Рука Короля Солнца - Дж. Т. Грейтхаус

я смог его воспроизвести, ведь я видел его только однажды и издалека, – с эхом красоты и печали, что оказались мне подвластны. Но вместо шарфов я танцевал с переплетавшимися линиями огня, что поднимались высоко вверх, сверкая и тускнея на фоне ночи. И вслед за светом и моей магией по моей спине стекал холод, а ветер извивался, чтобы наполнить шарфы с серебряным узором.

– Ты танцуешь неправильно, – сказала Атар.

Она схватила мои запястья, придала пальцам нужную форму и снова начала танцевать.

– Следуй за моими шагами, – сказала она; я так и сделал, хотя мне было далеко до ее грации и уверенности. Ее ветер поднимался и слабел, вовлекая шарфы в танец. Мой огонь летел им навстречу, обвивал, создавая двойную спираль ветра, шелка и пламени, что вращалась вокруг нас, наполняя ночь теплом и цветом.

– Однажды Найэн позовет тебя домой, – сказала она без тени усталости в голосе. – Там твое место и твоя война.

– Однажды, – задыхаясь, ответил я. – Но не сегодня.

Она обдумывала мои слова, когда танец развел нас в стороны, а потом снова объединил, и часть печали ушла из ее шагов.

– В таком случае, я могу обещать тебе только сегодня, – сказала она.

– Этого достаточно. – Сердце сжалось у меня в груди – не только от усталости. – Более чем достаточно.

Ее рука метнулась вперед, схватила мою и притянула меня к себе. Мир наполнился запахами лаванды, пота и меда, а потом я ощутил мягкое прикосновение ее губ. Шарфы опустились и накрыли нас, спрятав от круга на момент нашей близости, ведь его могли разделить только мы.

– Значит, сегодня, – прошептала она. – И с надеждой на завтра.

Ночью, когда танцоры напились из чаши Катиза и вернулись в город, он, Атар и я остались. Я следовал шагам, которые он мне показывал, но мои ноги отказывались отрываться от земли, а размашистые движения рук казались неточными и бесполезными. Железный танец научил меня укреплять центр тела, но призыв ветра требовал плавного, непринужденного движения, а Катиз отказывался говорить о магии, пока я не овладел шагами.

Луна уже начала клониться к горизонту, когда я в очередной раз ошибся, делая начальные шаги Танца говорящего-с-ветром, и Катиз объявил с огромным разочарованием, что первый урок закончен. После чего исчез в туннеле, который вел обратно в город. Я в изнеможении повалился на песок, позволив прохладному предрассветному ветру охладить пот на моем лбу.

– Это требует времени, – сказала Атар и легла рядом со мной. – И очень длительных тренировок. Я помогу тебе овладеть этим танцем.

– Спасибо тебе, – сказал я.

Она пожала плечами.

– Мой долг танцовщицы-ветра передавать знание.

– И не только за это, – сказал я, стараясь отыскать правильные слова, что частенько, как ни с кем другим, делал в ее присутствии, – быть может, знак не только того, что я придавал огромное значение тому, что она обо мне думала, но и как хорошо меня понимала. Я так мало времени провел в своей жизни, пытаясь говорить правду. Даже с Иволгой нас постоянно окружал лес лжи. – Ты не должна танцевать со мной.

– Это правда, – ответила Атар, – но я хотела, как хочу быть с тобой в эту ночь. Неужели ты думаешь, что я осталась помочь Катизу только для того, чтобы веселиться, наблюдая за твоими ошибками.

Я нахмурился, а она рассмеялась.

– Для человека, взмокшего от пота, твоя гордость слишком легко предается страданиям.

– Но мы же в пустыне! – выпалил я. – Здесь все постоянно потные!

– Верно, – согласилась она, – но ан-забати понимают это и принимают, в то время как сиенцы растекаются в лужи увядающей ткани.

– Но разве я не был потным, когда ты меня поцеловала? – спросил я и сразу об этом пожалел.

Этот момент казался новым видом магии, о котором не следовало говорить, – иначе воспоминание о нем рассыплется в пыль.

Атар улыбнулась с легким коварством, и что-то глубокое и необычное загорелось в ее глазах. Она наклонилась ко мне, и ее дыхание коснулось моего подбородка.

– Еще осталось немного времени до восхода солнца, – сказала она. – Для еще одного танца.

Кровь стучала у меня в висках, а она одним плавным движением поднялась на ноги.

– Давай, призывающий-огонь, – сказала она. – Ты ничему не научишься, если будешь валяться.

Разочарованный и потерявший ориентиры, не осмеливаясь это показать, я встал и начал повторять ее шаги. Так продолжалось в следующую ночь, и в следующую, пока через четыре недели – под новой полной луной, после того, как я показал танец говорящего-с-ветром в круге, – я заслужил татуировки.

На глазах собравшихся в круге Катиз растолок чернила в широкой каменной чаше и заточил перо ястреба, превратив его в полую иглу.

– Прежде я лишь трижды передавал мастерство владения ветром чужаку, – сказал он. – Они, как и ты, пришли к нам, уже владея могущественной магией. Они, как и ты, потеряли свой народ. Они, как мы надеемся, и ты, остались с нами на многие годы.

– Первые метки идут сюда, – сказала Атар и сделала три завитка кончиками пальцев в нижней части моего предплечья, под локтем. – Однажды, если у тебя будет собственный корабль, обе твои руки будут полностью покрыты татуировками.

Приятная дрожь прошла вверх по моей руке после ее прикосновения. Я сомневался, что когда-нибудь у меня наберется так много татуировок, и радовался, что они будут маленькими. Рукава сиенских одеяний легко их закроют, а мне еще только предстояло придумать план побега из цитадели. После визита Пепла со мной ничего интересного не происходило. И я не сомневался, что у меня полно времени.

– Не бойся показать боль, – сказал Катиз, что вызвало смех у других танцоров. – Все морщатся после первых ударов.

– Моя бабушка резала мою руку каменным ножом. Я сомневаюсь, что это хуже.

Катиз ткнул в меня иглой, и я поморщился, в особенности после того, как он стал втирать чернила в раны. Атар дразнила меня, а потом поцеловала в щеку. Луна начала опускаться к горизонту к тому моменту, когда Катиз закончил, но круг не расходился, чтобы увидеть появление нового говорящего-с-ветром.

– Постарайся не двигать рукой больше чем требуется, в течение следующих нескольких дней, – предупредил меня Катиз. – И, ради Нафены, не мой руку, иначе чернила размажутся.

Я едва слушал его. Пока он колол и покрывал чернилами мою руку, я ощутил первые ручейки новой силы, прохладные и успокаивающие, – но с бурными подводными течениями, подобными призыву огня. А затем почувствовал укол разочарования, когда понял, что магия говорящих-с-ветром также имеет ограничения, как колдовство.

Но я не ожидал ничего другого. Всюду, где я находил магию,