Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Вдоль ущелья, по правую руку от сармата, протянулся полутораметровый холм из гравия. За ночь он покрылся инеем. Камешки лежали плотно, не раскатываясь. Сармат оглянулся на левый обрыв, с которого вчера вечером стекал камнепад, и невольно поёжился.

Вдоль длинной осыпи медленно двигалось жёлтое световое пятно. Гедимин подался в сторону, но поздно — Гварза, увидев его, высоко поднял фонарь и шевельнул пальцами в приветственном жесте.

— Уран и торий, — буркнул Гедимин, показывая, что у него руки заняты, и сам он тоже сильно занят. Гварза хмыкнул.

— Гравий смёрзся, — он тронул ступнёй осыпь. Ледяные кристаллы захрустели, десяток камешков раскатился по земле.

— Холодно, — Гедимин пожал свободным плечом. С утра на термометре было минус пять, и Вепуат на плато оттаивал гравий для камнесборщиков, — странно было бы, если бы в ущелье было теплее.

— Будет ещё холоднее, — отозвался Гварза, наступая на склон осыпи; мелкие камешки потекли ему под ноги. — Здесь это держать нельзя. До вечера убери гравий в помещение.

Гедимин мигнул.

— Зачем? Это гравий. Он не замёрзнет.

Гварза поморщился.

— Делай, что сказано. Чтоб завтра утром весь гравий был под тёплой крышей. И песок тоже.

— А то что? — поинтересовался Гедимин с недобрым прищуром. «А если взять мешок за трос, размахнуться и по шлему — хлопнет, наверное, громко…»

Гварза дёрнул плечом.

— А то будешь ныть Айзеку про вставшую стройку. Хотя — мне-то какое дело⁈

Резко развернувшись, он пошёл к тропе. Гедимин растерянно хмыкнул. «Стройка встанет? С чего бы ей… Что-то он явно знает. Но объяснять нормально не хочет. Ну допустим. Место на складе есть. Хотя — странные требования…»

…Из прорезей в шапке-чехле выглядывали только глаза. Она была сшита свободно, позволяла открывать рот; с нижней челюсти на грудь свисала складчатая ткань с нашитыми бусинами-утяжелителями. Холодный воздух где-то просачивался — Хассинельг снова подтянул шнурки, собрав «шею» в складки, ощупал туго стянутые рукава и зябко поёжился.

— Ты перемещаться-то можешь? — Гедимин чуть повысил голос, перекрывая грохот лопающегося гравия. В ущелье заработали «камнедробилки». Каждая состояла из двух некрупных Текк’тов — один свивался двумя-тремя витками вокруг горки гравия, другой копошился внутри кольца, то ныряя в камень, то выныривая. Из-за размеров существ Гедимин не видел, что там, под их витками, только грохот стоял над ущельем — видимо, работа всё же шла.

— Давно уже могу, — оглянулся на него Хассинельг, поправляя сползающую шапку. — Только мне запрещают. Так-то и правильно — это после истощения опасно. Давно я не ходил столько ногами… Утомительное дело. Недалеко — ещё ладно, но пешком через десяток Сфенов…

Гедимин криво ухмыльнулся. «Конечно, утомишься, когда сапоги постоянно сползают. Что-то не ладится у него с одеждой…»

— А вы у себя, на своей планете, обувь носите? — он покосился на мешки из шкур, надетые на ноги стража. Какие-то элементы подошвы у них были, но жёсткость у них была минимальная — каждый камешек должен был ощущаться всей стопой.

— Там незачем, — отозвался страж. — Там в такой холод никто никуда не ходит. И здесь не надо бы.

Он поправил неудобную шапку и замолчал. Гедимин перевёл взгляд на дальний склон. С него непрерывным потоком сыпался гравий. Текк’т, свернувшийся поперёк ущелья, поддевал обломки головой и направлял каменный ручей в открытые двери склада. На холме к огромному шару, скатанному из руды, прибавился второй. Пока он был гораздо меньше, но Текк’т, улёгшийся там, подгребал к нему каменную волну, и шар постепенно рос. «Надо всё-таки разобрать эти скульптуры,» — лениво думал Гедимин. Ему мерещились огненные струи, бьющие в камень, густой дым возгоняемой руды и кратер, постепенно заполняющийся мелкими чёрными кристаллами. «Может, их ворванью облить и поджечь? Переработать на месте…»

…На ладони Гедимина лежал крупный грязно-жёлтый песок. Жёлтые зёрна были крупнее, чёрные — мельче, — рыхлые пемзы и шлаки раздробились легко, прочная осадочная порода держалась дольше. «Годится,» — мысленно махнул рукой сармат, ссыпая образец в кулёк. Первые кубометры такого же песка лежали сейчас на отапливаемом складе, в соседней ячейке с красно-жёлтыми камнями. «Для забутовки — в самый раз. Производительность вот пока низкая. Но со временем наберут сырья и возьмут разгон. Дней сорок в запасе есть…»

— Гедимин, — Вепуат тронул его за локоть. — Зайди в цех на секунду. Я от тебя говорить не могу.

«От меня?» — Гедимин удивлённо мигнул.

В «шлюзовой камере» цеха его ждали Сэта — все «ученики» из Шакхи, с очередным странным изделием наперевес. Гедимин подозревал, что у этих штуковин есть какое-то использование — и, возможно, это лишь детали чего-то огромного… и не исключено, что взрывоопасного. Та штука, которую сделали сегодня, опасной не выглядела. Сэта, который держал её, отступил к стене, остальные придвинулись ближе. Главный жрец, увидев Гедимина, сложил пальцы в почтительном жесте. Сармат вопросительно хмыкнул.

— Ты доверил Кут’тайри делать вещи для дома Пламени, — сказал Сэта. Это был не вопрос, и Гедимин отвечать не стал.

— Пламени виднее, кому доверять… — жрец слегка наклонил голову и замолчал на пару секунд. — Но в Шакхе много мастеров. Есть те, кто работает с огнём. Те, кто работает с металлом. Много костерезов и плетельщиков. Разве некому доверить работу для дома Пламени?

Гедимин мигнул.

— Ваши мастера хотят к нам наняться? Но… — он запнулся, лихорадочно вспоминая, что есть в Элидгене, и что из этого в цене у Сэта. «Рэссена у них и так есть, церы и гзеша нам самим мало…»

— Если на то будет воля Пламени, — отозвался жрец. — Это будет честью для Шакхи.

Вепуат больно ткнул Гедимина под рёбра. Его глаза из-под лицевого щитка горели ярким огнём. Гедимин сдержанно хмыкнул.

— Нам нужны рабочие. Но что они за это хотят?

Он перехватил руку Вепуата и крепко сжал его кулак. Сармат охнул. Гедимин криво ухмыльнулся. «Все дерутся, дерутся… Надоели.»

— Мощь Пламени и мудрость Равных