На тропах судьбы - Тимофей Иванов

— Не вопрос, — кивнул мастер копья.

— Ну давай. Вы, отрыжки ложных богов, решили что можете приносить людей в жертву. У меня для вас плохие новости, так делать было нельзя. Потому мы страшной смертью убьём всех вас, а потом придём на острова, где вы угнездились и убьём всех там. Мы разрушим ваши храмы и насрём на алтари ваших ложных богов, чтобы вы уже никогда не могли до них дозваться. Они прогневаются на вас и всех ваших жалких потомков, которые попередохнут от их обиды. Знайте это перед смертью.

По мере того как Сяо сообщал пленным то, что я хочу до них донести, они пытались ругаться, но пинки по мордам от охранников мешали раззевать рты не по делу. Надеюсь теперь им будет что визжать на своём языке на колах своим соплеменникам, поднимая их мотивацию. Впрочем над мотивацией своих людей тоже было нелишне поработать, когда необходимый инвентарь был оструган и сцена подготовлена.

— Мои воины, я говорил и повторю вновь, мы не просто хирд. Мы оружие богов в этом мире, мы остриё Гунгнира, мы латные перчатки на дланях Тора, мы острый кинжал отца коварства, что бьёт в самое сердце! И в этот раз Асгард дал нам нового врага. Они считают себя детьми тёмного бога и думают, что их отец могуч да страшен, как и они сами. Эти твари, похожие на рыб, берут силой или обманом человеческих женщин, порождая ублюдков и режут людей на алтарях, как скот. Но на деле скот они! На деле нет богов могущественнее асгардских! И нет, млять, в этом мире твари страшнее, чем воин в ассонской стене щитов! Ни злокозненные демоны, ни древняя нежить, ни могучие драконы, ни отвратительные рыболюды, ни их сраные ложные боги не устоят перед силой Асгарда и Ассонхейма! Ааассс!

— Ааассс! — дружным рёвом ответили мне хирдманы.

В «старичках» я был вполне уверен, мы с ними уже чего только не повидали в наших походах, пусть и бороздим моря относительно недолго. А вот свежему пополнению недурно толкнуть речугу о том зачем мы здесь и кто вообще по жизни в преддверии ночного боя, который ожидается после вечера ударного труда. Бывшие пленники конечно ничего не поняли, но они тут были за иным, как и их пленители. И для тех, и для других всё прошло строго по дедушке Ленину, кто был никем, тот стал всем и наоборот. Раньше триэлями могли закусить, теперь они кидали комья земли в орущих от боли рыболюдов и их более человекоподобных родичей, которые корчились со связанными руками и завязанными глазами.

Плохо оструганная палка в кишках — это больно. И жестоко. В прошлой жизни, несмотря на богатую биографию, я бы на такое вряд ли пошёл, в этой же Гринольв давал мне весьма чёткие установки относительно всяких демонов и демонопоклонников. Идеальная ситуация — это когда и те, и другие считают тебя гораздо более жестокой и отбитой тварью, чем они сами. Добиться подобного конечно невозможно, но стремиться в целом никто не мешает. К тому же в принципе достаточно, если всякая нечисть просто пытается обходить тебя стороной от греха подальше.

После казни все заняли места, согласно плану, а я присел на помосте у одного из углов частокола. Солнце почти зашло, так что, в принципе, атаки можно было ждать с минуты на минуту, хотя вероятнее всего она будет, конечно, под утро, когда сон крепче всего. Впрочем, вдруг быстро сорвавшие голоса товарищи поторопят своих водоплавающих друзей? Нн даже если и так, сейчас оставалось лишь ждать и, чтобы скоротать время, я обратился к нурэ-онне:

— Старушка, ты мне ничего рассказать не хочешь?

— Смотря о чём, — неопределённо ответил дух.

— О рыболюдах и их божках конечно, — мысленно усмехнулся я. — Кто они, что, откуда взялись, как твой папаша-Змей с этим Дагоном дрались?

— Я всего этого не застала, слишком молода, — вернула змеедевка мне усмешку. — Знаю только, что победа далась моему владыке нелегко, однако он не пустил в этот мир подводного бога, а затем порушил все его храмы. Но похоже, теперь тварь пытается пролезть сюда тихой сапой.

— А сколько тебе лет, говоришь, — приподнял я бровь в вопросе, хотя собеседница это вряд ли увидит.

— Трудно сказать, для нас время течёт иначе. К тому же доводилось мне несколько раз быть запечатанной…

— Зазноба моя подколадная, кончай выделываться, — добавил я стали в голосе. — А то начну для тебя придумывать что-нибудь столь же весёлое, как для того демона, которого деве в жертву принёс.

— Да не знаю я точно, но та драка была около тысячи лет назад. Плюс-минус две сотни, — живо отозвалась Кобра.

— Вот можешь же, когда хочешь, — хмыкнул я. — Значит, под тысячу. Видимо тогда сяньцам тоже было нескучно и с тех пор идёт охота за древними техниками. Это бы многое объяснило… Будь у нас больше информации.

— Отец-Змей мог бы открыть тебе многие тайны, не только эту, — вкрадчиво прошипела змея.

— Не начинай, — отмахнулся я. — Если припрёт, то у своего бога спрошу, надёжней выйдет. Тем более самому интересно во всём разобраться. На правом континенте вон тоже периодически древние артефакты всплывают, но опять же ничего с ними не ясно. Драконы с эльфами наверняка что-то об этом знают, но я не бегу их пытать, правда?

— Ну да. Ящера ты просто убил при встрече, а немало эльфов собираешься пустить под нож на войне, — отозвалась нурэ-онна.

— Это другое, понимать надо, — назидательно ответил я ей.

Развить свою мысль мне не дал один из часовых, прохаживающихся по помосту, что шепнул мне одними губами:

— Выходят из воды. Много.

Я на это молча кивнул и дальше уже слегка высунулся сам, стараясь не привлечь излишнего внимания. Рыболюды и правда появились на мелководье, выходя на берег. На их месте я бы наверно полз, чтобы лучше сливаться в темноте с окружением и не создавать силуэтов на фоне моря, что бликовало светом высыпавших звёзд. Было бы полнолунье, так «рыбки» наверно бы выделялись аки три тополя на Плющихе, но на небе хватало облаков, лунный серп едва наметился и они видимо решили, что и так сойдёт. А может просто непривычны к боям на суше и не сильно заморачиваются. По физической силе чешуйчатые близки к ассонам, а их противниками