Из стали и соломы - Эрика Айви Роджерс

– Шагай, – рявкнула она, не потрудившись даже убрать волосы, упавшие ей на лицо.

Шарлотта наклонилась к Рене.

– Что случилось? – шепотом спросила она.

– Сен-Клер провела нас внутрь, – ответил он и поморщился, когда из разбитой губы вновь потекла кровь. – Мы наткнулись на патруль, и нам пришлось разделиться. С тех пор я ее не видел.

– Если ее не поймали, возможно, она сумеет нам помочь, – предположила Шарлотта.

– Возможно, – согласился Рене. – Если нет, Уорт и Поль…

– Нет! – ахнула Шарлотта. – Они не могут рисковать, помогая нам, Рене. Нам придется самим с этим справиться.

Рене прикрыл темные глаза, и с его губ слетело тихое ругательство, которое идеально описывало ситуацию. Кардинал только что подставила Шарлотту. Она ясно понимала, что женщина манипулировала толпой, но это не имело значения, если люди видели совершенно иное. Даже Монтень смотрел на Шарлотту так, словно она была чем-то омерзительным. Теперь у нее не осталось сомнений в том, что Лоррен Непорочная – враг Ордена.

Шарлотта закрыла глаза, следуя за солдатами, которые вели их с Рене вглубь дворца. Гвардеец сильнее сжал ее плечо, отчего на нежной коже наверняка останется синяк. Эти люди ей не помогут. Шарлотта понятия не имела, что Стражи будут делать дальше, но ей необходимо вытащить отсюда Рене.

34. Люк

Люк забрал сумку с костями, поместил ее под стражу и вызвал Гильдию Упокоения. Они немедленно должны забрать кости в призрачный лес, а солдаты Люка в это время будут прочесывать столицу в поисках Пастора и Лавины. Кардинал не обрадуется тому, что Стражам удалось сбежать, но Люк уже обдумывал варианты дальнейших действий.

Он отправил бабушку Сэнд в лазарет. Грандье исчез, наверняка понимая, что Люк мечтает перерезать ему горло. Капитан до сих пор не мог поверить, что кардинал освободила Грандье, не сообщив ему. Этот мужчина уже успел поизмываться над женщиной. Узел в животе Люка не ослабевал с тех пор, как он впервые увидел ее в крови. Неважно, что Грандье держал в руках цепь, потому что это Люк угрожал бабушке Сэнд. Это Люк приказал привести ее в столицу. И Шарлотта Сэнд пришла в ярость.

Люк направился к темницам, расположенным в Казарменной башне, куда поместят под стражу Сэнд. Кардинал хотела встретиться с девчонкой наедине, и хотя капитан не мог ослушаться ее приказа, спешить он не собирался. Напротив, Люк воспользовался этим временем, чтобы успокоить свои расшатанные нервы.

Люк ожидал появления призраков в тронном зале и все равно едва не исторг наружу свой завтрак. Его защитные стены были разрушены. Но Сэнд справилась с призраком с ледяным спокойствием. Кардинал думала, что злость наконец заставила девчонку обратиться к тьме, – она думала, что ярость, которую та ощутила, увидев свою бабушку в цепях, наконец поглотит тот тусклый свет, что в ней остался. Но Люк знал правду.

Сэнд могла, стиснув зубы, вынести любое нападение на себя; боль других – вот что трогало ее сильнее всего. Он часто видел это, когда они были детьми. Когда мать Люка лежала на смертном одре, маленькая Шарлотта плакала куда горше Люка. Когда они однажды вместе наткнулись на призрака, он рухнул на землю, охваченный страхом и головокружением, но она встала между ним и той сущностью, словно живой щит. Волноваться ее заставил не призрак, а боль Люка.

Даже сейчас каждый раз, когда она замечала, как маска сползает с его лица, в ее глазах отражалось его страдание. Поэтому он согласился отправиться в столицу с Джонасом Сэндом, поэтому не возвращался на юг. До прошлого месяца. Ему все еще было ненавистно смотреть, как она страдает, но, видят Боги, он пойдет на что угодно, кроме убийства, чтобы не дать ей превратиться в чудовище.

Шарлотта Сэнд с самой смерти ее брата шла по тонкому лезвию между светом и тьмой, и учитывая то, что Люк только что увидел, она начала обращаться. Люк не мог этого допустить.

