Там, на островах - Александр Павлович Быченин

обломалась, не постеснялась выесть весь мозг маленькой ложкой. Тоже, впрочем, безрезультатно. А Вова, вон, кремень! Хотя с ним мы, если честно, за это время гораздо реже пересекались. С Инес-то я, смею напомнить, кров делю! И не только кров, но ещё и койку! Ну и как в таких условиях от неё отмажешься? Правильно — никак. Но я как-то умудрился. Ну а теперь, по всему судя, и напарничек созрел.

— А?.. — не менее лениво отозвался я.

— Может, уже расскажешь, наконец? — от души потянулся Вова. Он, как и я, нежился в шезлонге под навесом у ближайших мостков — чтобы с воды свежестью тянуло. — Я же по зенкам твоим бесстыжим вижу, что тебе нужно выговориться!

— В плане? — заломил я бровь в последней попытке съехать на базаре.

И пива хлебнуть не забыл для пущей аутентичности — очень уж не хотелось рушить атмосферу всеобщего расслабона и тотального пофигизма. Ну а чего? Имею право! Делать один хрен нечего — с лодками, насколько это возможно на данный момент, разобрались, а маршруты на островах и прочая рутина это Инес с Алонсо головняк. Соответственно, мне поступила команда не отсвечивать на глазах у начальства, чем я с удовольствием и занялся. А Вова мне компанию составил, поскольку ничего не делать — это его самое любимое времяпрепровождение.

— Что это, мать твою, было⁈ — неожиданно вызверился напарник, всплеснув руками. И открытой бутылкой, так что ещё и плеснул — да-да, тем самым пивасом. Хорошо, до меня не достало. — Позавчера вечером, а⁈ Что за блудняк⁈ И каким боком тут Монти⁈

— Монти? — уже вполне натурально удивился я. — А что с Монти?

— Да то, что он меня вчера весь день домагивался — что да как! А я ни сном, ни духом! И всё это исключительно по твоей вине, Профессор! — обличающе наставил он на меня палец. — Лепшему корешу мог бы и рассказать!

— Вова, блин! — страдальчески поморщился я. — Я даже Инке не рассказал! А ты тогда от меня чего хочешь⁈

— Вот значит как, да? — нахмурился мой партнёр по опасному бизнесу. — А не слишком ли много у тебя секретиков завелось? Этак я тебе скоро доверять не смогу!

— А сейчас, можно подумать, доверяешь, — хмыкнул я.

— Совсем не смогу! — поправился напарник. — Вообще ни на грош! Ты этого добиваешься?

— Не-а, — безмятежно улыбнулся я, сделав очередной глоток.

Эх, хорошо!

— А чего тогда⁈

— Чтобы ты до белого каления дошёл, — признался я.

— Тогда у тебя получилось! Ну-ка, колись!

— Может, ко мне в «нумер»? — демонстративно огляделся я, но лишних ушей так и не обнаружил.

Хотя это если о чём и говорит, то исключительно о качественной маскировке последних.

— Олег! Не беси меня!

— А то что? — вернулся было я к троллингу, но, уловив в глазах напарника нехороший блеск, таки сжалился над жертвой неуёмного любопытства: — Ладно, ладно! Понял, принял, осознал!

— И говорить будешь? — прищурился, словно прицеливаясь, Вова.

— Буду, — вздохнул я. — Куда деваться-то?

— Вот и славно! — успокоился Вова. — Начинай.

— Нет, давай сперва выясним, что ты видел, — ушёл я в отказ.

Да и с мыслями, если честно, собраться не помешает. А то какие-то они… отрывочные, что ли? Как в древнючей песне: мои мысли — мои скакуны. И пришпоривать их, реально, нету нужды. Хе-хе.

— Да что я там мог видеть⁈ — возмутился Вова. — Сплошную вакханалию! Шум, гам, гвалт, мельтешение всякое! Долбаный стробоскоп!

— И всё?

— Ну, статика ещё постоянная… и коронные разряды… эти, как их?..

— Огни святого Эльма? — подсказал я.

— Они самые! Я аж чуть не обделался лёгким испугом, когда эта хрень у меня на руке началась! А потом у Инки на волосах!

— Правда? А я ничего такого не видел…

— Да где тебе! — отмахнулся Вова. — Это надо было со стороны смотреть! А потом и вовсе форменное светопреставление началось. Я думал, там нам всем и хана — шарахнет так, что никому мало не покажется! Я ж на такие вот пробои насмотрелся досыта в бытность маркшейдером! Хренак — и только чёрное пятно на камне. Ну, может, ботинки ещё останутся. Обугленные.

— То есть зрелище впечатляющее получилось? — уточнил я на всякий случай.

— Ещё какое! А что, ты реально ничего не помнишь?

— Ну, кое-что… — неопределённо повертел я ладонью.

Свободной, естественно, чтобы пиво не пролить.

— То есть ты хочешь сказать, что даже коленки не отбил? — изумился Вова.

— А что, должен был? — отплатил я ему той же монетой.

— Ну, как ты на них грохнулся — однозначно!

— Хм… не-а, не помню…

— А что помнишь⁈

Ну, что-то, конечно, помню. Даже больше скажу — кое-что в памяти отпечаталось намертво. Но далеко не всё, да. Собственно, я эти два — без малого — дня партизана изображал лишь по одной причине: что-то с памятью моей стало. Не мог я толком ничего рассказать, вот и играл в молчанку. В принципе, даже сейчас, более-менее осознав масштаб проблемы, я вряд ли сумею изложить внятно всё то, что узнал. А если и умудрюсь, то, боюсь, сойду за сумасшедшего. С другой стороны, а чего я теряю? Вова к моим прибабахам привык, так что с него и нужно начинать. На нём потренируюсь, а там и Инке можно будет открыть не самую приятную истину. Не целиком и полностью, конечно, для такого надо долго и тщательно готовить почву… но на Вове потренируюсь, однозначно.

Хотя вам я могу признаться — сам до сих пор не верю. Порою так и кажется, что всё это лишь дурной сон. Вообще всё, начиная с того злосчастного боя на студенческом турнире, после которого меня и угораздило загреметь на Роксану. Ну и позавчерашний вечер особенно… как вспомню, аж жуть берёт! Мы с вами, вроде, как раз на окончании батизаду расстались?.. Ну а дальше было… дальше, хе-хе.

— … встань и носи с честью! — напутствовал меня Дьогу… и шагнул назад, уступив место следующему действующему лицу…

… каковым оказался… сюрприз-сюрприз! — мэр Каньярес собственной персоной. Он же дон Хайме. И он же, как сейчас стало окончательно ясно, тот самый падрину Жайми, про которого столько