Железный лев. Том 3. Падаванство - Михаил Алексеевич Ланцов

— А заиливание?

— Мы работаем над этим. — улыбнулся граф. — По всему руслу реки Шат и Упа вдоль маршрута идет укладка береговых бетонных плит. Они сильно снижают степень смыва грунта в реку. Заодно облегчая будущую чистку русла.

— Не слишком дорого?

— Терпимо. Тем более что оплата идет железными векселями почти всего объема работ. Заодно сильно развивает местный цементный и бетонный заводы.

— Только вот сроки… — покачал головой Дубельт. — Я видел ваш отчет.

— Там полная реконструкция русла, включая формирование причальных и логистических карманов, а также озер-накопителей. Изготовление и установка по месту железобетонных дебаркадеров для причалов. Ну и прочие дела. Однако корабли нового речного стандарта смогут с горем пополам здесь проходить уже в будущем году.

— Это точно?

— Они уже могут. Просто местами нужно им помогать лебедкой разворачиваться и протискиваться.

— Значит, если в будущем году начнется война, то мы сможем по этому каналу вести снабжение наших армий на юге?

— Без всякого сомнения. Как там коломенский завод?

— К осени должен выдать первый речной пароход под канал.

— Они приняли мою идею?

— Приняли. Я ее, правда, подал как свою, чтобы носом не вертели. А так на это даже занятно было посмотреть. Московский университет оказался уязвлен успехами Казанского и посчитал делом чести все сделать как надо. Да и купцы московские вложились. Так что до льда обещают дать первый железный пароход с двумя кормовыми колесами[2], хотя поначалу много возмущались.

— Ну и славно. А то я думал, что мне еще и этим придется заниматься.

— Нет, — улыбнулся Дубельт. — Люди, видя ваш успех, начинают увлекаться. При дворе, о ужас, даже стали обсуждать дела промышленные.

— Демидовы?

— Увы… они только всякие дурные слухи о вас распространяют. Которым, впрочем, уже никто не верит.

— Отчего же?

— Опыты с пушкой. Все видели, что на полигон завезли ее одну, а потом только боеприпасы везли. А она стреляла и стреляла… Этот грохот было сложно заглушить.

— Я паровой молот с оснасткой, кстати, запустить должен под Новый год. — как бы невзначай добавил граф. — И отожженные отливки пушек смогу проковывать перед обточкой. Это еще больше поднимет их живучесть.

— А цену?

— Не сильно. Вообще, я думаю, что можно будет поиграться с увеличением порохового заряда.

— Потом. Это все потом. Сейчас их нужно хотя бы сотню. И снаряды. Много снарядов.

— Есть опасения, что война совсем скоро?

— Да. — серьезно произнес Дубельт. — Коалиция в целом оформилась. У Луи-Наполеона после дележа Соединенных штатов голова кружится. Он поверил в себя, а старые бонапартисты — в него.

— Австрия?

— Нейтралитет, думаю. Враждебный нам, как и Пруссия. Османская империя же словно с цепи сорвалась.

— Кто-то еще?

— Мы опасаемся, что в коалицию включится Персия.

— Они? — удивился граф. — У них же там идет восстание этого нового пророка… как его? Баби[3]?

— Али Мухаммад по прозвищу Баб. — кивнул Дубельт. — Но он арестован и, вероятно, будет казнен в ближайшее время.

— И шаху потребуется маленькая победоносная война, чтобы отвлечь население?

— Да. — кивнул Леонтий Васильевич. — Во всяком случае нам известно о том, что англичане несколько месяцев назад привезли в Бендер-Аббас оружие. Сколько точно неизвестно, но мы ожидаем около ста тысяч их ружей Brown Bess. Скорее всего, не армейского отбора, а Ост-Индийского. Но это сто тысяч.

— А пушки?

— Бронзовые двенадцатифунтовки. Несколько десятков. Это нельзя недооценивать, особенно учитывая наши контингенты на участке. Ермолова мы уже уведомили, и он занимается укреплениям Кутаисской, Эриванской и Шемаханской губерний.

— Понятно. — кивнул граф.

— Если вы сделаете ему хотя бы пару десятков тех четырехдюймовых пушек, о которых просил Михаил Павлович, это сильно облегчит дело. Сами понимаете, регулярных сил у нас там мало. Еще и эта история с княжеством.

— Вы о покушении?

— Да. — кивнул Дубельт. — О чем вы договорились с Шамилем?

— О том, что он в течение трех месяцев сам выдворит горячие головы.

— Вы верите ему?

— Ему — да. Ему деваться просто некуда. Англичане сами загнали его в отчаянное положение. Но он не всесилен. Многие из старых сподвижников обратили свое оружие против него.

— Англичане могут отменить свой приговор и признать княжеский титул. — заметил Леонтий Васильевич.

— Поэтому я ему и дал три месяца, чтобы ускорить события и не дать Лондону адекватно отреагировать. Заодно и поймем, насколько отчаянно его положение. Ситуация сейчас имеет три равновероятных варианта развития событий. В первом он гибнет, и княжество погружается в хаос. Во втором, переходит на сторону англичан, вынужденный начать восстание раньше времени. Через что подставляется под удар Ермолова. В третьем — он начнет маленькую Гражданскую войну с бывшими сподвижниками, отрезав себе пути к отступлению.

— А он справится?

— Кто знает? Он человек умный. Может, и справится.

— Сами примете участие в этом веселье?

— А как же? В экспедиции у меня чуть за семьсот человек. У каждого минимум год интенсивной подготовки. Неплохой навык стрельбы и тактической выучки. Сейчас мы гранаты ручные делаем. Много. Начали готовить егерей. Возимся с особыми для них винтовкам под оптический прицел. Изготавливаем специальное снаряжение для действий в горах. Теплое.

— Семьсот человек не слишком мало?

— Если нас поддержит Ермолов — в самый раз. Здесь скорее нужно отработать — что делать дальше. Вырезать население аулами — такое себе занятие. Как крайняя мера пойдет. Но нежелательна. Не из гуманизма, просто это толкнет колеблющихся в объятия наших врагов.

— И что с этими людьми вы хотите делать?

— Расселять. Выводить с имуществом к портам на берегу моря и увозить в глубь России. Разводя по одной семье в село, не гуще. Их не так много будет. А вместо них заселять казаков. На земли же казаков — крестьян-добровольцев по весне до посевной везти из северных губерний.

— Приживутся?

— А почему нет? И да. Сейчас главное — казаков в тылах не оставлять. Они все должны жить на фронтире, иначе среди них растут брожения. Или в Калифорнию ехать, или за Терек, или еще куда. Надо продавить закон, что права казаков сохраняются только