Торговля артефактами - Хайдарали Мирзоевич Усманов

двоих на их место пошёл резервный отряд – четыре человека, вооружённые покрепче, с бронежилетами, наборами для взлома, и портативными ПЭМ-зарядами. Они вошли через стык ангара, где, по плану, был предусмотрен обходной путь. Их последний пакет данных показал:

“Здесь странно тихо… Слышим какие-то крики…”

И снова – внезапное отключение. При всём этом все дроны – “летунцы”, что находились поблизости, ничего так и не зафиксировали. Что и было весьма подозрительным. И теперь уже все эксперты его команды отмечали не технический сбой, а явную цельную операцию. Кто-то знал, где и когда появятся их бойцы, и заранее подготовил средство нейтрализации. Переходы под причалами имели свои датчики – лазерные прожекторы, акустические сенсоры – но всё это было блокировано не шумом, а “поглощающей фармой”. И практически вся область стала, как бы, “глухой” для внешнего электронного наблюдения. В одной минуте видеопоток перестал передаваться, в другой – из зоны вышел ассиметричный сигнал, похожий на сжатие спектра, и в нескольких местах вдруг вообще возник мощный электромагнитный импульс, банально уничтоживший оборудование дронов.

Но Рэнгар не сдавался. И, яростно сжав кулаки, отдавал приказы уже не как командир, а как хирург. Он активировал личные протоколы киберзащиты. Так как заранее подозревал, что раз их вычислили, то им следует ожидать ответных мер по взлому их собственных данных. Локальные “синт-блоки”, исключающие внешнее управление, и даже попытался послать маяки – узкополосные пакеты данных, что могли просачиваться через глушилки. Ответом была… Пустота… Данные уходили в никуда. И не возвращались. Это была работа высокоуровневого подавления – или, что хуже, когнитивно-ориентированного поля, чему его они пока что просто не научились противостоять.

И теперь его основная проблема заключалась в том, что даже поднять тревогу на Вольной станции для них было бы опасно. Слишком много вокруг было заинтересованных глаз. Тем более, что сначала им бы пришлось объяснять тот факт, что именно их бойцы и нанятый персонал делал там, где их просто не должно было быть. Так что любое резкое движение могло спровоцировать срабатывание агрессивной реакции у конкурентов и привести к открытой бойне среди торговцев, что принесло бы целую волну лишней крови и сотни свидетелей. Так что, после недолгих размышлений, капитан рассудил иначе. Сначала ему нужен был самый подробный анализ. Поэтому он приказал снять все возможные логи с ближайших камер, изучить корреляции шумов, и в то же время – подготовить малые автономные группы для тихого выуживания информации у заинтересованных в подобной “шалости” людей. Они оснащены были иначе – с тепловизорами и автономными, не радиосвязанными линиями, с специально “запоротыми” датчиками, чья память не передаётся в сеть до физической распаковки.

Через четыре часа один из таких “живых” наборов вернулся – но не с людьми. Они нашли вещи. Оставленные перчатки, капсулу от кислородного баллона с выгоревшим голографическим швом, и пятна незаметной, полосчатой смазки на полу, которые до этого никогда не встречались в доках. На одном из фрагментов металла, уткнутом в стену, осталась едва заметная царапина – как от когтя, но глубже, с микровыемкой, указывающей на неизвестный сплав. И никто так и не мог распознать его. Словно в том ангаре их бойцы столкнулись с “чем-то” не из известного им пространства.

Когда же один из бойцов стукнул по стене возле места последнего контакта, с внутренней поверхности послышался тихий звук – и дверь ангара, где, как думали, прятали реликт, резко захлопнулась. На видео было видно – кто-то, или нечто, искажённое полупрозрачным силуэтом, прошмыгнул между стеллажами. Сигнал получился не для человеческого глаза – и в этот миг исчез.

Опытный охотник за головами быстро просёк суть ситуации. Кто-то намеренно высекал следы, вводил в “мертвую зону” приборы, отрезал линии связи и, что важнее – зачем-то захватывал их людей. Причём, именно живыми. Это было уже не просто глушение – это была фактически организованная зачистка свидетелей. И если первые два бойца бесследно исчезли, а затем пропал и посланный следом усиленный резерв – значит, у противника были подготовленные ловушки и люди или технологии для бесшумного изъятия.

Его лицо не дрогнуло, но внутри сработали охранные алгоритмы. По всей станции им нужно было собрать всю возможную информацию, про доступ к данным “Рассекателя” и его капитана, ограничены входы-выходы, и отправлены секретные запросы на ретрансляцию всех транзакций, связанных со значениями “сеть Волнистых”, “Хенрик”, “Кровавые руды”. Потом он дал команду поднять “цены”. И даже объявил повышенные премии за ценную информацию. Кто даст им нужные координаты, или даже сообщит про местонахождение “пропавших” людей – получит весьма существенную награду. Сталкиваясь с собственной беспомощностью в технологическом аспекте, он переключился на валюту, которую понимал лучше всего – деньги и страх.

Но, принимая решение, Рэнгар понимал и ещё одно. Противник оказался не просто умнее. Он был куда сильнее, чем они себе предполагали. Кто-то пытался закрыть следы, и делал это с расчётом. Противник не боялся свидетелей. Напротив, он их старательно сейчас выманивал на себя. Видимо именно для того, чтобы не оставалось улик, которые могли бы вывести на его след. Само осознание этого весьма кардинально меняло всю игру. Так как им теперь предстояло искать не просто тех, кто торговал очень ценными и редкими артефактами… А того, кто умеет зачищать улики и убирать людей так, будто их никогда и не было.

Сидя в свете от мониторов, куда подавалась вся доступная им информация, Рэнгар набирал список тех, кто мог бы обладать подобной технологией. Среди имён, фамилий, и даже наименований кланов, мелькали имена людей и контор, про которых речь шла шёпотом. Тёмные инженеры, наёмники-кибернетики, коллекционеры, у которых были деньги и даже свои собственные частные исследовательские лаборатории. Он понимал, что сейчас ему катастрофически не хватает только одного – времени. Каждая секунда давала врагу шанс уйти глубже в сеть. И потому приказ был отдан:

“Убрать глушилки. Вернуть наших людей. Любой ценой.”

И снова ушедший отряд, в который вошли оставшиеся члены его экипажа, и группа местных наёмников, просто исчез в неизвестности. А в ответ на его призывы – снова тишина, и снова пустота в эфире. И с этой оглушительной пустотой Рэнгар остался один на один, с пониманием того, что в игре, где ставки так велики, он сам и его люди – всего лишь расходный материал. Но он не мог позволить, чтобы расходным материалом стали и ресурсы его команды. У него остался только выбор… Продолжать тихо выжидать и рисковать потерять всё… Либо ударить первым и безжалостно… Между этими вариантами киборг выбирал холодное планирование.