"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

одну, а тут тысячи монстров, сначала нужно с этими разбираться, и землетрясение мне поможет. Пещера содрогнулась, потолок огромной пещеры треснул надвое, а Джанкоу, судя по ее лицу, поняла, что я готов сделать могилу и для неё, и для монстров, и для себя самого, одну большую могилу из подземного города. И мне это по силам.

— И ты называешь себя человеком? Да ты чудовищней, чем любой из нас! — перекрикивала грохот Джанкоу. — Посмотри на себя, ты монстр! Присоединяйся к нам и мы…

— Нет.

Потолок трясся, на площадь падали огромные куски камня, раздавливая сотни тварей. Я чувствовал, как из меня вместе с кровью выходит сила. Вдруг я увидел, как из храма выбежал принц. Надо же, живой… Ну, насколько это возможно для мертвеца.

— Любимая, я спасу тебя! — прокричал принц. — Я спасу всех нас!

— Нет! — успела лишь прокричать Джанкоу, когда принц, обнажив свой меч, ринулся в мою сторону на огромной скорости

«Сейчас!» — мелькнула мысль в голове.

— Взрыв, — отдал я приказ крови, и сознание на мгновение покинуло меня.

Через секунду я смотрел на огромный кратер, в котором я стоял, и это все, что осталось от площади богов. Вдали были видны монстры, убегающие от камнепада и взрыва, который содрогнул пещеру. Джанкоу не было видно, а у ступеней храма валялось изломанное тело принца. Когда я подошел к принцу, его сердце еще билось. Я немедля вырвал голову принца с частью позвоночника и повесил себе на пояс.

— Иньху, — тихо позвал я мастера. Сил почти не осталось.

— Все, уходим, я ее нашел! — появился Иньху с огромным алым кристаллом на спине, внутри котором виднелось чьё-то тело. — Ты чего такой бледный?

— Крови много потерял.

— А Джанкоу?

— Мертва.

— Уверен?

— Да. Веди, если знаешь, куда. Я на последнем издыхании, и если честно, я еще никогда не тратил так много крови и сил.

— Знаю, — проговорил Иньху. — Я видел взрыв и то, как ты бился с той бессмертной.

— Меньше слов, веди уже! — прорычал я. — Иначе я потеряю сознание. И ты, зараза, потащишь еще и меня на своем горбу.

— За мной, — поспешно сказал Иньху и мы пошли к храму. Внутри храма все было усеяно трупами, и раны на трупах были мне знакомы, они были нанесены моими ножами. Иньху подвел меня к какому-то туннелю, вырытому прямо у стены, и мы начали спускаться вниз. Но вот остальное я не запомнил, я был в приграничном состоянии и мог лишь следовать за Иньху.

В какой-то момент я понял, что мы, наконец, вышли из подземного города в катакомбы. Земля под нашими ногами задрожала, и источник этой дрожи становился все ближе и ближе. А воздух донес оглушительный рев.

— Ты опоздал! — Монструозный рев, полный гнева, пугал даже меня.

— Кто это? — прошептал Иньху.

— Это Рина. Ты иди-ка лучше к императору, — рассмеялся я через силу. — А я это, лучше к монстрам.

Глава 8

Вечерело, солнце уходило к горизонту медленно и неохотно, ослабляя весенний зной, а я отдыхал на заднем дворе, на месте родовой печати, смотрел на сад камней и с упоением пил чай. Всего около десяти часов прошло с того момента, как я вышел из катакомб, и теперь я наслаждался спокойствием.

В чистом белом кимоно, весь изрезанный, уставший, и не спавший уже около недели, да в бинтах с ног до головы. Ну, как изрезанный, для меня это всего лишь царапины, что заживут без следа через неделю, Джанкоу так и не смогла нанести мне опасных ран. Хотя у меня и остались сомнения, что Джанкоу мертва, но вот если бы на ее месте был обычный человек, то… Хм, к слову, почему у меня такое чувство, что она билась честно?

— Хорошо-о, — протянул я, посматривая на деревянный ящичек у своих ног, где хранится засыпанная в соли голова принца, которая все еще подавала признаки жизни, несмотря на то, что отделена от тела.

— Заткнись, — проговорила Михара.

— Госпожа Михара, успокойтесь уже, все претензии к Иньху, — проговорил я жене Иньху, которая осталась после извлечения из кристалла со мной, чтобы присматривать за головой принца, а я в свою очередь присматривал за ней, а то вдруг она измененная, а других магов крови нет под рукой. Так решила Исау, убывшая на службу, и Агау, что сейчас спала где-то в поместье. — Я не собираюсь звать вас мамой, и моя уродливая тень не падет на ваш прекрасный лик.

— Исау и Агау, мои дочери, называют тебя братом, — сурово проговорила Михара, попивая чай.

— Названным, они постоянно забывают это добавлять, — протянул я, выдыхая усталость, что скопилось за то время, что я бродил по катакомбам. — Так уж получилось, это всего лишь шутка Иньху и формальность, это вас ни к чему не обязывает…

— Ой, заткнись, — махнула рукой на меня женщина в черном кимоно. — Твои то там успокоились? Как Рина?

— Нет, наблюдают. Рина восстанавливается, чутка вышла из себя и нашла нас. Ну и сразу успокоилась, жалко только вот того ящера альбиноса, попался ей на свою беду, в ее ласковые ручки, — проговорил я, заметив краем глаза, как Кирсана прошла мимо окна, — Они готовили мне праздничный обед по случаю моего дня рождения, о котором я, кстати, и не знал. Обиделись, но потом простили, когда увидели меня в таком состоянии.

— Женщины так переменчивы, — фыркнула Михара. — Как вы думаете, придут за головой или нет?

— «Вы»? Хм, я думал, мы уже прошли эти стадии, а оказывается, я заблуждался, — улыбнулся я, тут же скривившись. Несколько ран на лице еще не заросли. Но я все равно попытался скопировать Михару. — К слову о переменчивости. Что это такое, Иньху⁉ Оно точно разумное? Оно говорит! Ты что сказал! Это мой сын⁉ Я его родила? Я не могла, твари-и-и! Я убью этого выродка, я его родила, я его и убью! Да как ты смеешь отбиваться, я твоя мать, я спасу мир от такого как ты, не противься мне… Помните такие слова?

— Сыночек, тебя били в детстве? — елейным голосом проговорили Михара, и мне показалось, что в её голосе слышалась обида.

Я же завис. Били ли меня в детстве? Было ли у меня это самое детство? Я замер с чашей горячего чая в ладони и погрузился в себя.

— Рык.

— Калибан!

— Ты чего замолчал?

— Пытаюсь вспомнить, — тихо проговорил я, смотря в пустоту. — В какой-то момент я решил, что моя жизнь это башня, кровь, безумный бой и страдания, и только из этого соткана моя жизнь.