Железный лев. Том 3. Падаванство - Михаил Алексеевич Ланцов

Первая ступень выстраивалась через приходские школы.

Именно приходские.

Здесь Лев Николаевич находился в полной синергии с архиепископом, который и выступал главным драйвером этого процесса. Не имело значения какой ты веры, главное, что сеть начального образования, безусловно, была связана с православием. Не потому, что графу так уж нравилась религия, а для формирования некого идеологического единства.

Приход.

При нем школа, в которой священник и преподавал, по спущенным ему учебникам и методичкам. За дополнительную плату давая всем желающим курс чтения, письма и счета, а также краткий курс истории России — составленный Толстым и утвержденный лично императором. Такая небольшая брошюрка страниц на двадцать текста, нацеленная на формирование ощущение величия и масштаба…

Таких приходских школ удалось к осени 1850-ого развернуть шестьсот двадцать девять. В основном в Казанской губернии, но и в Нижегородской и иных. И потихоньку их сеть расширялась за счет роста финансирования из казны и от частных лиц. Но даже сейчас они одновременно обучали свыше десяти тысяч человек по двухлетнему курсу.

Вторая ступень была представлена начальными ремесленными училищами в числе шестьдесят восемь штук. Также по двухлетнему курсу им давали основы профессии и связанных дисциплин. Каких-то упрощенных или усеченных программ по механике или еще чего.

Только то, что им потребуется в деле.

Ну и расширенный курс истории России. Уже развернутый в полноценный учебник и подаваемый в контексте взаимодействия с другими державами. А также в пересечении с мировыми процессами, такими как Великие географические открытия и прочее, но с правильными акцентами.

Никакой лжи.

Нет.

Это было принципиально. Нельзя давать возможность противнику цепляться за такие «крючки» и бить в пропаганду. Просто где-то обходились минимальным упоминанием, а где-то развертывали от души, подавая с нужной стороны.

Основная цель была все той же — сформировать чувство величия и масштаба, добавив к этому ощущение «враг не дремлет» с тем, чтобы дать хоть какую-то прививку от подрывной пропаганды противника. То есть, воспользоваться правом «первого слова» и поставить всех, кто станет агитировать на стачки и прочие проказы в позицию оправдывающихся…

Третьей ступенью стали ремесленные училища. Еще один двухлетний уровень, который так же, как и предыдущие содержался преимущественно на привлеченные средства. Двадцать одно заведение, в котором расширяли и укрепляли ремесленные навыки, давая более глубокие знания по профильным дисциплинам и начальные по смежным…

Немного.

На первый взгляд.

Однако за глаза для имеющейся промышленности. С третьей ступени ежегодно выходило около трехсот человек класса рабочий высокой квалификации, мастер или что-то вроде этого. Даже их было непросто трудоустроить. Ведь образование — это часть экономики. Не идеологии, которая в лучшем случае должна идти сопутствующей нагрузкой. А именно экономики. Ибо нет смысла обучать инженеров, когда им не устроиться по специальности.

Можно.

Конечно, можно.

Но это получится симулякр. Имитация с профанацией. Для отчета и красивых разговоров. А торгово-промышленный конгломерат, который формировался вокруг Льва Николаевича, такого себе пока позволить не мог. Просто в силу ограниченности средств…

Особняком стояло классическое образование с его гимназиями. Но туда Льва особенно никто так и не пустил. Разве что курс истории удалось через императора продавить. Да и тот саботировали на местах.

Ну а что поделать? Пусть хотя бы так… пока так…

В общем, Борис Семенович после разрешения «поддать копоти» по полной программе расцвел и улетел творить. Лев же поглядел ему вслед и обнаружил, что чуть в стороне его дожидался Черепанов. И судя по всему, давно, просто не решаясь их отвлечь.

— Лев Николаевич! — крикнул Черепанов, заметив, что граф смотрит на него. — Есть!

— Что есть? — не понял граф.

— Вот! — потрясая тяжелой железкой, произнес он. — Я сделал! Как вы и просили.

Толстой сразу не сообразил.

Почти минута ступора.

И улыбка.

Широкая. Буквально от уха до уха.

Это был прототип планетарного редуктора, точнее даже не редуктора, а механизма для реверса. Не самый простой вариант, но эту технологию ОЧЕНЬ хотелось освоить, так как она открывала невероятные возможности и перспективы. Будучи при этом достаточно простой. Во всяком случае не принципиально сложнее иных шестеренчатых коробок передач или редукторов. Хотя, конечно, и не настолько интуитивной…

— Ставим? — оживленно спросил Черепанов.

— А то! — оживился граф.

И они быстрым шагом отправились к пролетке. Предстояло доехать до механического завода Игната Волкова, где шли работы над трактором.

Там же, кстати, и шестеренки резали.

Станок для этого специальный сделали.

Массивная такая чугунная станина. Стойка с неподвижным держателем дисковой фрезы, смена которой позволял получать нужный профиль и размер зубца.

Перед ним — салазки подавателя с держателем заготовки.

Держатель нужно было вручную проворачивать по шагам, задаваемым сменным диском делителя. А также наклонять, чтобы резать не только прямые, но и конусовидные шестеренки. Ну и механизм копира в салазках, который позволял либо накатывать заготовку линейно, либо с частичным поворотом, чтобы при необходимости закручивать зубья винтом.

Просто, кондово и довольно медленно, ибо всё в ручном режиме. Однако по местным меркам — крайне продуктивно. Ничего подобного все равно нигде не имелось. А тут даже один такой станок мог выдавать в день несколько десятков шестеренок, что с внешними зубьями, что с внутренними.

Это был еще один специальный станок…

Еще один…

На механическом заводе Волкова их уже несколько десятков разных изготавливалось, как для собственных нужд, так и для оснащения прочих предприятий. Нигде в Европе не удавалось закупить никакого современного оборудования. Не продавали. Вот и приходилось все самим изготавливать. Сразу хорошо, раз уж взялись. Закрывая свои потребности по мере их появления.

К счастью, механический завод уже разделили, вынеся изготовление паровых машин с котлами на новое предприятие.

Новое.

Свежее.

Муха не сидела. В смысле не зимовала.

Однако сам факт снятия массы текущих обязанностей ОЧЕНЬ сильно облегчила работу Волкова, который сосредоточился на производстве станков и расходников для них. Через что в России появился свое первое станкостроительное предприятие.

Очень мощное.

Самое мощное в плане технического и технологического вооружение в обойме Льва Николаевича. Через что на нем всякие экспериментальные поделки и изготавливались — в опытовом цехе.

Благо, что переток рабочих, в том числе квалифицированных, из Соединенных штатов в Россию продолжался. За ними прямо-таки натурально охотились представители графа, вывозя на его предприятия семьями. Тем более что там, за океаном, после войны шел упадок и развал — похлеще 1990-х в бывших странах Советского Союза. Так что работников хватало.

Хороших работников.

Имелась даже возможность