Последний ритуал - Наталья Дмитриевна Калинина

Незнакомец чуть сменил позу: скрестил на груди руки с длинными белыми пальцами. Но насмешка так и оставалась на его лице – красивом, но отчего-то пугающем.

– Это не видение, – сказал мужчина. Его лицо пошло рябью, как плохо настроенное изображение в старом телевизоре, и на долю секунды темные глаза вспыхнули красным.

– Ты здесь по-настоящему.

Марина вскрикнула, когда дверь за ее спиной с грохотом распахнулась. Вой раздался так громко и близко, что она вжалась в стену.

– Добро пожаловать в мертвый мир! – незнакомец широким жестом указал на пропасть за ее спиной. Его лицо вновь пошло рябью, и в этот раз вместо красивых правильных черт Марина увидела безобразную маску с широкой прорезью-ртом и горящими красными глазами.

* * *

– Это здесь, – сказала Люсинда. Макс с Арсением переглянулись и едва заметно друг другу кивнули.

Место, куда их привела Люси, оказалось небольшой полянкой, в центре которой торчал занесенный снегом пень. Острый и узкий, напоминающий лезвие турецкой сабли месяц освещал место непривычно ярко. Ветер стих. Тишину нарушало только поскрипывание снега под ногами.

Макс скинул капюшон, снял рюкзак и протянул его новому сотруднику. Арсений вытащил из соломенной торбы, похожей на пляжную сумку, несколько тряпичных мешочков и попросил Люсинду встать поближе к Андрею.

– Погодите, – остановила их девушка и стащила с плеч объемный рюкзак. – Я взяла два термоса с черным сладким кофе. А еще одеяло и конфеты. Люди будут ослаблены.

Макс похвалил ее за предусмотрительность: сам он собрал все на экстренный случай, а вот о людях, которых они освободят от сущностей, не подумал. Пострадавшие же могут быть легко одеты, голодны и измучены!

– Удачи, – напутствовала Люси после того, как надежно устроила рюкзак возле своих ног.

Арсений вытоптал вокруг Люсинды с Андреем кривобокий круг. А потом, что-то бормоча, принялся разбрасывать сухие травы. Он вытаскивал щепотки попеременно то из одного мешочка, то из другого и, прежде чем высыпать, делал руками замысловатые пассы. Макс знал, что шаман первым делом должен выстроить защиту вокруг коллег, но сейчас, глядя на действия своего напарника, не мог избавиться от ощущения участия в театральной постановке. Наверное, со стороны они выглядят смешно. Но ситуация вовсе не была веселой.

Шаман завершил этап подготовки, вытащил из торбы две тяжелые деревянные погремушки и вполголоса спросил у Макса:

– Готов?

– Да.

– Помни: ни за что и ни при каких обстоятельствах ты не должен заходить за границу нижнего мира.

– Помню.

– Тогда я начинаю, – вздохнул шаман и встряхнул маракасами.

Открыть путь должен был Арсений, чтобы они с Максом оказались в одном месте, а не в разных мирах. Но, хоть нечто подобное они уже и провернули однажды, в деле с картиной, Макс не мог не волноваться. Только бы все у них получилось, только бы хватило сил шамана! Только бы самому Максу удалось уговорить мертвые души вернуться в нижний мир.

Он снова мысленно напомнил себе: семь человек. Им предстояло спасти семь человек. Арсений затянул тягучую мелодию, и Макс постарался сосредоточиться на том, чтобы «следовать» за ним.

Потрясая погремушками и делая то широкие шаги, то мелкие, шаман закружил в плавном танце вокруг Макса. Мелодия, которую он тянул, звучала все громче. Ритмичное встряхивание маракасов, песня на неизвестном диалекте, набирающий обороты танец – все это удивительным образом сочеталось и обволакивало необычным уютом. Когда-то действия Арсения вызывали смех, сейчас же завораживали, подчиняли, увлекали. Макс пропустил момент, когда потерял связь с реальностью, в которой остались Люсинда с Андреем. Стало светлее, будто некто раздернул сумерки, как портьеры: теперь по краям поляны клубилась темнота, а середину освещал серебристый свет. Куда-то исчез и Арсений, лишь раздавалось его пение под ритмичный шорох перекатывающихся внутри деревянных маракасов камешков. Макс на мгновение испугался, что они с шаманом разделились. Но что-то мягко коснулось его макушки. Он поднял голову и увидел кружившую над ним экзотичную птичку в черном «фраке», с белой грудью и красной шапочкой. Птичка села ему на левое плечо. Макс протянул к ней руку, и птица слегка клюнула его в палец, а затем взмыла к небу. В воздухе закружило маленькое черное перышко. Макс поймал его в ладонь и в тот же момент услышал громкий голос шамана:

– Смотри. Смотри внимательно. Вот она, расщелина. Запомни, где проходит.

Макс оглянулся и увидел в нескольких шагах от себя обрыв, который поглотил часть поляны. Большая круглая яма с противоположной стороны сужалась, но дальше через лес и поле бежала широкая трещина. Все это он заметил с высоты, будто глазами парящей в воздушных потоках птицы.

Кто-то словно раздвинул в гугл-картах изображение, и он на мгновение заглянул внутрь разлома. Заглянул и отпрянул, ужаснувшись бездонной пропасти, в которой шевелилась тьма. Трещина тянулась к туристической базе и в том месте, где находилась стоянка, расширялась в огромную пропасть-воронку. Максу даже почудилось движение, словно некто карабкался по отвесной стене. А дальше трещина бежала к самой гостинице и обрывалась возле дверей еще одной бездонной дырой.

– Что они натворили, – прошептал Макс, имея в виду Осеева и тех, кто по его распоряжению уничтожил ель – не просто легендарное дерево, местную достопримечательность, а стража на границе миров. Но из увиденного он понял еще одно. Разлом шел пунктиром: где-то расширялся в огромные дыры, где-то вновь сужался до размеров рва. Арсений был прав в том, что небольшой команде, да еще неполной, с таким объемом работы не справиться. Вся надежда на помощь других шаманов.

Птица снизилась, сделала вокруг Макса несколько кругов, и вместо поля, разлома и бездны вновь показалась поляна.

– Пора, – шепнул невидимый Арсений. – Готовься. Я их созываю. Направляй их к обрыву за твоей спиной. Только сам не оступись. Я попробую призвать на помощь лесных духов.

Птичка взлетела и совсем пропала из виду. Но поляна недолго пустовала. Вначале Макс почувствовал холод, от которого не защитила куртка: тот шел не снаружи, а изнутри, подобно ознобу. Макс подобрался, готовый отразить атаку. И вскоре увидел первую выползшую из темноты фигуру.

Это был старик – дряхлый, скособоченный, с обтянувшей лысый череп желтой кожей, с горящими, как раскаленные угли, глазами. Старик двигал нижней челюстью с двумя оставшимися зубами, размахивал длинными руками, загребал пальцами с отросшими когтями снег.

– Сзади, – тут же предупредил шаман, и над макушкой, чиркнув крылом по волосам, пролетела птица. Макс обернулся и увидел прямо за