Твоя далекая звезда - Галина Владимировна Бахмайер

Джелайна усмехнулась.

– Ваш двойник в юности тоже считал, что женщины не годятся ни на что серьезное. Вот и думай после этого – обходится ли формирование личности одними хромосомами?

Оба умолкли, думая каждый о своем.

– А у вас есть двойники? – наконец спросил Бенвор.

– Да, конечно. Но меня они никогда не интересовали.

– Я бы на вашем месте не удержался и навестил парочку, – хмыкнул Олквин.

– И что бы это мне дало? Узнать, как бы я могла жить, если бы сделала что-нибудь по-другому? А смысл?

– Можно было бы изучить свои возможные ошибки, чтобы не допускать их впредь.

– Вы сейчас говорите, как самый настоящий рейдер, – рассмеялась Джелайна. – Ковырять чужие судьбы на предмет улучшения собственной жизни – это самое то.

– А что? – вполне серьезно заявил капитан. – Я бы не отказался попробовать.

Джелайна искоса взглянула на него.

– Похоже, двойники действительно могут иметь общие склонности.

– До вашего появления я и не подозревал, что подобное возможно, – принялся увлеченно рассуждать Олквин. – А теперь мне любопытно. Я бы хотел увидеть других своих двойников. Может, хоть кому-то из них живется спокойно и мирно.

– А я не хочу. Сомневаюсь, что хотя бы одна из них счастлива.

– Разве вы несчастны? – удивился Бенвор.

– Не знаю, – задумчиво ответила она. – Скорее нет, чем да. У меня замечательная, интереснейшая работа. Кто знает, нашла ли другая Джелайна в своем мире TSR, точнее, нашли ли они ее? Может, так и прозябает где-нибудь на скучной службе, занимаясь нужным, но неинтересным делом.

– А как же Чарльз Уокер? – напомнил Бенвор, все больше хмурясь. – Разве его любовь не делает вас счастливее? Почему только работа?

– Любовь… – угрюмо буркнула Джелайна. – С чего вы взяли, что это любовь?

– Мне так показалось. Разве нет?

– Вы что, любили всех женщин, с кем делили постель?

– Нет, конечно. Просто так говорят… А вообще-то не знаю, – растерялся Олквин. – Я, наверное, еще никогда не любил.

– Раз сомневаетесь, то наверняка нет, – заявила она. – Иначе вы бы знали об этом.

– Тогда точно не любил, – уверенно кивнул Бенвор. – Ведь настоящую любовь можно как-то распознать?

– Ну, уж не заметить ее вы не сможете, – проговорила Джелайна. – Однажды почувствуете, что не можете жить без одной-единственной, неповторимой и незаменимой. Врастете в нее всеми нервами, будете страдать, когда ей плохо, и ликовать, когда она улыбается. Захочется всегда быть рядом, защитить ее от любого врага, уберечь от любой беды…

– Я понял. Любовь – это тяжело, – сделал вывод Олквин.

– Да? – удивилась Джелайна. – Почему вы так решили? Любовь – это дар, а вовсе не бремя.

– Как вам сказать… Зачем мне жить еще и чужой жизнью? Каждому свой крест, как говорит отец Паритэн.

– Вот те на, – усмехнулась женщина. – Впервые встречаю подобную трактовку. Ребячество какое-то.

– Вы забываетесь, леди! – воскликнул Олквин, уязвленный ее тоном.

– Приношу вам свои извинения, уважаемый капитан, – иронично отозвалась она. – Но поверьте, придет день – я очень надеюсь, что такой день у вас настанет, – и вы сами посмеетесь над собственными словами.

– Не думаю, – холодно возразил Бенвор. – Мне и без того приходится тащить немалый груз забот. Видимо, в вашем мире нет нужды непрестанно сражаться за спокойную жизнь и, ложась спать, всегда знаешь, что до самого утра тебя не поднимут по тревоге. И не мыслишь о том, как выкроить лишний час на то, чтобы разобраться с текущими делами, которые все прибывают, – все больше распалялся он. – Возможно, там у людей остаются время и силы на такую любовь. Наверное, у вас было много свободного времени, леди, раз вы столько внимания уделяли душевным переживаниям. Я такой роскошью не располагаю.

– В точку, – согласилась Джелайна, похоже, ничуть не пристыженная его справедливой отповедью. – И все же вы тратите свое драгоценное время на меня, и тратите много, неоправданно много. Вы сами начинаете все эти разговоры, требуете подробностей. Но если вас так раздражает мое мнение, зачем оно вам?

Олквин насупился и ненадолго умолк.

– Я прекрасно понимаю, – произнес он, – что мой мир и на тысячную долю не любопытен вам так же, как мне ваш. Вы привыкли к иным мирам, перебираете их, как книги на полке, выбирая, какую открыть. Я для вас – всего лишь страница книги. – Он помолчал и с грустной усмешкой добавил: – Наверное, странно осознавать, что странице тоже может быть интересен тот, кто ее читает?

– Это не так, – мягко возразила Джелайна. – Я охотно верю, что кажусь вам чем-то удивительным, вроде инопланетянина.

– Кого? – озадаченно пробормотал Бенвор.

– О… – отмахнулась она. – Не важно, забудьте. И весь этот бред про настоящую любовь – тоже. Вообще, не понимаю, с чего это я продолжаю с вами откровенничать? Мы ведь совсем чужие, а я все время забываю об этом.

Пару минут они ехали в молчании, затем капитан произнес:

– Интересно, каково это – уходить на месяцы, отсутствуя секунды? Мне кажется, я начинаю завидовать вам.

– Завидовать?! – удивилась Джелайна. Олквин смотрел перед собой, страдальчески наморщив лоб.

– Иногда мне так хочется… просто отдохнуть. Отыскать немного времени только для себя, и чтобы ни о чем не думать. Взять и исчезнуть для всех на пару секунд, а самому в это время умчаться на целый год далеко-далеко…

Бенвор пришпорил коня и пустил его в галоп. Джелайна оглянулась на еле плетущийся обоз и хлестнула мула, устремившись вслед за капитаном. Вскоре она настигла коня без седока. Тот пасся в стороне от дороги, у водопоя. Женщина спешилась, беспокойно хмурясь, подбежала ближе и вздохнула с облегчением, увидев Олквина, склонившимся над журчащим ручьем.

– Черт, вы меня напугали… – пробормотала она.

Капитан выпрямился, отбрасывая назад намокшие волосы. На его разгоряченном лице блестели капли воды.

– Леди из будущего, научите меня уходить в другие миры! – умоляюще воскликнул он.

– Да как же я научу вас? – оторопела Джелайна. – Это же не верховая езда. Я и сама-то вернуться не могу.

Задор Олквина тут же угас. Он ссутулился и опустился на мягкую траву у ручья.

– Так хочется пожить годик-другой, отдохнув от войны… – мечтательно признался он. – Я бы прочел книги, что давно отложены и запылились, изучил бы науки, для которых у меня не хватает ни времени, ни сил. Мне так нравилось учиться! – Бенвор помрачнел. – Увы, когда умер отец, меня забрали из монастыря, и все кончилось. Старший брат Ланайон принял титул барона и все связанные с этим обязанности при дворе принца. А меня отдали на военную службу, ведь я младший.

– Сколько вам было лет? – тихо спросила Джелайна, садясь рядом.

– Двенадцать.

– О…

– На постоянной войне карьеру в армии делают быстро.