Куда приводят коты - Олег Фомин

ему нужно. Не знаю, как его зовут и откуда взялся. Но кое-что моим ребяткам выяснить удалось. Они, в отличие от вас, не просто смотрели, а действовали. По моей, э-э-э… просьбе. А я их попросил… ловить и допрашивать этих странных крыс. Те, кого удалось поймать, мало что знали, кроме деталей задания, которое им надлежало выполнить. То есть, они четко знали, что и как должны сделать, но их даже не посвятили в то, зачем все это! Представляете?! Они понятия не имеют, что за дрянь добавляют людям в пищу и воду. Не в курсе, для чего нужны те приложения, те микросхемы… И все же…

Леон задумался.

Сначала мне показалось, он просто нагнетает интригу, но чем дольше на него смотрю, тем сильнее склоняюсь к тому, что главарю сфинксов и впрямь трудно переварить то, что он собирается поведать.

– Из тех крупиц, что удалось выудить в допросах, – заговорил, наконец, Леон, – складывается то, что этими крысами руководит… кот.

Глава 26. Она здесь

Голоса стихли, несколько секунд все слушали только вой сквозняка и песочный шорох. Наконец, кто-то засмеялся, и постепенно смех подхватили другие.

– Бред!

– Да ты спятил, Леон!

– Чушь собачья…

– Кот командует крысами! Издеваешься?!

– Блажени своей перепил…

– Она ведь на него не действует.

– Теперь, видимо, действует!

Заполыхало свежее пламя споров, перемирцы гадают, может ли сказанное Леоном быть правдой или он это выдумал для привлечения внимания к своей самовлюбленной персоне. Кто-то даже в шутку высказал версию, что Леон – и есть новый крысиный король. Мол, сфинксов уже поработил, пора переходить на новый уровень.

Поглядываю на Карри.

Кажется, ей по душе то, что происходит перед ее глазами, слушает увлеченно, голова поворачивается от одного к другому, оранжевый камень серьги не перестает качаться.

А вот мне почему-то взгрустнулось…

Хотя нет, не почему-то. Все эти разговоры о крысах побудили вспомнить Ласта. Друга, научившего меня азбуке жизни в перемире. Наши с ним прыжки по чужим кухням и кладовым, беседы на крыше… Помню, там же мы и расстались, когда я принял решение пойти с Карри. Помню печальную улыбку на пухленькой крысиной мордочке, полную доброго напутствия. Интересно, как он сейчас? И где? Самое забавное, что ведь могу проверить в любой момент. Найти точно так же, как научился отыскивать Карри. Переместиться к нему хоть в эту же секунду! Но почему-то (вот теперь «почему-то» и впрямь имеет место быть) меня тяготит чувство, что нас разделяет какая-то пропасть. И понять природу этой пропасти не удается. Чем дольше пытаюсь, тем чувство становится более гнетущим.

Нет, к черту! Надо просто сделать это! Он же мой друг, в конце концов! Кроме того, Ласт может быть в курсе последних событий, связанных с крысами…

– Ты как будто не здесь, – услышал я ласковый шепот Карри, – давай сменим декорации…

В очередной раз я не успел толком осознать ее предложение, как она уже все провернула, и мы оказались в другом месте.

Вновь на пирамиде Сехмет.

– Мне показалось, ты заскучал, – сказала Карри, опуская меня на плато усеченной вершины.

– Нет, просто…

Я хотел признаться, что надо бы навестить Ласта, но меня отвлекли мягкие всполохи света вокруг.

Мы попали в момент, когда наплыв гостей к Сехмет особенно плотный. Коты и кошки появляются около нас из ниоткуда, рассеивая искры волшебной энергии, которая здесь может не прятаться от посторонних глаз, свободно проявлять себя во всей красе, разными цветами и формами. Кто-то приходит со съестными дарами, а кто-то – с перебитой лапой, вытекшим глазом и другими травмами.

Один черный кот с рыжими пятнами умудрился совместить первое со вторым. Задняя часть тела в плачевном состоянии, за ней по полу тянется широкий жирный мазок красного, кот ползет к статуе Сехмет исключительно на передних лапах. При этом ему как-то удается волочить в зубах здоровенный моток сосисок!

Я подбежал к нему.

– Святые коты, да кто ж тебя так…

Ухватил моток зубами за другой край, и мы потащили груз вместе. Наши взгляды встретились, он с немой благодарностью принял помощь, окровавленные челюсти выпустили ношу.

Он прохрипел:

– Не повезло… немножко…

И начал терять сознание.

Я тоже выпустил еду из зубов, два шага, и склонился над головой, что опустилась на древние, как смерть, камни. Смотрю в медленно закрывающиеся глаза, чувствую, как в моих нагревается жгучая влага. Даже сквозь мутную пленку не могу не замечать ужасное месиво, которым стали задние лапы и хвост несчастного кота. В груди трепещет, протестует… Так нельзя! Не должно такое твориться под этим небом!

Шерсть умирающего засверкала тысячами синих черточек, отражая свет, озаривший сверху. Я запрокинул голову. Над нами кружатся ленточки знакомой энергии.

Хвала Сехмет! Хозяйка этого места поделилась целебной магией!

Волокна синего света оплели тело кота, заботливая сила приподняла над плитами, ленточки чарующим танцем дорисовали заднюю половину, какой та была изначально, и растерзанная плоть начала чудесным образом подстраиваться под этот макет, возвращаться к прежней форме, что сопровождается обилием волшебного света, мелодичных звуков, запахом свежести, какая бывает после грозы…

И вот, я даже не успел как следует восхититься зрелищем, а все уже погасло, кот стоит на четырех лапах. Правда, глаза по-прежнему закрыты.

Я потормошил его.

– Эй, друг… Очнись! Героическая смерть отменяется.

Один глаз открылся.

Кот покосился им влево, вправо. Затем сфокусировался на мне. Хвост приподнят в вопросительном изгибе.

– Я еще жив?

Из меня выпорхнул смешок.

– Не «еще», а «уже»!

Кот открыл второй глаз, поморгал, осторожный взгляд по сторонам.

– А почему все смотрят?

Теперь огляделся и я.

Действительно…

Нет, не все. На пирамиде много кошачьих, которым тоже требуется помощь, им сейчас не до нас. Над ними сплетаются синие вихри света, его ручьи текут к раненым от статуи Сехмет.

Но те, кто лечением не занят, и впрямь собрались вокруг нас. Косятся с любопытством, шушукаются… Столь излишнее внимание меня смутило. За последнее время его и так уже избыток.

К нам подошла Карри. Из-за волн песчаной юбки кажется, что подплыла, будто призрак.

– Почему на нас глазеют? – спросил я, когда оказался в ее руках.

Она ответила, как всегда, с улыбкой:

– Все любят глазеть на чудеса.

– Ну… я, конечно, тоже засмотрелся, когда Сехмет чинила этого беднягу. Но этих чудес вон сколько!

Мой хвост обвел пылающий над пирамидой синий фейерверк, нуждающиеся коты продолжают