Книга 4. Фельдагент - Михей Абевега

То ли везло этому гаду неимоверно, то ли профессиональное чутьё позволяло легко уворачиваться от моих пуль, но не прошло и мгновения, как егерь вновь кинулся под ель в атаку.

Вот только я тоже не сидел на месте, а сразу после своих же выстрелов завалился набок, собираясь откатиться подальше.

К своей же удаче, не успел. Егерь вломился сквозь колючие ветви ко мне в укрытие и оказался точнёхонько перед дулом карабина. Я выстрелил чуть ли не в упор, но ловкач и тут извернулся, пытаясь уйти с линии огня. Почти сумел — пуля всё же продырявила ему бок.

Егеря знатно мотнуло, но он, и без того уже подраненный, даже не подумал отступаться. Напротив, яростно накинулся, энергично тыча в меня ножом. Пришлось ещё несколько раз судорожно жать на спуск, прежде чем ушастый упрямец, словив животом и грудью две пули, не растерял-таки боевой азарт. Да и то, после навалился сверху всей тушей, я еле спихнул его с себя.

Сердце в груди бешено колотилось. Гуляющий в крови адреналин наполнял руки и ноги мелкой противной дрожью. Скула опухла и саднила, а в ушах стоял тихий звон, намекающий на свежезаработанное сотрясение мозга. Оставалось надеяться, что сотрясение лишь лёгкое.

Я прислушался к звукам выстрелов. Грохотало ниже по склону и явно уже не на поляне.

Баханье Тимоновского пистолета чередовалось с суховатым треском выстрелов из карабина. Похоже, орк и егерь, подбиравшийся к нему с той стороны поляны, продолжили перестрелку, теперь уже несколько от нас отдалившись.

Со стороны Златопупа выстрелов пока слышно не было.

Я подумал, что стоило бы проверить, как там наш мехвод. Живой ли?

Осторожно выбрался из-под ели на поляну. Соваться сразу же в лес не решился. Да и идея подбираться к Златопупу между деревьев тоже показалась мне не слишком разумной. Так он хотя бы видеть будет, что это я крадусь, и не выстрелит, спутав с врагом.

В то, что третий егерь, столкнувшись с гномом, остался жив и теперь затаился в лесу, подкарауливая меня, мне не верилось. Слишком много времени прошло после его перестрелки с мехводом. Вполне достаточно, чтобы уже сто раз добраться сюда и помочь своему собрату разделаться со мной.

На поляне, всего в паре шагов от приютившей меня ели, обнаружился карабин, небрежно отброшенный эльфом в снег. Оказалось, одна из выпущенных мною пуль угодила в казённую часть оружия, здорово его повредив.

Что ж, понятно теперь, почему егерь перестал палить в Тимона и накинулся на меня с одним лишь ножом.

Осторожно шагая и напряжённо озираясь по сторонам, я подошёл к поваленной сосне, служившей укрытием для нашего гнома. Позвал его громким шёпотом:

— Витал! Эй, Витал, слышишь меня? Это я, поручик Штолько! Ты как там? Живой?

Тихий стон, больше похожий на скрип сухой коряги, стал мне ответом.

Я поспешил обойти дерево. Сначала наткнулся на труп егеря, серый комбинезон которого, продырявленный пулями в нескольких местах, был напрочь заляпан кровью.

После обнаружил и гнома, склонился над ним.

— Твою ж рать! Как же тебя угораздило, приятель? — Я сокрушённо покачал головой.

Было с чего расстраиваться. Гном, знатно изрешетив егеря, и сам не избежал ранений, причём одно было в живот. Но что ещё хуже, ружейная пуля, пройдя мягкие ткани, похоже, засела в позвоночнике: выходного отверстия в спине я нащупать не смог, да и ног Златопуп совсем не чувствовал.

И надо ж было оставить свою сумку в бронеходе! Чем теперь гнома бинтовать?

Кинулся к трупу егеря. Вытащил у него из ножен на поясе кинжал.

— Держись, дружище. — Подбадривая гнома, я принялся кромсать на полосы относительно чистую ткань на обеих штанинах эльфа. — Сейчас мы тебя подлатаем.

— Оставь, твоё благочинство, — вяло взмахнув рукой, болезненно поморщился Златопуп, — пустое это. Лучше поспешил бы приятелю своему помочь. Это мне повезло, не ожидал егерь на меня наткнуться. А я его шаги услыхал да был готов. Ну и тебе, видать, удача улыбнулась. Ротмистру так может ведь и не повезти.

— Ничего, он взрослый мальчик, — вернувшись к мехводу и расстегнув его бушлат, принялся я за перевязку, — сам справится. Слышишь, стрельба стихла? А последний выстрел за Тимоном был, тут не ошибёшься. Значит, победил он.

— Я тоже последним выстрелил, — не согласился со мной гном, — а что толку? Но, даже если ты прав, уходить вам нужно. И без меня.

— Не, дружище, мы тебя здесь не бросим. Сделаем волокуши да к нашим утащим. А там, глядишь, и поставят тебя снова на ноги.

— Да ты и сам в свои сказки не веришь, — криво ухмыльнувшись, продолжил перечить мне гном, стоически перенося боль от моих стараний. — Со мной вам не уйти. А эльфы погоню вновь снарядят. И с вами, когда всем гуртом навалятся да прижмут, цацкаться и в плен брать не станут. На месте кончат, так и знай, даже если сдаться надумаете.

— Так это ж преступление военное, — продолжая усердно пеленать гнома, я всё же не смог сдержать удивление. — Неужто эльфы такие кровожадные? Как же не брать-то?

— Да на кой вы им сдались? Ты сам, твоё благочинство, посуди. Это ж диверсионная операция. Воздухоплавы десант поди высадили да улетели уже. Куда вас девать? Допросят по-быстрому да в расход. А тягать вас с собой, рискуя задержкой да невыполнением задания, кто ж станет? — Златопуп уже в который раз болезненно сморщился, терпя, пока я пропихиваю моток импровизированного бинта под его спиной. — Это вопрос не жалости или кровожадности. Тут дело в целесообразности. Даже просто иди подразделение в атаку, а штурм-егеря большим числом не воюют, и захвати вражескую позицию, куда пленных девать? Хоть охранять, хоть в тыл конвоировать, это ж кого-то из своих отряжать придётся. А чтоб позицию удержать, каждый боец нужен. И представь, если вдобавок при атаке ранило кого? Всё, считай, отряд ополовинил, а задание прахом пошло.

— Да уж, — согласно кивнул я, — определённая логика тут прослеживается. Радует, что ты так чётко соображаешь. А то я боялся, что поплывёшь и отключишься.

— Я крепкий, — выдал сквозь зубы после очередной моей манипуляции гном. — Но ты всё ж заканчивай на меня время тратить. Я ваш уход и так прикрыть сумею.

— Да я закончил уже.

Рану я, как смог, перевязал. Однако без нормально оказанной помощи шансов у