Хроники Кайдарии. Дурная кровь - Андрей Плотник

повсюду, кровь ручьями струилась между валунов, слагающих пол, и среди мертвецов я с удовлетворением заметил нескольких вампиров, включая даже одного Темного Гвардейца. Дезорганизованные повстанцы все же наносили отдельные ответные удары, но переломить исход боя это уже не могло.

Внезапно из темного закоулка выглянула Аглая. Ее детское личико не несло на себе признаков страха, но выглядело угрожающе серьезным.

– Сюда, скорее, – выкрикнула она, и мы по очереди начали нырять за ней в темный коридор, откуда тянуло леденящей сыростью. Однако я тут же ощутил приятное тепло в груди, как только увидел, что Адель тоже здесь. Они с Аглаей повели нас вперед, и вскоре наш отряд оказался в центральном коридоре катакомб, наполненных костями средневековых монахов. Именно здесь я некоторое время назад беседовал с Аглаей, балансируя на краю пропасти, ведущей в непроглядный мрак… И вот теперь на краю пропасти небытия оказались все мы.

Несносная девчонка наверняка знала в этих крысиных норах все ходы и выходы, и могла вывести нас на поверхность через какой-нибудь потайной лаз. С Адель мне пока не удалось перекинуться даже взглядом, не то что словом, но мне достаточно было уже и того, что она находится рядом, целая и невредимая.

Аглая сняла со стены один из немногочисленных факелов и через узкую трещину в стене вывела нас в какую-то расселину, неровными ступенями убегающую вверх. Шершавые стены из дикого камня напоминали на ощупь наждачную бумагу, и многие из нас набили шишки и ссадины во время этого почти слепого подъема. Иногда же стены расселины сходились так близко, что я всерьез опасался, как бы могучий Фроки не застрял между ними, закупорив для всех нас проход к спасению (ведь он пробирался сразу следом за Аглаей и Адель). Но здоровяк, сопя, как кузнечные мехи, упрямо двигался вперед, обливаясь потом и до крови стирая себе грудь и плечи, пока мы не увидели впереди слабое свечение. Выход!

С облегчением вся наша небольшая команда вырвалась на поверхность, валясь с ног от напряжения. Стояла глубокая ночь, но лунный серп в небе светился, как раскаленная на магическом зеленоватом огне подкова, озаряя каменистое ущелье, припорошенный снегом склон холма, полого убегающий вниз, и непролазные заросли у самого подножия.

– Неужели мы единственные, кто спасся? – спросил Клаус.

– Нет, еще одну группу мы направили сюда раньше, – Адель всмотрелась во мрак. – Да вот и их следы. Они, наверное, уже успели скрыться в лесу.

Мы начали торопливо спускаться по склону. Я постоянно задирал голову, опасаясь увидеть в высоте над нами парящих бойцов из отряда «Кондор», но темное небо оставалось чистым. Оглянувшись, в последний раз я окинул взглядом величественные руины древнего аббатства, которое могло стать мне домом, но так и не стало. Да и смогу ли я когда-нибудь обрести новый дом? Теперь, когда главная база Сопротивления была уничтожена, а его лидер мертв, дальнейшие перспективы казались удручающе безрадостными.

Наше настроение слегка улучшилось, когда, чуть углубившись в заросли, мы почти сразу наткнулись на еще одну группу выживших. Увы, лично моя радость быстро растаяла, потому что одна из неясных фигур тут же кинулась на меня с кулаками.

– Предатель! – взревел нападающий, и по голосу я сразу опознал старину Зака, который, судя по всему, являлся человеком совершенно необучаемым. Помнится, после нашей последней стычки товарищам пришлось на руках тащить его в лазарет. Сейчас благодаря эффекту неожиданности ему удалось сбить меня с ног, но Фроки и Клаус быстро схватили его и оттащили прочь.

– Отпустите, ослы! – ревел Зак. – Неужели не понимаете? Это он сдал нас клыкастым! Он!

Я неспешно поднялся, прикладывая горсть снега к разбитой губе. Помимо Зака в числе беглецов я обнаружил так же отца Кеттельхута, другого моего ненавистника, да и лица их сотоварищей тоже отнюдь не лучились добротой. Очевидно, все они в полной мере разделяли мнение Зака относительно моей скромной персоны.

– На чьей вы стороне, дети мои? – обратился Кеттельхут к Фроки и Клаусу, не забыв подпустить в голос немного театральной надтреснутости. – Неужели не понимаете, что именно по вине этого существа, – указующий перст ткнул в мою сторону, – всех нас постигли самые страшные беды, какие только можно вообразить? Сначала гибель Сандро… Теперь – уничтожение главной базы… Наша организация обезглавлена! А ведь я предупреждал, что именно так оно и произойдет, если мы пригреем гада у себя на шее! Это существо, эта ошибка природы, этот монстр – предал нас! Волк в овечьей шкуре! Тать в нощи! Следовало сразу казнить его, как я и предлагал!

Я искоса взглянул на людей, входивших в нашу группу, и увидел сомнение на их лицах. Слова Кеттельхута звучали для них вполне убедительно – увы, разум человека и вампира всегда пытается найти козла отпущения, коего можно было бы объявить виновником всех несчастий. А я идеально подходил на эту роль.

– Ваши обвинения бездоказательны, – мягко, но твердо сказал Герцог. – Они не основаны ни на чем, кроме предубеждений. Айвар успел зарекомендовать себя надежным товарищем в бою, потому я настоятельно рекомендую воздержаться от дальнейших выпадов в его адрес.

– Я имею право на собственное мнение! – огрызнулся Кеттельхут. – Кроме того, не я один так считаю. Мы требуем решить судьбу этого существа путем голосования.

– Исключено. Вам, как священнослужителю, должно быть прекрасно известно, что мы не вправе вершить чужую судьбу.

Напряжение между двумя группами достигло своего пика – казалось, воздух вот-вот заискрит. Фроки с Клаусом отпустили Зака, но тот остался на месте, лишь злобно буравя меня взглядом. Я тоже пристально уставился на него, и он первым отвел глаза.

– И что же нам делать дальше? – наконец спросил Кеттельхут.

– Отправимся в Кроненбург, в гетто, – голос Герцога звучал размеренно, словно он констатировал очевидную вещь. Однако многие воспринялись его предложение с ужасом и возмущением.

– Самоубийство! – вытаращил глаза святой отец. – Вы что, желаете добровольно сунуть голову в пасть дракона? Там всех нас переловят, как мышей. Нужно добраться до убежища в Мидденхейме и затаиться!

Герцог все так же спокойно поднял руку, призывая сборище к тишине.

– Нет смысла препираться, тем более что поблизости хозяйничает шайка клыкастых, а мы оказались на крепчающем морозе без теплой одежды. Поступим так: кто желает, пойдет с нами в Кроненбург. Остальные могут отправляться в Мидденхейм с почтенным отцом Кеттельхутом.

Это предложение было встречено одобрительным перешептыванием, после чего люди разделились на две группы. Меня не слишком удивило, что большинство бойцов, стоявших рядом со мной, с потупленным взором перешли на сторону Кеттельхута. Вскоре со мной остались лишь Герцог, Клаус, Фроки, Адель и