Карп в сухой колее. Том 1 - Софья Ленская

Разве что... Сюэ Чжу, осматривая коридор, обнаружил тех самых соучеников и охранников. Вопрос лишь, в каком качестве.

Юн Шэнь оправил запутавшиеся рукава и отметил подозрительную легкость в них. Легкость, которой быть не должно. Он замер всего на мгновение, чтобы затем снова взмахнуть рукавами. В самом деле — они были пусты. Юн Шэнь тут же принялся судорожно обшаривать мантию и одеяния.

Шкатулка из тайника! Он прятал ее в один из скрытых карманов рукавов одежд!

Юн Шэнь сдернул дорожный плащ на пол и едва ли не вывернулся из платья, пока проверял все карманы. Шкатулки действительно не было. Куда она подевалась?! Юн Шэнь мог поклясться, что шкатулка совершенно точно была в его кармане! Он сжимал ее в руках, когда входил в Цзицзинъюй. Но она такая маленькая — могла ли случайно выпасть? Хотя тогда он услышал бы звук падения. Юн Шэнь нахмурился в ответ своим мыслям и цыкнул.

Кажется, он знает, куда она делась. И это ему совсем не нравилось.

Опираясь о стену и ведя по ней рукой, он двинулся вперед, в сторону, где, предположительно, был выход. Там, за дверьми, стоял этот страж. Неизвестно, что он собрался сделать с Сюэ Чжу. За мальчишку Юн Шэнь переживал не сильно — точнее, не переживал вовсе. Расправиться с Юн Шэнем в его текущем состоянии смог бы чуть ли не кто угодно, ведь ему становилось скверно от любого дуновения холодного ветра, а с шустрым и чему-то да обученным заклинателем пришлось бы повозиться. Кроме того, Юн Шэнь сомневался, что в планы этого «стража» входило навредить мальчишке.

Юн Шэнь остановился, когда его рука съехала с шершавого камня стены на гладкое дерево. Должно быть, это выход. Надо же. Эта камера совсем небольшая, до двери он добрался на удивление быстро. Юн Шэнь попробовал прислушаться. Быть может, Сюэ Чжу вступил в сражение со стражем — хотя странно, звуки разразившейся драки непременно должны быть громкими. Или же пытался договориться — тогда и впрямь следовало навострить слух: голоса могли звучать тихо и легко растворяться в широких пространствах коридоров Цзицзинъюй. Юн Шэнь оперся двумя руками и прильнул к дверям всем телом, прижимаясь к ним ухом. Он глубоко вдохнул и задержал дыхание, чтобы его звук не мешал услышать хоть малейший шорох, шепот, отзвук хоть чего-то за створками — но напрасно. Он словно находился за нерушимым барьером, не пропускавшим ни света, ни звука. Биение собственного сердца с грохотом отдавалось в голове и лишь пуще оглушало.

Это быстро начало сводить с ума. Юн Шэнь не выдержал и выдохнул задержанный воздух, отстранившись от дверей. Он провел по ним руками вниз — с тихим шорохом пальцы скользили по гладкой поверхности в поисках ручек, но их не было. Юн Шэнь попробовал найти хоть какой-то выступ, за который можно схватиться, чтобы потянуть двери — створки открывались на себя, но ничего подобного не было. Он прислонился лбом к дверному стыку и простоял так еще некоторое время. Сколько конкретно — сосчитать сложно. С двадцать быстрых и гулких ударов сердца и с десяток шумных болезненных вдохов. В целом не так уж много, но Юн Шэню казалось, что время тянулось, и эта словно нарочитая медлительность выводила из себя.

Раздался тихий скрежет. Юн Шэнь тут же встрепенулся и вновь налег на двери. Открывают замок? Засов? Хотя нет, этот звук шел не снаружи.

Скрежет донесся вновь. Отчетливее.

«Одной ногой среди живых, другой — среди мертвых».

Голос, совсем нечеловеческий, звериный. И снова за ним последовал скрежет.

Теперь уже Юн Шэнь не сомневался, что источник звука где-то позади, но как же... он же совершенно точно один в этой камере или...

Он медленно обернулся и понял одну вещь.

Он уже слышал и этот рык, и скрежет. Как он мог забыть? На входе в Цзицзинъюй. Тогда ему совсем не показалось. Сначала Юн Шэнь подумал, что кто-то провел лезвием по камню, быть может, какой-то страж от скуки, но все было иначе. С таким звуком шаркал при ходьбе загробный страж биань, когда его огромные когти проезжались по каменному полу. Биань, чья статуя была у входа в Цзицзинъюй.

