На тропах судьбы - Тимофей Иванов

к нападению, тем паче не ждал атаки с воздуха, начавшейся с напалмовой бомбардировки. Ну что же, не знаю как будет с эльфами, а местных жителей наша тактика быстро помножила на ноль. Теперь следовало не терять темпа десантной операции и двигаться к цели номер два, то есть пирамиде. Что мы и сделали, подняв драккары в воздух и на всякий случай применив заклинания иллюзий.

Была надежда, что ночью обитатели ступенчатого зиккурата приходят в деревню, но она не оправдалась. Полтора десятка рыболюдов и вдвое больше лупоглазых полулюдей высыпали на верхнюю площадку пирамиды, всматриваясь в ночь и зарево пожара, похоже пока не понимая, что вообще происходит. Дарить им время осознать случившееся мы не собирались и дали залпы с носовых черепов, едва подлетели поближе. Предсказуемо наши противники не зря проживали в храме и таскали посохи, они выставили магические щиты. Однако от прямых попаданий огненными болидами шиты не спасли, да и не все враги оказались достаточно расторопны.

«Быстрота, стремительность, натиск!» Вот наш девиз сегодня! Дав сразу после первого залпа второй, драккары слегка повернулись боком, давая возможность лучникам и арбалетчикам ударить с бортов, что те и сделали, нашпиговав выживших зачарованными оперёнными подарками. В идеале бы было тут же высадить на самый верх постройки всех бойцов, но пришлось урезать аппетиты, крикнув:

— Только первые десятки с кораблей! Не сметь спускаться без нас!

Хирдманы посыпались с драккаров на камни и взяли под контроль вход, чтобы тут кто-нибудь не вылез, изгадив нам всю малину. Вирдманам же пришлось спустить драккары на землю у фундамента пирамиды, оставить охрану нашему транспорту и подняться наверх ножками, вместе с дополнительными бойцами. Лишь тогда первые десятки получили возможность идти вперёд, точнее спускаться вниз по лестнице с четырьмя пролётами. Впрочем, к нашему счастью она быстро закончилась и мы вошли в ритуальную залу. Подспудно я ожидал каменного алтаря с канавками, чтоб кровь бодрее стекала, но нашему взору предстал бассейн, наполненный светящейся жидкостью.

— Это ещё что? — недовольно пробурчал Асмунд, не обнаружив ни сокровищницы, ни хотя бы золотой храмовой утвари.

— Голодранцы, — хмыкнул я, сплюнув в бассейн.

Признаю, это было не самым умным моим решением, даром что мы пришли этот храм разрушать. Но так или иначе сверхсущность наверно несколько обиделась на моё некультурное поведение, поверхность жидкости пошла волнами, а затем из её центра выскочила странная тварь. С одной стороны она явственно напоминала рыболюда, но её чешуя имела металлический оттенок, а сама она казалась куда крепче и массивнее. К тому же с подбородка у существа свисала странная борода из шевелящихся щупалец. Зато когти были вполне привычные.

Ими тварь и ударила, сбив с ног двоих хирдманов, успевших подставить щиты. После первого успеха враг попытался двинуться дальше, но вот тут у него дело не задалось, он упёрся в копья, которые пусть с трудом, но пробивали его чешую. Это арканитовые-то! Огорчившись от этого факта, я вдарил по двуногой рыбе молнией, но она её просто проигнорировала. А получив ранение в глаз, резко отступила в воду, вновь выпрыгнув из неё полностью невредимой.

— Сука! — выругался я — Берём в кольцо и оттесняем от басейна! Ралоф, Фреки, ваши десятки стерегут его, чтоб нам спины ещё одна образина не прилетела!

Хирдманы, привычные к противостоянию с демонами, что обычно были отнюдь не слабее их, действовали слажено, благо свежее пополнение толпилось на лестнице, не способное пока что вступить в бой. Жертвенная зала всё-таки была не такого уж большого размера. Храмовый рыболюд, вероятно бывший стражем или чем-то вроде того, правда не облегчал нам задачу, а его удары даже в щит вполне могли сбить с ног хирдманов. Только вот для нашего врага будто стало сюрпризом, что мы давим его толпой, стоя плечом к плечу и просто не даём к себе пробиться. Может какие другие копья бы сломались, но фростхеймская древесина держалась, а вот чешуя крупной рыбы получала рану за раной под всё новые вопли:

— Ааассс!!!

Вот оказался снова выбит глаз. Затем чей-то удачный удар пронзил сзади ногу под колено. Затем наконечник очередного копья застрял в боку, а удар когтистой лапы по древку только расширил и усугубил рану. Попытка пробиться к живительной влаге была жестоко пресечена, наоборот, мы вздели его на копья и прижали наконец к стене. Но тварь при этом была до безобразие живучей, пробитое горло, грудь и копьё в глазнице заставляли её шипеть и дёргаться, но она всё не помирала. Видимо сама близость светящегося бассейна как-то влияла. Ругнувшись, я протолкнулся ближе к врагу, пытающемуся как-то сняться с клинков, сжал покрепче рогатину и заговорил:

— Волею богов и благословением Асгарда! Светом Биврёста и высотой Игдрасиля! Взываю к тебе Локи, владыка магии и знания! Прими от меня жертву и славься на веки вечные! Ааассс!

С боевым кличем севера, я что есть мочи ударил копьём твари в пасть, целя в верхнее нёбо в надежде достать до мозга. Наконечник посоха неожиданно легко разрезал кости черепа, как масло и вышел из затылка существа, а я почувствовал, как в меня вливается мутная, затхлая энергия жертвы, тут же улетучиваясь куда-то далеко-далеко. А взамен приходит некая толика совсем иной, чистой силы. Это было странно. Прежде мне приходилось уже приносить значимые жертвы богам, но тут похоже было что-то особенное. Что-то, заставившее их пусть мимолётно и самым краешком, но поспособствовать делу, даже капнув мне немного своей силы. Рыболюд же на моих глазах усох, как мумия, а затем осыпался с копья невесомым прахом. Обернувшись, я увидел, что два десятка охранявших наш тыл воинов смотрят на простую воду. Ничего сакрального в ней похоже не осталось.

— Ещё одна победа во славу богов, — хлопнул меня Асмунд по плечу.

— А ночь только началась, — усмехнулся я. — Парни, найдите хоть вёдра какие, вычерпать эту дрянь и вылить в землю от греха подальше.

Глава 22

После короткого, но яростного боя в храме, я вышел на его вершину и смог увидеть, как хирдманы ведут к нам триэлей по тропе. Иронично, она должна была быть для них дорогой в один конец, а на деле должна стать тем же, чем была Ладога для блокадного Ленинграда. И если продолжать аналогию, то на пучеглазых и рыбомордых мы свалились даже похлеще, чем немцы на красную армию в четыре утра двадцать второго июня. Это было хорошо.

Меня вообще очень и