Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Проверить бы тебя на эа-мутацию… — Гедимин, болезненно морщась, глядел на протянутую руку. В глазах Вепуата не было ни тени сомнения. Он уже рылся свободной рукой в столе. Из ящика показалась кювета.

— Ну вот, холодная вода… — сармат сунул кювету в охладитель. — Надеюсь, регенерацию не замедлит. Гедимин, если тебе совсем никак, я пойду испачкаю инструмент. Потом на меня не щурься.

Гедимин сердито фыркнул.

— Какая вода⁈ Коли анестетик. У тебя хоть какие-нибудь есть? Или только камешки остались?

Вепуат обиженно хмыкнул.

— Анестетик… У экипажа местной станции анестетиков не будет. Чистота эксперимента, Гедимин. Не мне тебя учить. Давай уже!

Когда вспыхнул лучевой резак, он всё-таки зажмурился и отвернулся. Гедимин прижал его ладонь к столу. Зашипела вскипающая кровь, следом зашипел, стискивая зубы, Вепуат. Сармат сунул его руку в остывшую воду и шагнул назад, тяжело дыша.

— И всего-то… было… делов, — прошептал Вепуат, жмурясь от боли. Гедимин подсунул чёрный желвак под дрожащие пальцы, и разведчик намертво вцепился в камень, едва не прихватив и руку сармата. Гедимин услышал короткий крик и сдавленное шипение.

— А мне ещё… регенерация… не нравилась… — побледневший Вепуат стиснул зубы. Вокруг свежей раны что-то шевелилось, приподнимая обугленную корку. Гедимин выплеснул всё, что было в его фляге, в ближайший поддон, сунул туда руку Вепуата и огляделся в поисках канистры или бочонка. «Тут был запас воды. Надо охладить, её много понадобится…»

18 день Воды, месяц Мрака. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Айзек шагнул в туннель, на ходу стряхивая с себя защитное поле. За отодвинутой крышкой люка шумела вода. Зелёный Пожиратель, плотно обернувший руку Айзека, шевельнулся, приподнимая усики, и скрутился ещё туже. Айзек, хмыкнув, опустил его на пол.

— Это зачем? — спросил Гедимин, глядя, как существо неохотно разворачивается и «щупает» усиками воздух и стены.

— Контрольная дозиметрия, — ухмыльнулся Айзек. — А то ты у нас любишь проветривать реактор.

Гедимин покосился на раздутый пузырь «термометра» и досадливо сощурился.

— А как его ещё охлаждать при закрытой вентиляции⁈

Зелёный Пожиратель прополз немного по коридору и снова остановился. Гедимин посмотрел на плотно задвинутую заслонку в корпусе реактора. «Не фонит. Я сто раз проверял. Вот и зверёк ничего не чует.»

Многоножка приподнялась, опираясь на стену, и потянулась усиками к потолку. Двигалась она медленно и неуверенно.

— Тут чисто, — буркнул Гедимин, показывая Айзеку наручный дозиметр. — Это и без зверьков видно.

— Проверим, — хмыкнул тот, устраиваясь у монитора. — Ничего не найдёт — отнесёшь в лабораторию. Снаружи сегодня мокро.

Пожиратель, ничего не «нащупав», перебрался на другую стену. Гедимин задумчиво смотрел на его спинные щитки. «У них, говорят, какие-то полости внутри. С бактериями, что ли… И там ещё копятся радионуклиды. А потом вымываются… Не нагадил бы он тут…»

— Не знаешь, что у Вепуата с рукой? — вдруг спросил Айзек. Гедимин, на долю секунды замерев, пожал плечами.

— Ушибся?

— Может, и так, — пробормотал Айзек, пристально глядя на Гедимина. — Значит, ты этот момент не застал?

Сармат снова пожал плечами, надеясь, что по его лицу ничего незаметно. Трудно было не вспоминать отросток, прорезающийся из обожжённой культи, — красноватые штыри, обтянутые плотной сетью сосудов, тонкая прозрачная плёнка поверх… «Думал, фаланги будут расти поочерёдно. А они прорезались обе сразу. Только очень короткие… М-да, регенерировать лучше в капсуле. С отключённым мозгом.»

— А что, сильно поранился? — быстро спросил он. Теперь плечами пожал Айзек.

— Не показывал. Но с рукой явно что-то не то.

Он дотянулся до Пожирателя и переложил его, свернувшегося в клубок, к самому реактору. Существо неохотно шевельнуло усиками. Здесь оно тоже не чуяло ничего съедобного.

— У них ведь полости в теле? — спросил Гедимин, глядя, как существо приподнимает щитки. — Много пустого места, и всё радиоактивно?

Айзек вопросительно хмыкнул.

— Наверное, туда можно подсадить кровяной камень, — задумчиво сказал Гедимин, вспоминая гроздья чёрных шаров на светящихся корнях. — Он любит расти в симбиозе. А тут и тепло, и облучение…

Айзек мигнул.

— Чего кому подсадить? Ты что, с Вепуатом переобщался?

Гедимин досадливо поморщился.

— Кровяной камень — полезная штука, — угрюмо сказал он. — Хорошо бы её тут вырастить. Помнишь деревья в Аса’ане? Их нам вывезти не дадут. А Зелёные Пожиратели у нас уже есть. Если бы подсадить им эти заростки…

Айзек хлопнул по стене.

— Гедимин! Иди-ка ты наверх. И никому ничего не подсаживай! Экспериментаторы на мою голову, яд-дро Сатурна…

…Зелёный Пожиратель, едва Гедимин взял его в руки, свернулся в тугой клубок и перестал подавать признаки жизни. Так сармат и вынес его на поверхность, в прозрачный коридор, соединяющий бункер и стоянку передвижной лаборатории. Со всех сторон шумел дождь. Видимость, и без того невысокая, упала до пары метров — фонарь не освещал ничего, кроме блестящих нитей, свисающих с неба, и мокрого гравия под ногами.

«Надо будет пройтись по холму,» — Гедимин оглянулся на разгромленную душевую и досадливо сощурился. «Проверить, что сломалось за ночь.»

…Вепуат сидел за столом, отодвинув в сторону вещи, и разглядывал голую руку. Перед ним стояла кювета, наполненная Би-плазмой, и сармат рассеянно её помешивал. В прозрачной массе то всплывали, то тонули какие-то волокна и крупинки.

— Закон сохранения, — тяжело вздохнул Вепуат, оглянувшись на Гедимина. — Работает даже на Равнине.

Он залпом выпил всё, что плавало в кювете, и болезненно поморщился.

— Когда кости растворяются — ощущения те ещё. Пока зудел только палец, было терпимо. Но когда всё сразу…

Выросший за ночь палец был уже похож на нормальный — даже ноготь прорезался, только кожа осталась белой, гладкой и на вид очень тонкой.

— Гнётся? — Гедимин с опаской смотрел на двуцветную руку. Вепуат пошевелил пальцем, показывая, как