Вредный дед - Михаил Северный

Я глаза открыл и они сразу заткнулись и отвернулись. Только усатый смело ухмылялся и «кубик» смотрел искоса. Он и заговорил, как самый нормальный.

— Уходи отсюда, Крематорий, да побыстрее.

Вот это поворот. Интересно откуда такие приказы поступили?

— Игроки сюда движутся. По твою душу. Убить не убьют, но поколотят. Давно я такого движения в нашей провинции не видел, да ты сам можешь в городской чат зайти. Кино и немцы там. Готовятся к блокаде, а мне Ленинград защищать неохота, старый я. Вот сколько работаю, всегда здесь было пасторально, мило и чуть грустно. Атаманша эта. Разбойнички волосяные. Макраме-ведьмочки. Милота, а не игрушка. Сиди, задания выдавай и тут появляешься ты.

— А что я?

— А сначала из Инкубатора слухи доносятся. То ли революция, то ли гражданская война. Потом рейд в низкоуровневых шмотах. И теперь ты здесь. Какие-то мутные нарушающие правила, игры-договорнячки и опять рейд собирается.

— Валил бы ты отсюда, — процедил усатый, — пока не выкинули.

— Он сам уйдет, потому что только так может спастись. Хотя с другой стороны Крематорий на работе, как и мы. Наша работа развлекать, да бот? Игроки хорошо разберутся с тобой, особенно те, высокоуровневые, которые приближаются к нашей локации.

— Это ты через око видишь?

— Не всё, но многое. Око не одно в небе висит.И не только мое. Посмотри наверх ещё раз.

Я выполнил и чуть не бросился бежать. Как минимум три глаза висело сейчас прямо надо мной и вращало дикими зрачками. Один глаз стальной, со второго паутина свисает, а третий розовый, как сумочка у Барби. Была такая кукла у моей бабушки.

— Понимаешь, масштаб конфликта Крематорий?

Я понимал. Как говорится на иностранном «беги диду, тоби пи…»

— Можешь сказать где мой напарник? Огонёк его зовут. Разбойник по вашему. Должен на подходе быть.

— А почему бы его в группу не добавить и увидишь на карте? — съязвил усатый, но заткнулся, когда я на него своим фирменным взглядом посмотрел. От этого выражения лица тридцать бешеных беспризорников вытягивалось по струнке и не пикало.

— Посмотри, будь другом.

И «кубик» закатил глаза на мгновение.

— Вижу, твоего друга. Он завис в центре города у таверны. Почти у входа и не двигается.

— Умер что ли?

— Если бы умер, был бы на кругах. Нет, стоит не шевелится, а вокруг него народу игрового, как точек на военной карте. Попал в котёл, можно сказать.

Кубик смотрел на меня.

— Бежать тебе нужно. Примерно двадцать пять юнитов сюда идёт, уже Церковь прошли. Я уже говорил, что лучше бежать в лес, чем в монастырь?

— Но главный ваш сказал что лучше быть здесь.

— У него работа такая и долги по ипотеке, а тебе нужно крутиться как грешнику на сковородке и, поверь мне, наша сковорода — худший вариант. У него работа, а тебе лучше сматываться, потому что защитить мы не сможем. Они уже близко.

Тем глазом, который не дергался я видел как ухмылялся усатый охранник и как он пасть открывал, в которую я мог бы одним движением мысли вставить яблоко, а лучше клок травы вырваной из земли. Но я не стал. Потому что добрый. Потому и слушал все эти оскорбления, трясясь от внутреннего гнева.

— Ну что, довыёживался? — ухмыльнулся усач. — Некого и на помощь позвать, да? Нет друзей и нет подруг? Я сам себе хороший друг? Вот и терпи, терпила.

Я уже слышал шум вдалеке. Они приближались. Они шли за мной.

* * *

На ходу пытаясь достучаться до Огонька через эту идиотскую смс-систему я рванул к ворота. Открыл калитку и столкнулся с полуголым мужичком в кожных брюках. На перевязи за спиной у него висел меч. Мы встретились взглядами и он отступил, давая пройти одновременно вытаскивая оружие. Я медленно закрыл за собой и остановился.

Десяток пар глаз уставился на меня в ожидании. Зашуршала ткань, зазвенело оружие, загудела магия. Я посмотрел в небо. Над головой все так-же висело три магических дрона. Точнее они переместились вместе со мной.

Вперёд шагнула какая-то татуированая обезьяна с копьем и ткнула тупой частью в землю.

— За мной иди, Крематорий.

— С чего бы это?

— Потому что я так сказал.

Бежать назад трусливо, да и бесполезно. Вижу, что еще пятерка врагов приближается. Вижу веревки в руках. Вижу целые круги веревок на поясах. Вижу злые и жадные взгляды.

— Почем опиум для народа?

— Ты что сильно умный, — рявкнул голыш и ткнул меня тупой стороной копья в бок. Татуированный махнул лапой.

— Не бей его, сам пойдет.

— Хочешь клеймо пвп-шера на погоны? Давай, попробуй меня заставить.

— Переживу. Не первый бой на арене. Шагай.

— Хрен тебе.

Я представил как сейчас одним усилием подниму пыль из-под ног. Такую мерзкую пыль, вместе с грязью и мелкими камешками. Швырну её. Подниму облаком вверх, окружу себя как щитом. А потом бах и снопы пыли, полные кулачки как в детстве брошу в глаза, тем кто ближе стоит и скроюсь пока паника разгорается как огонь в сарае с сеном.

Потом я посмотрел вниз и увидел брусчатку, плотно уложенную и траву у забора. На ветру трясла головой ромашка. Пощекотать их ромашкой под носом? Не думаю. Вон уже воины подняли щиты и сходятся вокруг меня. Оружия в руках нет. Дотолкать хотят что ли?

— Ладно, парни спокойнее. Можно было просто попросить.

13

Парни и девчонки не обижали меня. Просто не давали шагу в сторону сделать — ни влево, ни вправо. Если я пытался сбиться с курса, то нежно сдвигали к центру. Вежливые ребята.

И, к слову, не все игроки участвовали в этом балагане. Я видел толпу рядом с ареной: они яростно что-то обсуждали, махали руками и раздавали подзатыльники чёрненькому эльфу. Видел под стенами застывших, как зомби, игроков со странными, безжизненными лицами — эти читали городской чат или переписывались с девками.

Видел, как боролись двое полуобнажённых дядек, не опасаясь стать ПвПшерами.

Слышал,