Одержимый - Ли Бардуго

перчатках Хелли крепче сжала рукоятку биты. Девчонка-питчер пронзила ее взглядом, пытаясь лишить уверенности в себе, но Хелли лишь рассмеялась. Никто и ничто не сможет ее остановить.

«Ты нервничаешь?» – как-то спросила младшая сестра.

«Никогда, – призналась Хелли. – Из-за чего тут нервничать?»

На самом деле она не хотела умирать, просто предпочла бы ничего не чувствовать, ведь все вокруг паршиво. Вот бы вернуться обратно в тот момент, к солнцу, толпе и мечтам о собственных возможностях. И не беспокоиться о колледже, оценках или будущем. Пусть все будет просто, как всегда.

Она шаркнула ногами по полю, проверила замах, вес биты и, взглянув на питчера, заметила, что та вспотела. Девчонка явно боялась.

Хелли увидела, как та замахнулась и бросила мяч. Она ударила битой. Раздался идеальный треск, когда дерево соприкоснулось с черепом Лена. Хелли вдруг представила, как голова его перелетела через забор. «Вперед… Вперед… Ушла».

Она могла бы махать битой весь день. Без печали и сожаления.

Они вновь подняли биту, снова замахнулись. Своего рода прощание. Лишь когда все до последнего слова были сказаны, в центре комнаты на пропитанном кровью ковре Хелли заметила кролика.

– Кролик Бэббит, – прошептала она и подхватила зверька на руки, оставляя на мягких белых боках кровавые пятна. – Я думала, ты умер.

– Мы все умерли.

Сперва Хелли решила, что с ней говорит кролик, но, подняв глаза, увидела Алекс. Больше не было ни крови, ни ошметков мозгов, ни сломанной биты. Старая гостиная в Граунд-Зиро исчезла, они оказались в саду, полном черных деревьев. Хотелось предупредить, чтобы Алекс не ела растущих на них фруктов, но Хелли ощутила, что уже уплывает, растворяется, неспособная даже пожать плечами.

Вперед… Вперед…

27

Внезапно Алекс ощутила в руках нечто мягкое и теплое. Кролика Бэббита. Что произошло? Хелли… Она его подобрала. Но где она? Непроглядный мрак вокруг мешал что-либо разглядеть, мысли путались в голове. К горлу подступила тошнота, и Алекс рухнула на колени, чувствуя рвотные позывы. Раз, другой… но желудок был пуст и исторгал из себя лишь желчь. Смутно мелькнуло воспоминание о том, как Доуз призывала их поститься.

– Все хорошо, – прошептала Алекс кролику Бэббиту. Но руки опустели. Он исчез.

«Его никогда там не было, – сказала она себе. – Приди в себя».

Но ведь Алекс чувствовала в руках теплое маленькое тельце, целое и невредимое, как и должно было быть, если бы она защитила его с самого начала.

Мягкую землю покрывали влажные опавшие листья, над головой сплетались кроны множества деревьев. Похоже, она попала в лес… нет, фруктовый сад; блестящие черные ветви сгибались под тяжестью темно-пурпурных плодов. Кое-где из потрескавшейся кожицы выглядывали красные семена, блеском напоминающие драгоценные камни. Вверху нависало сливового цвета небо. Слуха коснулось тихое жужжание, и Алекс поняла, что вокруг деревьев роились золотые пчелы; высоко в ветвях висели черные ульи.

«Я была Хелли». Умершей Хелли. Хелли на бейсбольном поле. Страдания той ночи в Граунд-Зиро липли к ней, словно запах дыма. От них никогда не избавиться.

Краем глаза Алекс заметила, как что-то двигалось среди деревьев, и осторожно поднялась на ноги.

– Тернер! – крикнула она и тут же пожалела, что назвала его по имени. Вдруг это существо лишь внешне выглядело как Тернер? Однако миг спустя он вместе с Триппом и Доуз вышел из-за деревьев.

