Рассвет Души Повелителя. Книги I-XII - Оливер Ло

— Братья Тени, — обратился Эйден к фигурам на стене, — вы опасны только вдвоем. А поодиночке — лишь испуганные дети, прячущиеся за масками.

Провокация достигла цели. Близнецы одновременно спрыгнули со стены, приземлившись в нескольких метрах от Эйдена. Их демоническая Ци переплеталась, создавая единое поле энергии, которое искажало пространство вокруг.

— Ты умрешь медленно, — произнесли они в унисон, и их голоса, сливаясь, создавали жуткую резонирующую гармонию.

Эйден активировал свою технику. Кисть в его руке двигалась с невероятной скоростью, рисуя в воздухе символы и образы, которые мгновенно материализовались, превращаясь в существ из чистой Ци.

— Парад Тысячи Демонов, — произнес он, и десятки черных фигур ринулись на Близнецов Тени.

Убийцы двигались как единый организм. Их атаки были идеально синхронизированы, один начинал движение, другой завершал. Их техника «Раздвоение Реальности» создавала множество иллюзорных копий, которые были неотличимы от оригиналов.

Эйден держался умело, его чернильные создания сдерживали натиск, а лисица с тремя хвостами создавала барьеры, отражающие атаки. Но Близнецы Тени постепенно увеличивали давление. Их атаки становились все более смертоносными, а поле демонической Ци расширялось, поглощая чернильных существ Эйдена.

В критический момент боя лисица Эйдена использовала свою высшую технику — «Танец Трех Хвостов». Её хвосты удлинились, превратившись в гибкие плети из чистой Ци, каждая из которых создавала отдельное иллюзорное пространство. Близнецы Тени оказались на мгновение дезориентированы, что дало Эйдену шанс на контратаку.

— Печать Бездонной Тьмы, — произнес он, рисуя в воздухе сложный символ, от которого разошлись волны черной энергии.

Символ разделился на два идентичных, каждый устремился к одному из Близнецов. Когда печати коснулись их тел, произошло нечто неожиданное — демоническая Ци братьев оказалась запечатана, их связь разорвана.

— Невозможно! — воскликнул один из них, его маска треснула, обнажая лицо, искаженное ужасом. — Наша связь…

— … разорвана, — закончил второй, падая на колени, его сила стремительно таяла.

Эйден не стал медлить. Он использовал момент, чтобы нанести завершающий удар.

— Последний Штрих, — произнес он, и его кисть прочертила в воздухе финальную линию, которая пронзила обоих Близнецов Тени, заставив их тела грузно упасть на землю.

Но победа далась дорогой ценой. Один из близнецов в последний момент успел активировать смертельную технику — «Отражение Боли». Тяжелая рана появилась на груди Эйдена, зеркально отражая удар, которым он поразил врага.

— Эйден! — воскликнул Рю, заметив, как его товарищ оседает на землю, прижимая руку к кровоточащей ране.

— Продолжайте без меня, — прохрипел Эйден, его лисица скулила, прижимаясь к нему. — Я… сдержу любого, кто попытается последовать за вами.

Джин на мгновение заколебался, но ситуация не оставляла выбора.

— Мы вернемся за тобой, — твердо сказал он, сжимая плечо раненого товарища. — Держись.

В этот момент Мелисса закончила свою работу. В барьере образовалась узкая щель, едва заметная невооруженным глазом.

— Быстрее, — прошептала она. — Брешь продержится не больше минуты.

Группа проникновения устремилась вперед, оставляя раненого Эйдена под защитой его верной лисицы. Они проскользнули сквозь щель в барьере и оказались внутри периметра города-крепости.

* * *

В это время сражение у южных ворот достигло апогея. Рохан Крейн, истощив все свои силы на преодоление первых двух барьеров, столкнулся с третьим — самым мощным. Его копье уже не светилось так ярко, а лицо покрывали раны и копоть.

— Не отступать! — кричал он, вдохновляя своих воинов. — Мы должны дать группе проникновения достаточно времени!

Рядом с ним сражался его сын, Рован, молодой практик, унаследовавший отцовский талант к техникам копья. Его атаки были менее мощными, но более точными, находя слабые места в обороне противника.

— Отец, — крикнул он, отражая атаку демонического практика, — третий барьер слишком силен. Нам нужно что-то более мощное!

Рохан окинул поле боя оценивающим взглядом. Десятки практиков Альянса уже пали, многие были ранены. Но они все еще удерживали позиции, связывая основные силы Ацтлана.

— Есть только один способ, — тихо произнес он, и в его глазах появилась решимость, смешанная с печалью. — Сын, возглавь атаку после меня. Не позволь жертвам наших братьев стать напрасными.

Рован с ужасом осознал, что собирается сделать его отец.

— Нет! — воскликнул он не веря, что такое возможно. — Должен быть другой путь!

— Это моя ответственность как лидера, — твердо ответил Рохан, крепче сжимая свое оружие. — Передай своей матери… я всегда любил вас обоих.

Прежде чем Рован успел что-то сказать, Рохан Крейн активировал свою запретную технику — «Сжигание Души». Его тело начало светиться изнутри, кожа трескалась, обнажая пульсирующую энергию Ци, которая выходила за пределы его физической формы.

— За свободу! — прокричал он в последний раз и устремился прямо на третий барьер.

Когда его тело, превратившееся в сгусток чистой энергии, столкнулось с барьером, произошел взрыв такой силы, что земля содрогнулась в радиусе нескольких километров. Ослепительная вспышка на мгновение затмила даже свет луны. Когда зрение вернулось к свидетелям этого самопожертвования, они увидели, что третий барьер разрушен, а в южных воротах зияет огромная брешь. Множество демонических практиков, что были рядом, исчезли, будто их никогда не существовало.

Рован Крейн, с лицом, мокрым от слез, поднял копье своего отца, которое каким-то чудом уцелело в эпицентре взрыва.

— Твоя жертва не будет напрасной, отец, — прошептал он, а затем повернулся к войскам Альянса. — Вперед! В память о Рохане Крейне! В ворота, быстрее!

Воодушевленные этим героическим актом самопожертвования, силы Альянса с новой энергией ринулись на штурм. Демонические практики, потрясенные разрушением считавшегося неуязвимым барьера, на мгновение дрогнули, и этого оказалось достаточно. Волна атакующих хлынула в образовавшуюся брешь.

* * *

В других секторах города-крепости не менее ожесточенные сражения вели остальные лидеры сект. Горм из секты «Небесного Тарана» возглавил штурм восточной стены. Его массивная фигура, окутанная золотистой Ци, была в центре самых яростных схваток. Каждый его удар сотрясал каменную кладку стен, а защитники разлетались, как осенние листья под порывом урагана.

— Поступь Горной Вершины! — проревел он, активируя свою высшую технику.

Его тело увеличилось вдвое, став подобным горному великану из древних легенд. С каждым шагом земля содрогалась, а вокруг его кулаков формировались скальные наросты, увеличивающие разрушительную мощь ударов.

На западной стене сражался Лиан из секты «Алых Лепестков». В отличие от прямолинейных атак Горма, он использовал утонченные техники ядов и иллюзий, заставляя защитников обращаться друг против друга. Его изящная