Bookship. Последний книжный магазин во Вселенной - Мария Закрученко

его уничтожил. А она восстановила. Она знает это, потому что видела удивление и шок в его глазах тогда, в первый раз представ перед ним на «проверку». Что бы он ни говорил теперь, как бы ни пытался выставить эти события своим четко продуманным коварным планом, она знает: это ложь. Она – капитан Bookship, она сделала его таким, каким он стал, и этого никто не отнимет.

– А ведь ты сам ее никогда не видел! – произносит она четко, глядя ему в глаза. – Библию!

Капитан понимает, что угадала.

– Книга под семью замками на «Торквемаде», только вот тебе туда доступа не дали, правда? – продолжает она радостно. – Орден не доверяет своим лучшим сынам! Тем, кто так старательно вычищал книжную заразу! Как это, должно быть, обидно…

Гадкая улыбка сползает с его лица, и новое его выражение – каменное, безразличное – нравится капитану еще меньше.

– Не обиднее, чем узнать, что все время у тебя под боком находился предатель, которого ты считала своим. Мне не нужно знать, что написано в Библии! – отрезает Морган. – Достаточно того, что есть ID. О, я вижу, ты тоже догадалась! Может, успела расшифровать?

Капитан стискивает зубы, она больше не собирается в этом участвовать.

– Впрочем, я не настаиваю на скором ответе. С удовольствием поприсутствую на допросе, тогда все и услышу.

Он встает и разворачивается так резко, что почти касается ее. Она закрывает глаза и старается дышать глубоко и медленно, восстанавливая силы.

Морган медленно проходит к своему креслу и садится, стараясь по памяти вернуть то чувство, которое испытал в момент, когда Bookship взорвался и он увидел отблеск взрыва в ее глазах. Не получается. Эта дрянь задела его за живое! Столько лет он служит Ордену верой и правдой, искореняя чуму книжных магазинов, а его, словно пса, держат при входе в дом, но внутрь не пускают! Ничего, теперь, когда он привезет последнего книжника на суд, его заслуги наконец-то признают! Ему доверят доступ в запрещенный сектор Библиотеки, и он расшифрует Библию Гутенберга!

Петра еще рассчитывает вероятные сценарии и траектории полета на станцию Инквизиции, пока Дик и Йохан наводят в рубке относительный порядок. Все сломанное просто сбагрили вниз и закрепили, чтобы не мешалось под ногами и случайно никого не убило. Ящики с найденными на «Гиперионе» книгами выдержали прямое столкновение с инквизитором. Проверяя, как там книги, Дик находит свою Библию и ту, что составила из разрозненных фрагментов капитан, и переносит их обе в рубку. Ему просто хочется, чтобы они были рядом.

Оборванные провода искрят в коридорах, свет сбоит, вокруг куча каких-то маленьких поломок, действующих на нервы, – Дик и не знал, как много невидимой работы делает на корабле его искусственный интеллект. Йохан вручную восстановил каждую камеру на борту, а Петра как-то запустила внешние – и чуть не расплакалась, увидев Bookship со стороны. Он почернел от взрыва, буквы имени обгорели, и только голубоватое сияние двигателей говорит о том, что корабль еще жив.

– Так что там, курс проложен? – спрашивает Йохан, заглядывая в экран Петре через плечо, чего она терпеть не может.

– Готово, только…

– Что?

– Я не знаю, сколько мы выдержим… – Петра хихикает, а это признак близкого срыва. – Варианты без щита… не самые благополучные.

– Я поведу, – говорит Дик. – У меня, кажется, получалось в астероидном поясе, да, Йохан?

– Ага! – поддакивает тот. – Дик справится. Просто заложи маршрут в его компьютер.

Девушка перекидывает файлы касанием и, нахмурившись, возвращается к расчетам. Дик на капитанском месте берется за рычаг управления и отправляет корабль вперед по размеченной золотым пунктирной линии на карте. Отсутствие ИИ ощущается в каждом движении, которое дается словно большим количеством усилий, чем раньше. Дик думает, что это чисто психологический эффект, и заставляет себя сосредоточиться на пути. Он почти привык к напряжению мышц и мыслей, когда его чуть не срывает с места крик.

Петра аж подпрыгивает в кресле, разметав в стороны ремни. Йохан сначала в испуге отшатывается, но быстро понимает, что это возглас радости. Тронув несколько клавиш, Петра вызывает в центр рубки какой-то ком голубоватого света.

