Путь в тысячу пиал - Дарья Урбанская

– Душу?! – воскликнул с лежанки Цэрин. – Но как можно?

Хиён отвлеклась на него, и в тот же миг Джэу смогла нормально вдохнуть. Нгаспа тем временем повернулась к Цэрину и осмотрела его цепким взглядом. Но он все еще бредил и говорил сам с собой. Или же с тем, кто был недоступен взору прочих.

– Жизнь-то, конечно, забрать проще, – задумчиво протянула Хиён. – Но и душу можно. Иначе б не ходили ко мне и через одного не просили призвать души их пустым младенцам. Ведь если души не вошли в тела детей, то отправились куда-то в другое место… К кому-то еще.

– Души просто не приходят на круг перерождений, словно застряли в Бардо, – просипела Джэу, приходя в себя.

Хиён звонко рассмеялась.

– Это в Икхо такому учат?

Джэу не стала отвечать, а с усилием поднялась на ноги. Валяться среди бардака, смотреть с пола на Хиён побитой собакой она больше не хотела. И не столько Джэу держалась за жемчужину, сколько за свое упорство и желание вырваться на свободу – поднять голову, расправить плечи и просто жить. Без страха и без оглядки в прошлое.

– Вести людей на смерть – тоже там учат? Ты, Джэу, меряешь все только чужими пиалами. А в свою заглянуть не хочешь?

– В моей – только лишения и страдания.

– Разве? Вот ты обвиняешь меня в том, что я беру плату за то, что помогаю людям. Но сама поступаешь так же.

– Нет.

– Еще как – да. Ты повела лаосцев через горы за просто так? Конечно, нет. Что они тебе пообещали? Деньги?

«Устроиться в Лао. Подальше от тебя!»

– Это другое, – вслух сказала Джэу.

– Как же! Другое! Еще скажи, что в пути ты не потеряла ни одну жизнь.

– Я…

Джэу осеклась. Внутри разливалась горечь утрат. Ло, Мэйлинь, Сюин, Фанг, Ким. Эти имена кровью стучали в висках.

– И кто следующим будет, Джэу? Кого ты скормишь голодному демону врат?

«Проклятая нгаспа! Она и это прознала! Я же не говорила ей, что пойдем через врата! Может кто-то из лаосцев обмолвился, хоть я и просила… Или опять тульпа… Да какая разница! Теперь все усложнилось. Хоть бы Цэрин мне помог».

Джэу вновь взглянула на него, неразборчиво бормочущего себе под нос. Что происходило там, в его личном невидимом мирке, понять было невозможно. Но здесь он казался таким уязвимым. Кхукри вывалился у него из-за пояса и лежал у ног на полу. Один удар и все, можно брать волосы, не спрашивая.

Словно прочитав ее мысли, Цэрин вдруг поднялся и громко, морща нос, принюхался, словно волк, вышедший на охоту. Веки его были прикрыты, но он, вращая белками глаз, все равно будто осмотрелся по сторонам и безошибочно повернулся в сторону Хиён. Губа его приподнялась, обнажая ровные белые зубы. Джэу была готова поклясться благими тэнгри, что расслышала короткое, глухое рычание.

– А ну сядь! – властно приказала ему Хиён. Джэу видела, как она напряглась, на лбу выступила испарина. – Я. Сказала. Сядь!

Но Цэрин и не подумал послушаться. Буравил ее слепым взглядом закрытых глаз. Не таясь более, его лицо теперь выражало явную неприязнь к нгаспе. А в воздухе перед его грудью и животом особенно ярко сверкали перламутровые искры. Они словно маленькие молнии вспыхивали и тут же гасли. Хиён рядом натуженно пыхтела. А Джэу вдруг догадалась, что та насылает на Цэрина те же удары, что совсем недавно едва не вышибли дух из самой Джэу. Но если она тогда мешком повалилась на пол, то Цэрин будто не замечал колдовства.

«Силен! Какой же он!..» – мысленно восхитилась Джэу.

– Цэрин? – Сзади скрипнула дверь, послышался голос Лхамо. – Что здесь происходит?

Она боком прошла в дом, не решаясь распахнуть дверь шире. Или же боясь запачкаться прикосновением к чему-либо, что принадлежит нгаспе. Окинула брезгливым взглядом царящий внутри беспорядок, подвинула Джэу локтем, вынуждая посторониться. Когда Лхамо оказалась перед Цэрином, он тут же вновь принюхался, даже в волосы ее зарылся носом. И удивительно – не зарычал, не оскалился. Лишь по-свойски обхватил ее за плечи одной рукой.

Хиён рядом с Джэу больше не сопела. Лхамо словно прервала своим появлением невидимый простому взгляду поединок. Теперь Хиён перебирала в пальцах бусины своего колдовского костяного ожерелья, восполняя силы. А Цэрин, все также не открывая глаз, уверенно пошел к выходу, увлекая с собой и Лхамо. А проходя мимо Джэу, прихватил и ее, не забыв попутно шумно вдохнуть. Так втроем они и вышли.

Снаружи маняще тянуло жареным мясом из котелка, в котором Вэй бренчал ложкой. Даже у Джэу заурчал желудок. А уж Цэрин и вовсе по-звериному бросился к котлу.

– Эй, друг, – удивился Вэй, – погоди, не готово… Осторожно, горячее же!

Но Цэрин выхватил кусок мяса руками из кипящего бульона и жадно начал рвать его зубами.

– Ох, – выдохнула Джэу, прижимая ладонь ко рту.

Вэй пытался вразумить Цэрина. Хиён из дома так и не вышла. Зато Лхамо повернулась к Джэу и чуть склонилась к ее уху:

– Так кого ты скормишь голодному демону?

– Что?

– Не прикидывайся, – отрезала Лхамо. – Я все слышала. Ну ты и…

Она замолчала, стиснув губы в тонкую линию, словно не давая гадким словам сорваться с языка. Но, совладав с собой, более спокойно произнесла:

– Ты не достойна быть рядом с таким, как он. Ты и сама это знаешь. Отступись от него, Джэу.

– А если нет? – Она смело шагнула вперед, почти упираясь в Лхамо.

– Тогда он узнает, какова ты на самом деле. Они все это узнают. – Лхамо криво усмехнулась и зло добавила, словно выплюнула: – Ты ведь уже выбрала, кого принесешь в жертву?

«Тебя было бы не жалко», – подумала Джэу, но вслух ничего не произнесла.

Лхамо и не нужен был ее ответ, а потому она резко развернулась и направилась к одичавшему Цэрину, который все еще ел мясо, но уже хотя бы не рычал на истекающий соком кусок.

* * *

Весь оставшийся солнечный день Хиён посвятила своим колдовским делам, игнорируя утреннюю стычку. Она то закрывалась в доме, то с корзиной, полной склянок, приходила в шатер к Чжигану. Там, предварительно выгнав всех наружу, она творила свои обряды – через плотную ткань до остальных доносились то заунывная мелодия ганлина, то будто стук барабана, то какое-то шипение.

Цэрин окончательно пришел в себя лишь к ужину. Держался он ото всех подальше, усевшись на один из валунов на краю уступа, и задумчиво созерцал далекие горные вершины, укрытые снежными