На краю жизни - Ханна Ким

Нейт слегка морщится – явно пытается подобрать достойный ответ, который расставит все точки над i и убедит Марго в правильности выдвинутого предложения.

– Если так случится, что вы не вернетесь, нам больше будут нужны те, кто стреляет без промахов.

– А будет ли толк от стрелялок, если вы останетесь без боеприпасов? Стрелять из рогаток будете? – мгновенно огрызается Марго, о чем сразу же жалеет. Да что с ней такое в последнее время – совсем эмоции под контролем держать разучилась.

Нейт прав ведь. Он всегда прав. Но это не отменяет этого склизкого ощущения болотной дряни, что снова начинает вонять внутри. Если они не вернутся. Если не вернутся. Марго пытается распробовать эти слова про себя на вкус – они невысказанным разливаются на языке, отдавая железом. Наверное, ей уже плевать будет. Мертвые чувствовать не могут.

– Смотри. – Нейт делает максимально миролюбивое выражение лица – уж кому, как не ему, знать, что, если Марго злится, ее лучше не злить еще сильнее. – На базе должны остаться Мэг или Лив. Мику, я думаю, ты и так уже точно решила взять с собой, потому что он ту местность получше нас знает. Предложил бы еще кандидатуру Макса на отсидеться, да знаю, что вы друг от друга не отлипаете. Так что решай. Или можешь сама никуда не ехать. – На последних словах Марго делает такое оскорбленное лицо, что Нейт даже смеется коротко. – Я шучу. Они без тебя не справятся. Да и у тебя теперь живой щит есть.

Сказать, что Марго со всей дури огрело по башке желанием возмутиться и в который раз за сегодня вспыхнуть спичкой, – это значит вообще промолчать. Живой, блять, щит. Окей. Она сжимает челюсти и молча проглатывает чужие слова. Не время и не место для ссор. А то, что Нейт позволяет ей в отношении себя куда больше, чем остальным, – даже орать во весь голос, – это ничего не значит.

– Решай, в общем. У тебя еще есть время. Но лучше бы ребят заранее в известность поставить.

Марго покидает кабинет Нейта с предсказуемо тяжелым сердцем.

Она возвращается в свою комнату. Внутри никого. Часы показывают начало пятого вечера. Если они отправляются в путь в полночь и на двух машинах, тем двоим, что сядут за баранку первыми, сейчас неплохо бы отвалиться поспать. Марго все еще не решила, вести машину первой или нет. Карта, сложенная в несколько раз, тихо хрустит в заднем кармане джинсов, когда она садится на постель и наклоняется вперед, чтобы достать из-под кровати свой рюкзак.

Подранная Дином подушка все еще внутри. Марго глядит на нее без единой эмоции на лице и бросает к стене – уже нет смысла это прятать. Та поднимает в воздух пыль, скопившуюся вдоль наличника.

Марго выуживает со дна рюкзака старенький айпод, смотрит на маленький экран с трещиной поперек и непроизвольно начинает наматывать на палец провод наушников. Она редко включает айпод: отчасти потому, что зарядить его – та еще проблема, отчасти потому, что содержимое плеера ей неясно. Хотя, казалось бы, что там понимать – музыка и музыка. Разная: попса и рок, веселая и грустная, с дерьмовыми текстами и толковыми. Просто музыка – не более, – которая свалена беспорядочной кучей в один общий плейлист.

Но есть один отдельный – там всего пять песен. Всего лишь пять, но Марго этих восемнадцати минут хватает для того, чтобы схватить легкую панику, хотя в этой музыке нет ничего особенного. Потому что вот, вот оно – буквально дымкой на пальцах оседает, тяжелой, плотной, а она никак не может схватить ее. Никак не может отыскать внутри себя ответы. И понять, почему ей так тревожно.

«Butterfly».

Кажется, бабочки живут совсем недолго, да? Какие-то несколько дней.

Возможно, причина в том, что Марго не включала айпод пару месяцев, а может, в том, что эти песни сегодня и правда ощущаются как-то по-другому, – ей становится до надтреснутого тепло.

Когда песни начинают играть по второму кругу, кто-то заходит внутрь комнаты; Марго не сразу выключает музыку и снимает наушники – несколько секунд разочарованно смотрит на Лив, которая яростно жестикулирует, даже попадая в такт проигрываемой песне.

– Давай, времени совсем мало осталось, чем раньше начнем, тем раньше закончим!

– Ты о чем? – без интереса уточняет она, наматывая провод наушников вокруг айпода.

– Мы костер во втором внутреннем дворе развели. Ну, я подкинула идею Максу, а он ею воспылал больше, чем я. Типа, знаешь. Неплохо посидеть всем вместе и расслабиться перед поездкой, а? Я даже подговорила девчонку из соседней комнаты убить для нас курицу, чтобы мы плотненько покушали перед вылазкой.

Марго круглит глаза.

– Если Нейт узнает, он следом за этой курицей убьет уже тебя.

– Ой да ладно, он сам там будет. Давай, пойдем уже, через пару часов закат, а нам бы не жечь дровишки посреди темноты, пусть и во внутреннем дворе.

Они редко устраивают подобное – не чаще раза в месяц, – но в этот раз перерыв вышел аж на все два, потому что каждый из них либо слишком сильно уставал, либо ходил без настроения, которое портится еще сильнее, когда понимаешь, что на этом самом костре даже ничего приготовить не можешь.

Но раз традиция зародилась однажды, она уже не умрет, пока живы те, кто отдает ей дань. Лив всегда была в первых рядах – иногда Марго думает, что та только и просыпается каждый день благодаря мысли, что вот, совсем скоро они соберутся все вокруг костра во внутреннем дворе, и на душе станет светлее – и пусть всего на каплю, которая слишком мелкая, чтобы океан ее почувствовал. Пускай. Если кому-то теплее от этих сборищ, Марго всегда будет их поддерживать.

Когда она выходит во внутренний двор – не тот, где они держат зараженных в клетках, – то первым делом задается вопросом, когда Макс успел приволочь столько веток из соседнего леса. Они всегда хранят достаточно дров на всякий случай, но вот с хворостом вечно проблема – он с лёту уходит на разжигание печей для приготовления еды. А тут вон – шалаш целый. И довольный Макс рядом с ним. Царь горы, мать его.

На крошечных самодельных скамейках вокруг костра устроились уже все: и Мэг с Алеком, и Нейт – кто бы мог подумать, неужели выполз из своего кабинета, – и Юджин с Микой, и даже Джеймс, у которого почему-то всегда забот больше, чем у всех них, вместе взятых, хотя так даже и не скажешь сразу, что на их базе много тех, кому постоянно