Выглядели все довольно странно. Доуз обрядилась в пергаментного цвета мантию, на манжетах которой пестрели пятна чернил, рыжие волосы были искусно заплетены в толстые косы. Тернер красовался в плаще из блестящих черных перьев, переливавшихся, словно спинка жука. Трипп обзавелся эмалево-белыми доспехами, судя по всему, прежде никогда не видевшими битв; изумрудная брошь размером с персиковую косточку на левом плече удерживала горностаевую накидку. Ученый, жрец и принц. Алекс окинула себя взглядом. Ей тоже достались доспехи – из кованой стали, явно предназначавшиеся для битвы. Броня воина. Наверное, они весили довольно много, однако Алекс не ощущала тяжести; с таким же успехом она могла носить сейчас обычную футболку.

– Мы мертвы? – спросил Трипп, широко распахивая глаза, так что белок охватил всю радужку идеальным кольцом. – Должны быть, верно?

Он старательно отводил взгляд от Алекс. Впрочем, остальные тоже избегали смотреть друг на друга. Они окунулись в чужие жизни, стали свидетелями совершенных преступлений.

«Никто не должен знать о другом таких подробностей, – подумала Алекс. – Это слишком личное».

– Где мы? – поинтересовался Тернер. – Что это за место?

Доуз с покрасневшими глазами и распухшим от слез лицом протянула руку, чтобы коснуться одной из веток, но после передумала.

– Не знаю. Существует мнение, что фруктом с Древа Познания был гранат.

– В жизни не видел таких гранатов, – заметил Тернер, вскинув бровь.

– Хотя выглядит довольно мило, – добавил Трипп.

– Ничего не ешь, – отрезала Доуз.

– Я же не дурак, – нахмурился Трипп и вдруг воззрился на Алекс, раздираемый одновременно страхом и удивлением. – Черт возьми, Алекс, ты…

Доуз закусила губу, Тернер еще больше помрачнел.

– Алекс, – прошептала Доуз. – Ты… горишь.

Алекс окинула себя взглядом. Тело покрывало низкое колеблющееся голубое пламя – таким обычно выжигают траву. Она дотронулась до огня пальцами, и язычки подвинулись, словно ощутили ее прикосновение. Алекс помнила это пламя, видела его, когда боролась с Бельбалм. «Нам открыты все миры. Если мы достаточно смелы, чтобы войти».

Она сунула руку под нагрудник и ощутила холодную поверхность прижатой к ребрам шкатулки, подаренной сотрудниками «Резиновых сапог Арлингтона». Сейчас ей хотелось лишь лечь и скорбеть о Хелли, о кролике Бэббите. Она склонялась над телом незнакомца под звуки льющего снаружи дождя, сидела на поручнях яхты, чувствуя, как под ней вздымалось и опадало море, стояла на площадке лестницы в Il Bastone с тяжелым камнем в руках, придавленная силой принятого решения.

Алекс крепче сжала шкатулку. Она слишком далеко зашла, так что хватит оплакивать ошибки прошлого и бередить старые раны. Подняв голову, Алекс заставила себя посмотреть им в глаза – Тернеру, Триппу, Доуз – и проговорила:

– Что ж, пойдемте искать Дарлингтона.

Мир вновь изменился, и Алекс стиснула зубы, готовясь опять оказаться в чьей-нибудь голове, погрузиться в страшные чужие воспоминания, словно бы перед ней прокручивался худший в мире плейлист. Ей не выпала роль пассажира или наблюдателя. Нет, Алекс сама стала Доуз, Триппом, Тернером и Хелли. Ее Хелли, которой как раз надлежало выжить.

Однако в этот раз менялся лишь мир вокруг, и вскоре Алекс заметила тропинку между деревьями. Выбравшись из сада, они попали в нечто вроде крупного торгового комплекса, раскинувшегося под открытым небом – заброшенного, или, может, вовсе недостроенного. На фасадах массивных зданий арочные