Маршал северных направлений - Герман Иванович Романов

без выходных и «проходных». Не от хорошей жизни они на Свирскую операцию решились — жестокая стратегическая целесообразность, когда совсем нет иного плана для действий. И у нас нет других вариантов, чтобы не упустить самый выгодный момент с наступлением морозов — если мы к ним всегда не готовы, то каково будет немцам⁈

Кулик остановился, заложив руки за спину, и продолжая внимательно рассматривать карту. Затем снова заговорил:

— За три месяца здесь многое может измениться в лучшую сторону, и главное — мы подготовим войска должным образом, и финнов потрепать надобно, пусть Маннергейм каждый день просит помощь у союзника, и поверь, немцы не смогут отмахнуться. А в Финляндии всего населения как в Ленинграде — если устроить им хорошее кровопускание, они долго не провоюют, и так поставили под ружье всех, кого только можно. А нынешняя война есть соревнование экономик, и все решает логистика, способность доставить произведенное на ТВД. А финны на «подсосе»…

Работать с маршалом Мерецкову понравилось — вроде серьезнейшее и опасное положение, немцы начали наступление, перебрасывают танки с мотопехотой, причем целый корпус, а никакой даже особой тревоги, про панику и говорить, идет спокойная и выдержанная работа при доброжелательно настроенном командующем, пусть порой жестком. Но от своей привычки ставить подчиненным невнятные задачи, а потом говорить «расстрел или орден», Григорий Иванович совершенно отказался. А это многого стоило — люди трудились за совесть, не за страх, напряженно, до темноты в глазах, позабыв про сон. И не зря — войска Волховского фронта от врага не отбиваются, как другие, что суматошно реагируют на изменения обстановки, стараясь прикрыть все и вытягивая дивизии по фронту, нет, тут совсем другое — у маршала полная уверенность в победе. Даже вера, именно ее и восприняли все штабные работники. И те «операторы», что прибыли с Мерецковым в Кириши, а станцию немцы весь день бомбили и обстреливали, работали за троих, никто не сетовал на трудности. Да и сам маршал вернулся с Посадникова с новыми идеями — по своей любимой артиллерии он стал генератором идей, от массированного применения тяжелых орудий в полевой войне, до модернизации имеющихся образцов. И за всем Кирилл Афанасьевич должен был уследить кроме своей обычной штабной работы, так как прекрасно понимал, что предлагаемые нововведения значительно усиливают войска, и сразу трех фронтов. А внедрить многое можно было гораздо проще и быстрее, имея промышленно развитую базу, лучшую в стране, такого огромного города как Ленинград, еще сейчас, несмотря на проведение эвакуации, выпускающего широчайшую номенклатуру вооружения и боеприпасов.

— Сейчас идет темповая переброска — немцы по дорогам колесным автотранспортам, мы железной дорогой по двум направлениям, кроме того идет ветка Октябрьской дороги от Москвы. Должны опередить немцев, Кирилл Афанасьевич, ведь и мы и они снимаем войска с «глухого тупика» на главное направление. Нет смысла держать в болотах дивизии, хватит истребительных батальонов. Так что все правильно — нужно успеть сосредоточить 54-ю армию под Грузино, там все будет решаться — а один 39-й моторизованный корпус мы легко остановим, на то силенок хватит, пусть пытаются одновременно прорваться по двум направлениям, разобщив и без того небольшие силы «подвижных» дивизий. Как там, в поговорке про ловлю сразу двух зайцев сказано, вот пусть и проверят ее на себе…

Захватив более тысячи двухсот русских дивизионных пушек Ф-22 немцы моментально оценили все перспективы обладания оружием, о могуществе которого сами русские не догадывались. Зато германские инженеры провели расчеты, выяснив, что при увеличение навески пороха в чуть ли не в два с половиной раза, для чего под серьезно увеличенный снаряженный выстрел расточили казенник, бронепробиваемость пушки значительно возрастает, и в принципе без проблем способна пробить сто миллиметровые плиты с пятисот метров. И ходовая часть под переделанную русскую пушку нашлась — под нее пустили все легкие танки, с которых снимали башни, устанавливая рубки. Советские танкисты только яростно матерились, называя такое САУ не иначе как «гадюка»…

Глава 7

— Погода шепчет, налей и выпей…

Григорий Иванович усмехнулся, в отличие от реципиента тяги к алкоголю не испытывал совершенно, и тело почему-то не требовало, что странно, ведь привычка вторая натура, как говорили древние. Только курил, причем перешел на ленинградские папиросы «Северная Пальмира», ему несколько больших картонных коробок из Смольного привезли, хотя в самом городе перебои с табаком и за деньги папиросы не купить. Блокады не случилось, и даже по ветке Волховстроя поезда через Мгу постоянно ходить в город начали, но пропускная способность пока небольшая, потому задействован и Новоладожский канал, и автомобильная дорога. А вот перегон до Кириши пока используется исключительно для воинских перевозок, за ночь от Мги делают проход всего нескольких эшелонов, хотя уж точно двенадцать пар поездов можно пропускать за сутки, ведь на Волхов только одна ветка от Тихвина идет, что ограничивает поставки.

Маршал посмотрел на карту, оценивая возможности. Все проблемы в логистике, через Кириши по Кировской железной дороге можно Ленинград напрямую снабжать, и связь с Москвой, только бои идут в шести километрах, если немцы надавят, то дорога на Мгу перекрыта будет. А это плохо, очень плохо — слишком много жителей в самом городе, да еще беженцев прибыло тысяч триста-четыреста, никто их толком не считал. А все есть хотят, даже по килограмму пищи на человека получается что-то около трех миллионов килограмм, и это по минимальным потребностям считать. Три тысячи тонн, а эшелоном можно всего пятьсот доставить. А ведь еще боеприпасы вести нужно и сырье для производства, которое потребляется городом в куда больших количествах, и уголь нужен, и бензин с соляркой, и много из того, что служит для производства. А тут двенадцать пар поездов, и бомбежки число их сокращают. Да и финны к Свири вышли, канал под обстрелом, но там ситуация пока не критичная, хотя дело к тому идет.

— Ничего, через пару недель мы им устроим «яткосота», так вроде они «войну-продолжение» именуют, «справедливость» решили восстановить… в Петрозаводске. Ничего, укорот скоро дадим.

В словах маршала не было бахвальства, одна лишь непоколебимая решимость нанести серьезный удар именно по финнам, не по немцам. И время для этого с конца сентября по декабрь, а там фронт поневоле встанет — другие дела озаботят, гораздо более важные. Но для наступления уже формируется Ладожская оперативная группа из трех дивизий, две из которых вполне могут показать северным соседям всю тщетность их устремлений. Вполне надежные и проверенные бойцы