Позади Юн Шэня, светясь тусклым потусторонним зеленоватым огнем, стоял огромный зверь, полностью повторяя облик статуи. Рог, тело и морда тигра — гладкая на вид, полосатая шерсть ближе к могучим лапам и брюху сменялась стройным рядом мерцающей чешуи, переходящей в хвост — уже драконий. Этот самый хвост, длиной с виду не меньше чжана, медленно, с тихой угрозой вился из стороны в сторону. Морда тигра, как и полагается, свирепая, в вечном оскале с выглядывающими из пасти острыми, точно сабли, клыками. Глаза бианя тем не менее не были столь свирепыми, как у тигра. Напротив, его взгляд был поистине драконьим и хранил в себе мудрость тысяч веков и вместе с тем полнился праведным гневом — то была справедливость.

Биань подошел еще ближе и издал глубокий утробный рык, за которым последовали слова:

«Ты не должен здесь находиться».

Юн Шэнь не устрашился волшебного зверя, пусть на мгновение его дух и перехватило от такой неожиданной встречи. Такое чувство, что ранее... Будто это была не первая его встреча со стражем преисподней. Хотя, казалось бы, откуда? Юн Шэнь никак не мог побывать в пламенном Диюе. Он ведь никогда не умирал.

— При всем уважении меня порядком утомило, что все вокруг твердят мне, что я должен делать, а чего — нет, — бесцветно ответил Юн Шэнь, глядя прямо в драконьи глаза. Дерзость сама сорвалась с губ.

Биань зарычал и резко мотнул хвостом. Ему явно не понравился ответ Юн Шэня. Казалось, в следующий момент он бы бросился на него, но тут двери распахнулись. Юн Шэнь неловко оступился — дверные створки ударили ему в спину. Он едва не упал в пасть зверю, но стоило лучу света из коридора пролиться внутрь камеры, как фигура бианя растворилась в зеленоватом дыму, исчезнувшем столь стремительно, что впору было усомниться, не иллюзия ли это, не порождение ли усталого и обессиленного разума. Но Юн Шэнь знал, что существа из тени преисподней лишь в тени существовать и могут, а потому малейший отблеск света, будь то даже крохотное пламя свечи, может спугнуть их и заставить скрыться.

На этот раз Юн Шэнь не медлил и как смог быстро отступил от открывшихся дверей и того, кто был за ними.

Конечно, там стоял виновник его пребывания в этой темнице.

И конечно, Юн Шэнь знал, кто скрывается под шлемом стража Цзицзинъюй. Ему следовало бы сразу догадаться, но так случилось, что он растерял бдительность и был слишком рассеян. Этот промах не должен больше повторяться.

— Понравилось тебе быть возницей? — сердито процедил Юн Шэнь, глядя на стража. — Ты следовал за мной от самого поместья, не так ли?

Поза стража быстро утратила собранность и стала более расслабленной. Он одним движением сдернул с головы шлем.

— Так и знал, что заметите. Господина Хэ не так легко провести, — развел руками Цао Сяошэ и растянул губы не то в улыбке, не то в насмешке.

Он небрежно убрал со лба мешающие пряди — от резкого освобождения от шлема собранные в пучок на затылке волосы растрепались — и двинулся в сторону Юн Шэня. Тот принялся опасливо отступать.

Все же их с Си Ином возница недаром тогда показался Юн Шэню подозрительным. Не так много высоких людей было в его окружении и тем более среди слуг. Каким бы ни был неприметным Цао Сяошэ на лицо, самая яркая его отличительная черта — выдающийся рост.

Наивно было полагать, что старик Сун просто так отпустит Юн Шэня и предоставит ему свободу действий, особенно после утренней перебранки: тогда он ясно дал понять, что не намерен терпеть самодеятельности. Юн Шэнь сжал зубы так сильно, что те заскрежетали. И Цао Сяошэ от него теперь уж точно не отвяжется.

Цао Сяошэ отлично замаскировался под стража Цзицзинъюй, с первого взгляда было трудно заметить несоответствие, но вблизи стало видно, что форма с чужого плеча сидела на нем довольно нелепо. Местами темно-синяя ткань топорщилась и натягивалась, особенно в плечах.