Ковыряла - Павел Сергеевич Иевлев

— Креонова мошонка, и тут?

— Да. Убедились, что тебя нет, и ушли. Велели докладывать, если объявишься.

— И ты доложил?

— Нет, но доложу. Так что вали побыстрее и подальше. Во что ты вляпался, Ковыряла?

— Кабы я знал, Горень! Вот веришь, вообще без понятия! Но проверять не хочу. Залягу на дно, может, само утихнет.

— Это вряд ли, безы — ребята серьёзные. Но дело твоё, конечно. Хочешь совет?

— Давай.

— Рендуйся. Ренд всё спишет. Из ренда тебя даже безы не достанут, потому что смысла нет, всё равно башка отключена.

— А что, назад включить нельзя?

— Нет, пока срок контракта не выйдет. Точнее, можно, но только через сервер ренд-центра, а рендовики на это не пойдут, потому что при досрочном деренде выплачивается компенсация, оно им надо?

— А безы их что, заставить не могут?

— Рехнулся, Ковыряла? Ренд-центр — это Верховный! Теперь Верховная. Сам подумай, кто её заставит?

— Ну, так-то да… Но не хочется мне в ренд.

— Твоё дело. Вали. Модуль твой пока подержу, вещи не пропадут.

— Спасибо, Горень.

Смотрящий только железной рукой махнул.

Я всегда знал, что он нормальный, в целом, мужик. Для шлока. Мог бы сдать, небось даже премию получил бы, но добро помнит. Редкость на низах.

* * *

«Никлай просит подойти к школе, в переулок», — написала Козя.

Я сперва разозлился, что она рассказала учителю, не спросившись, но потом подумал, что, может быть, и правильно сделала. Вряд ли он меня безам сдаст, не тот человек.

Тем не менее, зашёл осторожно, с той стороны, где точно нет камер, а ждать устроился на наружной лестнице, укрывшись за климатическим блоком. На лице у меня электронные очки и дыхательная маска, так что системы распознавания ловить не должны, тем более в низах, где камеры — старое говно.

Сначала в переулок забежала Козя, закрутила головой, расстроилась. За ней зашёл Никлай, успокаивающе похлопал её по плечу, огляделся, уставился точно туда, где я сижу. Видеть он меня не может, значит, догадался. Тут не так-то много мест, откуда можно скрытно наблюдать. Я вылез и спустился.

— Козя сказала, у тебя какие-то проблемы, — сказал учитель. — Но не стала рассказывать без твоего разрешения. Если это не доставит дополнительных неприятностей, поделись. Может быть, я что-то подскажу, или смогу помочь.

— Первое: я вломил «мясной» склад клановым, те его вынесли, отпустив девчонок и набив рожи охране. Потом другой клан разгромил «мясной» бордель той же корпы, я тут не при делах, но они считают, что да. В общем, корпа в дичайшей залупе, меня ищут и, найдя, уроют. Это байда говённая, но понятная. Хуже то, что меня с какого-то перепугу ищут безы, и, клянусь Креоновой плешью, у меня ни одной идеи, за что. В «Шлокоблоке» они уже были, я оттуда свалил. Комм и айдишку замотал в фольгу, рожу закрыл как мог, но что делать дальше — без понятия.

— Пошли, — вздохнул Никлай.

— Куда?

— Увидишь. Пошли, говорю. Занятия всё равно кончились на сегодня.

* * *

— Это же… Башня!!! — изумлённо выдохнула Козя. — Вы живёте в башне!

— Нет, просто высотка, — ответил Никлай. — В низах многие путают, но это разные вещи. Башни — у владетелей, потомственной аристократии, высотки — у всех остальных. По сути, тот же многоквартирный кондоминиум, только просторный и над Средкой.

— Тут роскошно!

— Только по сравнению с низами. Здесь жили внешники, работавшие по контракту с Креоном.

— И куда они делись? — спросил я.

— После смерти Креона большинство его проектов свёрнуты, отчасти потому, что никто кроме него не понимал, зачем они нужны, но также и по причине того, что платить стало нечем. Только у Верховного был ихор, дающий долголетие. Именно ради него работали внешники.

— А как же токи? — спросила Козя. — Говорят, внешникам платят гораздо больше, чем даже спецам!

— Токи принимают только в городе, — напомнил Никлай. — Зачем они тем, кто не собирается в нём жить? Вот, это моя квартира, проходите…

— Ой, что это! — подпрыгнула девчонка.

— Это кот. Его зовут Барсик. Единственный кот в этом мире и, возможно, самый старый кот в Мультиверсуме. Я поделился с ним ихором, так что он прожил очень долго и, надеюсь, будет со мной ещё много лет. Барсик, познакомься, это мои ученики, Козябозя и Тиган.

Рыжее животное, немного похожее на шуздра, но крупнее и с короткой круглой мордой, открыло пасть и вякнуло что-то утвердительное. Так и прозвучало: «мяквяк» или типа того.

— Он разговаривает? — прошептала Козя.

— Только по-своему. Но всё понимает. Это очень умный кот.

— А что значит «Барсик»? — спросил я.

— «Маленький барс».

— А что значит «барс»?

— Большой кот.

— Его зовут «маленький большой кот»?

— Нечто в этом роде, не удивляйся. Традиция.

— Мряу, — согласился Барсик и, гордо задрав хвост, удалился в комнату.

— Располагайтесь здесь, в гостиной, — сказал Никлай. — Я покормлю кота и вернусь. Не так-то просто найти тут еду, которая ему нравится, но, к счастью, Барсик навострился ловить пеглей в кабельных тоннелях, так что по большей части кормит себя сам и даже мне приносит.

— Пеглей? Вам? — удивилась Козя. — И что вы с ними делаете?

— Нет, не ем, конечно, — засмеялся учитель. — Аккуратно выкидываю, но так, чтобы кот не видел и не обиделся.

— Классно тут, да? — спросила девчонка, когда Никлай вышел. — Красиво. И Средка внизу!

— Ты знаешь, что надо на неё пописать?

— Зачем?

— Примета такая. Оказался над Средкой — поссы сверху!

— Ты надо мной смеёшься, да?

— Нет, это правда так. Я вот писал уже. Два раза. Аж с самой Башни Креона!

— Ого! Серьёзно?

— Ну, не с самого верха, конечно, с технического яруса, но всё равно, он выше Средки.

— Круто. Но я, наверное, не стану. Неловко как-то. Мальчикам проще.

— А как ты оказался в Башне Креона? — спросил вернувшийся Никлай.

— Техн тамошний провёл. У нас делюга там одна случилась, вот и встретились.

— Эта, как ты говоришь, «делюга» может быть причиной того, что тебя ищут безы?

— Не, вряд ли.