эти Аглаины слезы вдруг словно все перевернули в нем.

Иван Палыч поднял оружие, подошел к окну. Прицелился. Заварский стоял метрах в тридцати. Пошатывался, словно был пьян и стрелял наугад, словно выискивая слабое место у больницы. Пули свистели, одна ударила в стену, осыпав пол щепками.

«Вот ведь негодяй!» — подумал Артем.

И плавно нажал на спусковой крючок. Точный взор и сильные кисти рук — это важно не только в операционной, но и при стрельбе. Отдача от выстрела толкнула ладонь. От грохота зазвенело в ухе.

Заварский вскрикнул и неуклюже рухнул в траву.

— Попал! — удивленно прохрипел Гробовский. — С первого раза попал! Стрелок!

— Ранил, — уточнил кто-то из вояк. — В ногу.

По двору разлетелся истошный вопль — Заварский кричал от боли. Его спутники, растерянные от такого неожиданного поворота событий, ходили вокруг своего предводителя, не зная что предпринять. Ей-богу, слепые котята! А еще в людей стреляли недавно.

— Заварский, сдавайся! Поздно уже геройствовать! Бросай оружие, или следующая — в сердце!

— Доктор, твою в коромысло… предатель… Эсеры… за мной… Народ… восстанет… — проскрежетал тот.

— Эй, оставшиеся! — крикнул Гробовский. — Те, кто с Заварским был. Руки вверх, чтобы я вас видел. И без глупостей.

— Все пропало! — отчетливо выдохнул кто-то из студентов.

— Ничего не пропало! — сквозь зубы зарычал Заварский. — Возьмите мое оружие и продолжайте стрелять, трусливые щенки! Живо! Убейте этого гада! Он в меня попал!

Один из парней неуверенно взял оружие.

— Ну, чего встал⁈ Стреляй! Стреляй! Я тебе приказываю! Или я сам тебя…

Парень дрожал.

— Я… я не хочу… Не хочу никого убивать! Доктор ведь… не причем.

— Стреляй, сволочь! Убей их всех! А не то я вас…

Заварский не договорил — выстрел оборвал его слова. Студент, испуганный как мышь, выполнил приказ своего вожака, но сделал это иначе, заставив горластого Заварского замолчать навсегда. Уж специально ли он его пристрелил или от испуга не разглядел — сейчас было не понять.

— Мы сдаемся! — раздался полный слез голос горе-стрелка.

И швырнул к дверям пистолет.

— Сдаемся! Не стреляйте пожалуйста!

Гробовский глянул на доктора, улыбнулся и сказал:

— Надо же как бывает! Сегодня я считай два раза заново родился!

А потом хрипло рассмеялся с таким звуком, будто сквозь огородное чучело, набитое соломой, пропустили ветер.

* * *

На следующее утро его вызвали в город. Иван Палыч даже не сомневался по какому вопросу, хоть в телеграмме из уездной управы ничего не было указано. Просто — явиться.

И он поехал.

А что ему было терять?

На мотоцикле домчал быстро, с ветерком. И был сильно удивлен, когда узнал, что Гробовский, лёжа в госпитале, вызвал его, Ивана Павловича Павлова, на показания — как свидетеля. Не как обвиняемого.

Удивился доктор второй раз, когда узнал, что все обвинения против Анны Львовны Мирской и него самого отозваны. Вся вина — на Заварском, беглом эсере, чей «наган» и фанатизм стали неопровержимыми доказательствами для жандармов.

— Вот здесь распишись, Иван Палыч, — сказал Гробовский, приподнимаясь с кровати и протягивая протокол.

— Даже в больнице продолжаете работать? — усмехнулся Иван Палыч.

— Начальство торопит, — пожал плечами Гробовский.

— Палата, конечно не как у нас, — чтобы хоть как-то поддержать разговор сказал доктор, оглядывая помещение.

— А мне хоть сарай, главное что не гроб!

И вновь повисла неловкая пауза.

Гробовский кашлянул, тихо сказал:

— Хм. А я, знаешь, думал, что ты меня там, в Зарном, под ножом оставишь. Вот правда. После всего — угроз моих, тюрьмы, протоколов… Любой бы… плюнул. А ты… копался в моих кишках, пулю вытаскивал, кровь останавливал. Боролся за меня. Местный доктор в шоке был, когда увидел как меня ты полечил. Говорит, такого высокого уровня никогда не видел. Говорит, что шансов-то у меня и не было. А я вот жив. Мне даже как-то приятно что ли стало — вроде бы причастен к такому мастерству твоему невольно. Да ты даже стрелял за меня, чёрт возьми. Не ждал я такого… от доктора.

— Так уж получилось, — пожал плечами Иван Павлович.

— Ты странный доктор, — и задумался о чем-то. — Гм. Скажем так, я… не забуду. У нас, знаешь, долги помнят. Особенно такие.

Он отвел взгляд в сторону.

— Ну все, Иван Павлович, не смею больше держать, — сказал Гробовский. — Дело с эсерами закрыто. Береги больницу.

На том и попрощались.

Иван Павлович ехал обратно не спеша, наслаждаясь поездкой. Заехал на рынок, купил Анне Львовне цветов. Подумал — и взял еще букет, для Аглаи. Примчал в больницу, думая, что сначала обрадует Аглаю, а потом уже, заглянет и к Анне Львовне, на подольше, чаю попить.

Но Аглаи нигде не было. Иван Павлович обошел палаты, но не обнаружил ее. Собирался уже было ехать в школу, как дверь распахнулась, и в коридор влетела Аглая. Косынка сбилась, веснушки растворились в бледности, а глаза, круглые от ужаса, метались из стороны в сторону.

— Иван Палыч! Беда! Беда в Зарное пришла! — выдохнула санитарка, вцепившись доктору в плечо.

— Какая беда? О чем ты, Аглая? Ты бледная, как будто призрака увидела!

— Уж лучше бы его! Беда, Иван Палыч! — санитарка с трудом говорила — не могла отдышаться.

— Горит что-то? Плохо кому-то? Ограбили?

— Хуже. Болезнь пришла в Зарное, Иван Палыч. Страшная болезнь.

— Какая еще болезнь?

— Та, которая никого не щадит. Чума, Иван Палыч! Афинская чума!

Nota bene

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.

У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по ссылке и 3) сделать его админом с правом на «Анонимность».