Штурмовик из будущего-4 - Дмитрий Валерьевич Политов

чего открыл. Но самой главной его находкой стало золото скифов в кургане Куль-Оба. Там он обнаружил захоронение знатного воина, его жены и соратника. И целую кучу золотых украшений, оружия и драгоценных камней. Большую часть отправили в Эрмитаж, но кое-что осталось в музее Керчи.

— Звучит, как авантюрный роман, — не выдержал Григорий. — Курганы, гробницы, золото…

— Есть такое, — согласился, немного помедлив, Митрофан Николаевич. — В жизни, правда, все прозаичнее. Кое-какие экспонаты пропали еще в гражданскую. Но масса всего до войны по-прежнему числилось в экспозиции музея: пряжки, монеты, браслеты. Даже диадема готской царицы! Осенью сорок первого началась эвакуация. Девятнадцать ящиков с экспонатами отправили в Краснодар. А самую дорогую их часть — так называемую «золотую коллекцию» — директор музея упаковал в большой чемодан и повез в Краснодар лично. Восемьдесят килограммов, между прочим, больше семисот предметов!

— Довез? — с интересом спросил Дивин. История его захватила.

— Довез, — хмыкнул разведчик. — Но, не в Краснодар, а в Армавир. Обстановка такая сложилась. Сдал он этот чемодан в местный горисполком. По описи, честь по чести. А в августе сорок второго, когда к городу подошли немцы, инструктор спецотдела горкома с трудом, но все-таки вывезла коллекцию в станицу Спокойная и сдала на хранение в тамошнее отделение госбанка. Но когда станицу заняли немцы, они ничего не нашли.

— А, ну да, — сообразил экспат. — Вы же говорили, что золото было в партизанском отряде.

— Верно, — Борискин сунул в рот папиросу. — Его туда управляющий банка доставил. Потом он погиб. Ну а дальше ты знаешь. Да кури, кури, чего портсигар в руках крутишь?

— Спасибо, — экспат затянулся и выпустил сизо облачко дыма к потолку. — Но могу лишь повторить снова: я никакого золота не находил. Да и вообще, в этих местах появился сравнительно недавно. К слову, уже после поездки в Москву. Так что, увы, не Дебрюкс я, — Григорий с сожалением развел руками, подумав, мимоходом, как правильно в свое время поступил, когда решил спрятать саквояж с драгоценностями в деревне. Окажись золотишко нынче при нем и контрразведчики вряд ли стали бы церемониться. Вот ведь бандюганы покойные ему поднасрали: явно ведь раздобыли золотишко с камушками, ограбив и убив какого-то офицера. А уж откуда он их раздобыл…хрен его знает!

— Возможно, — полковник с хитрым прищуром глянул на летчика. — Возможно. Вот и товарищ Мессинг утверждает, что ты не при делах.

— Мессинг?!! — Вон, оказывается, куда ниточки потянулись! А он-то, дурак, все гадал, что этому курчавому аферисту на самом деле от него, экспата, было нужно.

— Ну а что ты хотел? — удивился Митрофан Николаевич. — Вопрос не шутейный. Отряд тот по нашему ведомству проходил. И занимался очень серьезными делами. Но вот обстоятельства его гибели…много, слишком много в этой истории белых пятен. Золото что, тьфу, растереть и забыть. Но, к сожалению, других зацепок на данную минуту у нас нет. Так что, приходится работать с тем, что имеется. Ладно, иди, Кощей.

— Что⁈ — растерялся Григорий. — Просто…так просто?

— Ну ведь ты не собираешься ни в чем признаться? — ухмыльнулся разведчик.

— Погодите, — встрепенулся Дивин. — А Гагарин? Это ваша работа? Подкинули ему информацию, тот клюнул и начал меня к побегу и красивой жизни за границей склонять. Не за так, разумеется, в обмен на золото. А вы со стороны смотрели, наблюдали за тем, как я отреагирую. Угадал?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — неприязненно покосился на него Борискин. — Иди, майор. Тебя, поди, уже на аэродроме заждались. Иди, всыпь там фрицам в Севастополе как следует.

Экспат молча поднялся с дивана. Надел фуражку, одернул гимнастерку, откозырял и вышел из кабинета. Провались оно все пропадом!

Выйдя из штаба, Дивин остановился на крыльце дома и огляделся по сторонам. Как по заказу, мимо катилась, дребезжа и поскрипывая изношенным «организмом», видавшая виды полуторка.

Григорий метнулся к ней наперерез, отчаянно размахивая руками. Водитель заметил его и нехотя притормозил.

— Давай на аэродром! — стукнул ладонью по крыше кабины летчик, лихо запрыгнув в кузов.

Машина тронулась с места, медленно набирая скорость. Ветер, напоенный сложным коктейлем запаха степных трав вперемешку с авиационным бензином, колюче плеснул в лицо Григорию. От стоянок уже доносился разноголосый рев движков, которые опробовали мотористы и механики «бостонов».

Дивин скользнул равнодушным взглядом по капонирам, в которых спрятались «аэрокобры» братского истребительного полка, делившие аэродром с бомбардировщиками и штурмовиками. Среди пилотов «маленьких» тоже было немного тех, кто умел летать ночью и потому сейчас особого движения возле остроносых хищных самолетов, укрытых маскировочными сетями, не наблюдалось.

— Тормози!

Экспат спрыгнул на землю и торопливо побежал к своей стоянке. Горбунов в компании с майором Рутоловым уже переминался с ноги на ногу возле А-20.

— Загружаемся! — выдохнул Дивин. — Шафиев, помоги парашют надеть.

— Товарищ командир, Батя, — аккуратно тронул его за плечо моторист.

Григорий обернулся. К нему неторопливо шел подполковник Шепорцов.

— Принесла нелегкая, — досадливо чертыхнулся вполголоса экспат. — Товарищ подполковник…

— Вольно, — не дал ему договорить комполка. — Молодец, быстро добрался. Я чего пришел: только что получена информация о том, что противник пытается организовать погрузку на суда. Как-то провели они в гавань несколько кораблей. Твоя задача нанести по ним удар. Поведешь эскадрилью. Метеорологические условия над целью сложные. Но у меня приказ командующего. Не подведи, Григорий Иванович.

— Есть.

«Бостон» сорвался с места и, подпрыгивая на неровностях почвы, направился к взлетной полосе. На бетонке дело сразу пошло веселее — тяжело нагруженная машина плавно покатила вперед, набирая скорость. Легко оторвалась от земли, мигнула аэронавигационными огнями, подавая сигнал взлетающим следом за ней ведомым, и полезла вверх по пологой траектории.

Земля быстро проносилась под бомбардировщиками. Вряд ли другие летчики могли рассмотреть землю также хорошо, как экспат. Но Григорию с его чудо-зрением было отлично видны следы недавних кровопролитных боев, что бушевали здесь еще совсем недавно. В степи тут и там стояли разбитые и сгоревшие танки, самоходки, автомашины и другая боевая техника. И фашистская, и советская. На зеленом ковре молодых весенних трав чернели уродливые пятна сожженных, уничтоженных поселков. Кое-где еще тянулись вверх сизые дымные столбы.

По дорогам, ведущим к линии фронта, двигались длинные колонны наших войск. Резервы пехоты, обозы с боеприпасами, выкрашенные в защитный зеленый цвет «ГАЗы», «Студебеккеры» и «ЗиСы».

Передовая появилась неожиданно.