– Он жив! – восклицает Петра, бегая вокруг этой штуки. Дику даже показалось, что она пытается это обнять. – Миленький! ИИ не стерся, он обнулился до базового состояния!

– Ты можешь его починить? – с ужасом и восхищением одновременно спрашивает Дик.

– ИИ не чинят, его выращивают заново!

– Это долго?

– Это сложно…

Петра бросается обратно к компьютеру и стучит по клавишам с бешеной скоростью.

– ИИ синтезируется на основе биологического материала и бэкапов капитана корабля. Обычно это делает новый капитан на основе бэкапов предшественника…

– То есть после его или ее смерти? – Йохан присвистывает. – Но у нас нет времени! Кто-то должен подлатать корабль и начать отращивать щит, иначе на «Торквемаде» нам достанется!

– Я… я не знаю… не могу…

Петра обхватывает себя руками, и Дик бросает штурвал, подходит к девушке, трогает за плечо, нежно разворачивая к себе.

– Петра, я знаю, ты любишь капитана, но…

– Да, это просто глупый обычай, ничего страшного! – говорит Йохан, поняв свою ошибку. – Ну, чтоб старый капитан помер, для нового ИИ…

Дик глядит на Йохана и проводит ладонью по горлу, но уже поздно – у Петры глаза на мокром месте.

– А если она и правда…

– Петра, послушай меня, – говорит Дик, стараясь копировать интонацию капитана. – Никто не поможет ей, кроме нас. С тех пор, как я попал на ваш корабль, мы только и делаем, что нарушаем правила. Это всего лишь еще одно. Нам нужен ИИ, правда нужен! Сделаешь?

Петра глубоко вздыхает и смотрит на Дика исподлобья.

– Нужен биоматериал.

– Это подойдет?

Йохан протягивает девушке термос-грушу с надписью «Это дно» – любимую термокружку капитана. Петра выдвигает из компьютера маленькую панель и проводит по ней краешком горла термокружки. Затем задает несколько команд и отступает от сияния, которое на миг делается очень ярким, а затем вдруг исчезает.

– И что, это все? – ошарашенно спрашивает Дик.

– Теперь надо ждать.

– Не ждать, а лететь!

Дик возвращается на место и берется за штурвал. Внимательно, как тогда, в поле астероидов, он следит за тем, как тихо и плавно летит его корабль, оставляя за собой воображаемую пунктирную линию пройденного пути.

Инквизитор Морган ожидал более теплого приема на станции «Торквемада». Может, и не красной дорожки с гвардейцами по бокам, и не личного приветствия кардинала… но конвой всего из трех вооруженных охранников для сопровождения одного из самых опасных преступников во Вселенной – это непростительная беспечность! Он лично проводил бывшего капитана Bookship в камеру и распорядился послать к ней священника для отпущения грехов перед очистительным сожжением. Ее вина уже доказана, суд не нужен. Взгляд, которым она его наградила, перед тем как дверь камеры захлопнулась, будет согревать еще долго.

Отчет для Ордена инквизитор подготовил несколько дней назад, осталось лишь немного подшлифовать его, объяснив… некоторые вещи. Например, позорное дезертирство экипажа патруля. Морган припомнит «заслуги» каждого в отдельности, чтобы Ордену не пришлось тратить ресурсы на вдов и сирот этих предателей. Он как раз вносил последние изменения в отчет, когда за ним прислали. Инквизитора Генриха Моргана желает видеть кардинал Равелл, срочно. Наконец-то.

– Что вы себе позволяете, инквизитор? – начинает кардинал, едва за Морганом закрылась дверь.

Жалкий лысеющий старикашка Генриху Моргану никогда не нравился. В то время как люди рисковали собой, неся по галактике очищающее пламя истины, этот выскочка с планеты второго класса плел интриги, добиваясь постов повыше. И это к нему, а не к ветерану боя с книжной заразой Моргану прислушивается Его Святейшество! Нельзя давать слабину, нельзя позволять задеть себя. Слегка поклонившись, Морган отвечает с достоинством:

– Не понимаю, о чем вы, монсеньор.

– Вас отправили за главой еретиков, а не за какой-то старой контрабандисткой! Где этот Ричард или как его там?

– Я готов ответить перед Его Святейшеством…

– У Его Святейшества нет времени слушать ваши оправдания!

Морган снова легко кивает, дав себе несколько секунд для того, чтобы ярость ушла из сердца. В следующее мгновение на его лице услужливая улыбка, а в руках планшет. Он включает запись,