Военкор - Михаил Дорин

— А я? — спросила Люся, пожирая меня глазами, как у кошки.

— Ты протирай пол.

— Так он чистый, Лёш, — защебетала Люся.

— Это что? — я указал на пол у дивана, там разлили кофе, и оно уже начало засыхать.

— Ой, не заметила, — Люся закатила глаза и пошла за тряпкой.

Я отошёл в сторону, чтобы дать ей пройти. Шла она красиво, с ленивым покачиванием бёдер, с которым ходят модели по подиуму. Ей бы на обложку «Burda», точно не затерялась бы.

— Чего стоим, кого ждём? — я вернул взгляд на Яну.

— Да так, рада, что ты вернулся, — шепнула она и отошла к креслу, там нагнулась, изогнувшись кошкой.

Я оценил открывшийся передо мной вид её накаченных ягодиц в трико.

На кухне зашумел чайник. Послышались шаги, и Вероника вернулась с подносом с чашками, сахарницей и тарелкой с ещё горячими пирожками.

— Угощайся, Лёш!

Люська со шваброй, виляя, прошла мимо, явно неслучайно задев Нику локтем.

— Осторожнее, — сказал я, но поздно!

Ника подалась вперёд и плеснула горячим чаем мне на бок.

— Ай! — воскликнул я отшатнувшись.

Люся явно не рассчитывала, что всё закончится именно так… Хотя кто её знает эту чертовку, она бросилось ко мне, чтобы помочь снять футболку. Резких движений она не делала, но в бок кольнуло, я стиснул зубы, но футболку стянул.

В комнате вдруг повисла тишина. Тело у меня было в порядке, все-таки военная корреспонденция — штука подвижная. Ну и я сам не брезговал отжиматься по утрам.

Все три девушки уставились на меня, затаив дыхание.

— Ого, — вырвалось у Яны.

— Это от пули? Тебя ранили? — спросила Люся.

— Бандитская пуля, угу, — ответил я.

Люся сориентировалась первой.

— Лёшенька, пойдём в душ? — мягко спросила она, беря меня за руку.

Я ловко высвободился — видя, как напряглись одновременно Яна и Ника в ответ на действия Люси.

— Я сам, Люсь, вы пока приберитесь.

Я, чуть прихрамывая, направился в ванную, слыша, как сзади Яна и Люся начали шептаться вполголоса.

— А ведь симпатичный.

— Я бы ему тоже пирожки принесла… в постель.

А ещё говорят, что в Союзе секса не было. Вероника, кстати, молчала. Она хоть и была красоткой, но весь этот «гламур» ей явно был не по душе.

В ванной было тихо и прохладно. Я опёрся на умывальник, глядя на себя в зеркало. Открыл воду, начал умываться, когда в дверь постучали.

Мгновение, и в ванную протиснулась Даша.

Волосы в лёгком беспорядке, в футболке явно не её размера и в велюровых шортах, которые больше годились бы для пионерского лагеря. Я думал ей тоже надо в ванну, но в руке она держала чашку с кофе.

— Ну, Лёш… — она мягко улыбнулась. — С возвращением, братик. Не думала, что ты сегодня вернёшься.

— Понимаю, — кивнул я, вытирая лицо полотенцем. — Суета, девичник, модные дела.

Она подошла ближе и села на край ванны.

— Я правда рада, что ты вернулся. Не знала, как ты там. Только вчера сказали, что ты ранен.

— Жить буду. Ты лучше расскажи, как сама?

— Да как, Лёш, — вздохнула она, сделав глоток кофе. — Учёба, подработки. С девчонками подрабатываем… Модели, шмотки, ну ты меня знаешь.

Я кивнул. И ведь действительно знал! В памяти всплывало, как Даша таскала домой всякие модные журналы типа «Работницы» и «Советской женщины», и из занавесок пыталась шить платья «как у Софико Чиаурели».

Сестра помолчала, потёрла край чашки пальцем и будто невзначай сказала:

— Слушай, а у тебя с деньгами как? Ну… премия, командировка? В «Правде» наверняка прилично платят. Не подумай, я не клянчу.

Я приподнял бровь, понимая, к чему клонит сестра.

— Просто… я немного должна. Ну, немного, совсем чуть-чуть. Девчонки тоже скинулись, на шмотки, но пока не продадим…

Я сел рядом на край ванны, натягивая футболку и стараясь не задеть бок.

— Слушай, — сказал я спокойно. — Голодной ты точно не останешься. Суп, пироги, хлеб с маслом обеспечу. А вот за шмотки — увы.

Она чуть склонила голову.

— Я просто подумала…

— Да всё нормально, — мягко перебил я. — Я всё понимаю. Просто если хочешь делать своё дело, то делай его, как взрослый человек и как-то своди дебет с кредитом. А если играешься, то не обижайся, когда не дают на игрушки.

— Ты не изменился, — усмехнулась она, допив кофе. — Вечно со своими принципами.

Она отставила чашку и, подойдя ближе, обняла меня за шею.

— Я правда рада, что ты живой, — прошептала Даша.

Я тоже приобнял её одной рукой.

— Только давай, чтоб без халатов нараспашку и сигарет с утра. По крайней мере, пока у нас гости.

— Ладно-ладно… — сдалась она.

Сестра осталась в ванне, чтобы принять душ, а я вышел обратно к девчатам

— Всё, Алексей, сиди, не вставай! — строго сказала Ника и усадила меня на диван. — Тебе, вообще-то, восстанавливаться нужно после ранения.

— А мы пока накроем стол! — добавила Яна.

— В честь твоего возвращения! — вставила Люся.

Девчонки засновали между кухней и прихожей. Полотенца, кастрюли, банки с компотом — всё появилось в мгновение ока.

— Даш, что у нас там из продуктов?

— Почти ничего, — отозвалась сестра из ванной. — Мы же вчера все доели!

— Та-ак, молоко, кефир, сырок «Дружба» и банка кильки в томате. Эх, суп бы сворить, а курицы нет! — провела Люся ревизию в холодильнике.

Я полез в карман брюк, достал сложенную пачку денег и отсчитал девчатам.

— Вот, держите. На продукты.

Девчонки с радостным визгом собрались и ушли на рынок во главе с моей сестрой, а я остался в комнате с Вероникой. Та сидела на подоконнике, слегка покачиваясь ногами, болтавшимися в воздухе.

— Планируешь возвращаться в Ливан, после восстановления? — серьёзно спросила она.

— Пока нет, а там как редакция решит. Надо как раз зайти отчитаться, — вздохнул я.

— Лёш?

— Что?

— Может сказать папе, чтобы он тебя в «Огонёк» перевёл? Или в «Советскую культуру»?

— Ага, и буду писать про выставки самодеятельного ткачества в Урюпинске. Нет уж, не по душе мне такая работа.

Девчонки вернулись быстро. Приготовили