Салага - Василиса Мельницкая

— А сейчас…

— Заметил.

— Паршиво. При таких условиях стоит ли надеяться на неприкосновенность гостей?

— Не знаю, — честно признался Матвей. — Вот чего они так долго? Тут до дома пять минут ходьбы, могли бы и…

Он не договорил, потому что Сава вдруг вздрогнул и вскочил, опрокидывая стул. Матвей, сообразив, что случилось что-то нехорошее, бросился к двери туалетной комнаты. Сава же выскочил на улицу и помчался к служебному входу в кафе. Взвизгнув шинами, с места сорвалась черная машина с тонированными стеклами и низкой посадкой.

Как завязалась драка, Матвей понять не успел. Когда он обогнул здание, на Саве висели три «абрека», а четвертый лупил его ногами в живот. Матвей сбил его с ног ударом по коленной чашечке, и отправил в нокаут, впечатав кулак в висок. Двое других бросили Саву, и силы сравнялись, но ненадолго.

«Абреки» дрались профессионально, и все же Матвею и Саве удалось бы одержать верх, если бы не примчалась подмога. В теории Сава мог уйти в Испод, однако это означало бы конец операции. Зато защищались они отчаянно. Матвей успел сломать пару носов и разбить в кровь костяшки пальцев, прежде чем потерял сознание от удара по голове.

В себя Матвей пришел, пожалуй, нескоро. Тело затекло от неудобного положения, а при малейшем движении острая боль пронзала затылок. Рядом, шипя сквозь зубы, кто-то шевелился.

— С-сава? — Матвей едва смог шевельнуть онемевшими губами.

Во рту было солоно и мерзко.

В ответ Сава негромко, но емко выругался.

Матвею потребовалось немало времени, чтобы кое-как сесть и убедиться в том, что руки и ноги связаны. Сава сообщил, что из сбросили в земляной колодец. Он очнулся раньше, поэтому успел кое-как сгруппироваться при падении, а Матвей упал на него. Снять веревки не удалось, сила не отзывалась. Такой пустоты Матвей не ощущал даже после тяжелых магических боев, а ведь они дрались лишь кулаками.

— Блок, — просипел Сава. — Сверху, как крышечкой… накрыли.

Состояние было паршивым, а настроение таким, что впору вешаться. Провалить все, даже не начав — это талант.

— Ты какие языки знаешь? — спросил Матвей на французском. — Кроме английского. Нас могут слушать.

— Русский матерный, — зло ответил Сава. И добавил: — Ты уверен, что на французском безопасно? — И перечислил: — Немецкий, испанский, китайский.

— Полиглот? — поинтересовался Матвей на китайском.

— От полиглота слышу, — огрызнулся Сава.

Они посидели молча, прислушиваясь к тишине. Очевидно, что до утра за ними не придут. Сквозь отверстие наверху падал тусклый свет от фонаря — и только.

— Хорошая новость, — произнес Матвей. — Нас не убили сразу, значит, мы для чего-то нужны.

— Плохая, — подхватил Сава. — Мы — ни на что не способные придурки.

— Есть еще хорошая новость, — упрямо продолжил Матвей. — Яра дала себя украсть, иначе не сдалась бы без боя.

— С ней Катя, — напомнил Сава. — И Яра не сдастся, пока не отыщет твою сестру. Это, по-твоему, хорошая новость?

— Между прочим, драку не я затеял, — вспылил Матвей.

— И не я, — отрезал Сава. — Я никого не трогал.

— И ничего не говорил?

— Ну… — Сава вроде как задумался. — Я испугался, ведь девчонок увезли. Разозлился. Но не бежать же за машиной! Поэтому что-то орал… вслед. А, вот. «Чтоб вы сдохли, свиньи!»

— Трындец, — вздохнул Матвей. — Вот поэтому на тебя и набросились. Страшнее, чем свинья, для мусульманина ругательства нет.

— Так. — Сава завозился, усаживаясь поудобнее. — Значит, похищение девчонок и наше… кхм… пленение, не связаны?

— Связаны, — возразил Матвей. — Но не причинно-следственной связью.

— Ладно, ты меня понял.

— Сава, а твои способности…

— Нет.

— Нет — это…

— Нет — это нет, Матвей. Разная природа. Чтобы блокировать эспера, надо самому быть эспером.

— Тогда что мы тут делаем⁈

— А ты куда-то спешишь? Химера найдет нас в любом месте. Если Яра до сих пор ее не послала, значит, время не пришло. Убраться отсюда и обнаружить себя? Нет, я предпочитаю ждать здесь.

— Логично, — согласился Матвей, подумав. — Давай хотя бы от веревок избавимся.

— Чудная мысль. Хочешь их перегрызть?

— Почему бы и нет…

Беспокойство за Яру и Катю не позволит уснуть. Злость придаст сил. А ночи в августе уже длинные. К утру и веревку перегрызть можно. Если постараться.

Глава 47

Катя сильно испугалась, но вела себя спокойно и сдержанно. Она поджала губы и с ненавистью и толикой презрения смотрела на похитителей. Рядом с Катей я всегда забывала, что она — боярышня одного из семи великих родов. А вот сейчас вспомнила, потому что от нее повеяло силой. Той самой, кровной. И на запястье вспыхнул и рассыпался холодными синими искрами знак рода: сердце, пронзенное стрелой.

Я тоже сидела тихо. Устраивать истерику нет никакого смысла. Я упустила момент, когда можно было поднять шум. Все произошло быстро. Мы с Катей даже дойти до туалетной комнаты не успели. Двое мужчин без лишних слов схватили нас и через служебный вход вытащили из кафе. Я могла вырваться, хотя бы попытаться, но выпасть из образа наивной девушки, перепуганной применением грубой силы, боялась сильнее, чем быть похищенной не тем, кем надо. Маленькая заложница оставалась в приоритете, а для нас с Катей крайний случай еще не наступил.

Да, нас украли. Нагло, по-разбойничьи, нарушая все мыслимые законы. Но не бьют, не лапают, не оскорбляют. Молча везут куда-то. Разумнее выяснить, зачем нас похитили. Но не спрашивать, нет. Говорить надо с главным, а это так… «шестерки». Я слушала их эмоции. Водитель лихо выкручивал руль, периодически выезжая на встречку, и наслаждался виражами. Тот, кто сидел рядом с ним, испытывал удовлетворение от хорошо проделанной работы. Наши с Катей соседи роняли слюни, пожирая взглядами наши коленки, но ничего лишнего себе не позволяли. Значит, знали, что нас трогать нельзя. Мы предназначались для кого-то другого.

Немного странно было думать о себе, как о товаре. И случись такое «по-настоящему», еще неизвестно, как бы я себя чувствовала. Но я, и даже Катя, в лучшем положении, чем Люба. Я со всем разберусь. Я уверена в Саве и Матвее, и в Карамельке. Если будет нужно, я нарушу правила и уведу Катю Исподом. Ничего страшного с нами не случится.