Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин

тропические сладкие и кислые дары, морепродукты. Он точно не знал, сколько провианта ожидает его в скромном логове, которое они делили вместе с Принцессой. Она была достаточно скромна, умеренна в еде. В отличие от Трона, который, как складывалось впечатление, постоянно находился в состоянии голода, и не прочь покушать от души. Принцесса же быстро насыщалась. Не выносила однообразную пищу. Зато любила фрукты и сладости.

Юноша взял добрый кусок копченой говядины, свежий хлеб, головку сыра и пару десятков яиц. Бутыль молока, докупил кофейных зерен с кусковым тростниковым сахаром. Связку бананов. Пару брусков нежного молочного шоколада. В сумке также нашлось место для парочки туго набитых мешочков душистого табака. Приятным бонусом являлись куски сухого молока катаджи, которые вручила ему Высокие Ушки. Чудная все-таки кошечка, скажу вам по секрету.

Вольный архипелаг мог похвастаться хорошо развитым сельскохозяйственным комплексом. Сразу за городом расположились многочисленные плантации, где хорошие управители собирали по три урожая за год. Что не могли выращивать тут, привозили из разных точек земного шара. За валюту или обменом продукции. Некоторые принимали даже натурой. Поэтому те, кто жил на Вольном архипелаге и имел деньги или востребованный товар, либо же обладали приятной внешностью, усиленной порочными талантами, питаться и жить могли очень даже достойно. Конечно, об этом не напишут в учебниках по истории.

«Пять тысяч альбокорийских юнцов отправились прямиком в лапы смерти, желая всей душой остановить орды обезумевших фанатиков. Их в бой вела храбрая девушка, нарушившая прямое указание вышестоящих чинов. Парни сложили головы, почти сутки сдерживая полчища врагов. Неутомимые. Храбрые. Яростные. Положили на алтарь победы самое драгоценное, что у них было, то, что даровано свыше – жизнь. Тысячи семей после того страшного дня и не менее кровопролитной ночи скорбели об утрате. Матери, потерявшие сыновей, погрузились в глубокий траур, а чиновники вкупе с властью воспели их героями.

Что самое интересное: подобное явление имело место быть по обе стороны конфликта, показывая сущность человеческого поведения, где герои и недруги меняются местами. Смотря с какой стороны на это посмотреть…».

– Занятное чтиво. – Принцесса опустила руку, потрепала за загривок свою постоянную спутницу Лори. Такса светло-коричневого цвета достаточно маленькая даже по меркам своей породы, но очень проворная и умная, с любовью в темных глазах смотрела на обожаемую хозяйку. Лори являлась одним из экспериментов, в обилии встречаемых в Калакеанском бассейне. Ее сочленения костей, связки и мышцы могли становиться настолько подвижными, что собака пролезала в любые норы. Шкура, сверхплотная и практически не соединявшаяся с мускулатурой и выступами костей, позволяла собаке не бояться противников в десятки раз больше нее. Схватят ее мощные челюсти, допустим. Она извернется и вцепится в щеку или нос недоброжелателя, острыми, как иглы, зубами. Мигом отпустит. Помимо этого, обладала способностью карабкаться по деревьям, отвесным скалам и прочим препятствиям, словно кошка. Чрезвычайно умная, выносливая и быстрая. Миниатюрная машина смерти, по-другому и не скажешь.

Авантюристка и магическая такса неразлучны, везде и всюду путешествовали парой. С момента, как Лори попала к Трону с Принцессой, периоды краткой разлуки можно пересчитать по пальцам. Абордажница и ее "хвостик". Чудный, эффективный дуэт.

Дуэт. Как много значит данное слово, если жизнь свела нужных людей. Подруги молчали, слушая хор Хромоногого Бога. Покровителя жизни и удачи. Бога, учившего жить и радоваться каждому дню. Вопреки невзгодам и страданьям. Хористы представляли собой разношерстную толпу калек разного пола, возраста и травм. Несмотря на свои физические и моральные недуги их лица светились счастьем. Одеянием служили темные балахоны, надетые прямо на голое тело. Их сшивали из отбросных крыс. Эти создания могли вымахать до размера крупной нутрии. Питаясь при этом отходами, помоями и тому подобной вкуснятиной. Вольный архипелаг им не был домом, они прибыли сюда с колонизаторами, спустившись с кораблей, начали кошмарить местную флору и фауну. Не дурно наедали бока, прибавляя в размере, активно размножаясь, не имея естественных врагов.

Жрец с послушниками убивали их сотнями. Используя каждую часть тела. Мясо шло на гуляш и котлеты, кишки с кровью порождали вкуснейшую колбасу, а из костей делали украшения, которыми торговали в лавке при храме. Шкуры использовали не только для пошива одежды. Постельное белье, коврики, занавески. Даже фекалиям нашли применения. Сначала их кипятили, удаляя запах. После полученное варево смешивали в определённой пропорции с рисовым отваром, гашеной известью и песком. Получали клейкую субстанцию. Ею они обмазывали свой храм. Высыхая, смесь становилась крепче гранита. Алтарь, пол, стены. Все это отходы крысиной жизнедеятельности, в свое время нанесенные на каркас из прутиков. Такие дела, парни, такие дела. Поверьте, это лишь верхушка айсберга в повседневной жизни обителей храма, которые использовали любую возможность, дабы жить более или менее достойно. Жрец умел крутиться в этом мире.

Жрец. Мужчина, разменявший пятый десяток, покрывал редкий седой волосяной покров капюшоном. Лик, словно перепеченное яблоко, избороздили глубокие морщины. Голубые глаза, словно два озера среди пустыни, светились жизнью. Уголки его рта сильно опущены, хотя за тонкими губами скрывался ряд крепких, отдававших желтизной, зубов. Между верхними резцами находилась широкая щербинка, по которой духовный глава часто елозил языком. Еще он любил причмокивать, ведя праздные беседы. Однако данное не самое чудное в облике этого человека.

Отличительной его особенностью являлись верхние конечности. Лишённые кистей, они то поднимались, то опускались, управляя хором. Певцы слушались беспрекословно. Движения предплечий, выглядящие, как клешни краба, только без панциря и костлявые, покрытые грубыми шрамами, задавали нужный ритм. Певчие воспевали обожаемого Хромоногого Бога, стараясь показать ему всю свою преданность. Покорность. Веру. Взгляды, смотрящие далеко за куполом святой обители. Взгляды, направленные ввысь.

Поднимаясь все выше и выше, моряк любовался видами. Под ним, словно голова осьминога, раскинулся городок Вольного архипелага: Хелл. Его "щупальца" – дороги, обхватывали остров, вгрызаясь в лес. Присосками служили домики, расположенные у них по бокам. Хлипкий частокол отделял город от основных джунглей. Моллюск в импровизированном жилище. Именно так выглядела одна из баз пиратов Калакеанского бассейна.

Природные нагромождения виде скал и холмов отлично защищали городок от незваных гостей. Подводные рифы с лёгкостью вскроют днище любого корабля, если без спросу сунутся в бухту пиратского пристанища. Центральное место во всей картине занимал огромный, сложенный из гранитных плит, неприступный форт с десятками мощных орудий. Он, словно шляпа, нахлобучен на голову городка-осьминога. Сухопутным начальникам было плевать на флот. Плавает, и то хорошо. А вот богатства, хранившиеся на суше и собственные шкуры – другое дело. О них стоит заботиться более рьяно.

Почти дойдя до места, служившие в данный момент домом, Трон прокручивал в голове