Он спустился по лестнице, ведущей в глубину казарм, и догнал солдат, которые сопровождали Сэнд. Люк замер, увидев Рене Дюрана рядом с девушкой. Мальчик был весь покрыт синяками, а один его глаз заплыл.

– Шарп, я заберу Сэнд.

Лейтенант обернулась и кивнула, и Люк потянулся, чтобы взять Шарлотту за плечо.

– Я скорее позволю корням преисподней меня утащить, чем дам тебе прикоснуться ко мне, – прошипела та, увернувшись.

– Кардинал хочет видеть вас, леди Сэнд, – сказал Люк, а затем добавил, повернувшись к Шарп: – Отведи Дюрана в одну из верхних камер.

– Подожди! – Сэнд встала перед Люком, ее глаза сверкнули. – Я пойду к кардиналу, но отпусти Рене. Он не сделал ничего плохого.

– Он проник в дворцовые коридоры… – начала Шарп.

– Общественные коридоры, – парировал Рене.

Люку хотелось ударом кулака стереть самодовольную ухмылку с лица мальчишки, но он взял себя в руки и улыбнулся:

– Хорошо. Я заберу их обоих, Шарп. Возьми трех солдат и следуйте за нами, чтобы эти двое не попытались ничего учинить.

Люк пошел прочь, надеясь, что Сэнд придется бежать за ним трусцой, чтобы поспевать. Десять минут спустя они добрались до двери в личные покои кардинала. Люк вскинул руку, чтобы постучать, но Сэнд схватила его за запястье.

Он обернулся к ней, его ноздри раздулись от негодования. Он попытался проигнорировать обжигающий жар, который вспыхнул там, где она касалась его руки. Сэнд выдержала его взгляд, но Люк воссиял гордостью, когда ее уверенность наконец пошатнулась. Она будто пыталась прочесть его, и, к его великому облегчению, в этот раз у нее ничего не вышло.

– Моя бабушка, – произнесла она тонким голосом. – Отпусти ее и Рене. У тебя есть я. Они тебе больше не нужны. Прошу.

Люк прищурил глаза, услышав мольбу в ее голосе. Неприкрытая горечь, которую она так редко показывала, выбила его из колеи. Люк не мог отпустить Рене Дюрана, но отвратительное отношение Грандье было совершенно безосновательным. Если кардинал допустила такое, она может позволить Люку некую свободу действий, чтобы искупить вину.

Он сглотнул, затем кивнул одному из своих солдат за спиной Шарлотты.

– Лейтенант проводит твою бабушку – и только ее – за пределы дворцовых стен, – сказал он. – Взамен мы ожидаем, что ты будешь подчиняться приказам, Сэнд.

Она быстро затрясла головой в знак согласия.

– Безоговорочно, – добавил Люк.

Он наблюдал за тем, как Шарлотта сглотнула, а затем кивнула. Его омыло облегчение. Ему не придется использовать мальчишку в качестве рычага. Он постучал в дверь покоев кардинала, но не стал смотреть на то, как Сэнд скрывается внутри.

– Лейтенант, – сказал Люк, когда дверь закрылась, – отведите Дюрана в камеру, прежде чем отправитесь за бабушкой Сэнд. И передайте ей сообщение от кардинала: Пастор и Лавина должны сдаться до завтрашнего захода солнца и принести с собой сердце Беллы Шарис, иначе Шарлотта Сэнд умрет, а мы в любом случае придем за ними.

Дюран побледнел, когда Шарп схватила его за плечо.

– Ты не такой человек, – произнес он так тихо, что Люк едва услышал.

Люк схватил мальчишку за ворот куртки и впечатал в стену, затем подался вперед так, чтобы их с Дюраном лица оказались на одном уровне.

– Я именно такой человек, – прошипел Люк. – Мне стоило позволить тому мужчине убить тебя той ночью.

– Но ты не позволил, – ответил Дюран, грустно улыбнувшись. – И если тебе выпадет такой шанс, ты снова меня спасешь. Ты бы убил десять чудовищ, чтобы спасти испуганного ребенка. Потому что таков ты на самом деле. Быть может, твой мундир красного цвета, но твое сердце – это сердце Стража.

Взгляд мальчишки метнулся к закрытой двери в покои кардинала.

– Особенно когда это касается ее.

Мальчишка выскользнул из хватки Люка и отвернулся, добровольно направившись за красными мундирами. Люк наблюдал за ними, пока они не скрылись из виду, затем глубоко вздохнул и заново возвел свою мысленную броню.