«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

имеется, это нас они продолжают глушить. К сожалению, врагу известны основные параметры имперских систем связи, и сделать мы тут ничего не можем. Но вот… Вот эта кривая… — полковник потыкал в пульт. — Верните! — велел он связисту. — Подозрительно похожа на разговор по «долгой» связи. Им что-то сообщили, это понятно? И после они начали поиски!

— Ты спятил? — раздражённо прорычал Санчос. Полковник всегда бесил его. Особенно тем, что отделаться от него было нельзя. — Что им могли сообщить? Кто?

— Посмотрите на кривую, господин генерал, — вежливо, но настойчиво попросил особист. — И вот на эти сгустки, похожие на помехи — они так и гуляют между кораблями. Они явно обмениваться импульсными сигналами. И, возможно, слышат «большую галактику».

Генерал выругался и стал тереть ноющие виски.

Его люди много работали над тем, чтобы никакой «долгой» связи в системе Кога установить было невозможно. Но связист не врал: кривая сигнала и в самом деле выглядела подозрительно. Особенно на фоне импульсных вспышек.

— Откуда здесь вообще взялся этот сумасшедший «капитан Пайел»! — пробурчал генерал.

Он понимал, что вопрос бессмысленный, но ему нужна была пауза, чтобы подумать.

— Вы хотели сказать — капитан Верен? — уточнил особист.

— Да кто бы знал, что он вообще такое! Обгорелая башка с хаттской начинкой! Кадавр! Мутировавшая мразь!

— Может быть, позвать нашего э-э… консультанта? — предложил особист. — Такие кадавры — интерес хаттских учёных…

— Нет. Пусть сидит тихо, — мотнул головой генерал. — Возможно, э-э… консультант и его… подчинённые нам ещё пригодятся, когда мы вынудим мерзавца-капитана соблюдать принятый на флоте порядок. «Пайел» должен лично явиться на флагман группы крейсеров, от которых требует сдачи. Тогда мы его и «проконсультируем».

Генерал издал хекающий смешок.

— А что, если капитан не явится? — особист развернул над спецбраслетом блокнот и занёс туда распоряжение генерала.

— Если я сказал — должен явиться, значит, должен! — разозлился Санчос. — Чего ты взялся мне тут перечить? Где старпом?

— На нижней палубе, господин генерал, — быстро пояснил капитан.

— Сюда его! Нужна ещё одна голова. Попробуем организовать какую-нибудь хитрость на случай непробиваемой тупости «капитана Пайела».

— Хм… — осклабился особист. — А что если мы попробуем пообещать «голове капитана» торжественную сдачу, как и положено по уставу? Напишем, что подготовили её в большом ангаре. Все наши люди принесут торжественно клятву и прочая ерунда. А поскольку их почти три тысячи человек, то явиться придётся ему…

Генерал Санчос одобрительно закивал: ну наконец-то хоть какая-то польза от этого полковника.

— Действуйте немедленно! — разрешил он. — Нам нужно поторопиться. Крейсер заместителя министра Долгина уже на орбите, и мы должны прорываться к нему. Возьмём в заложники этого «капитана», хатты с «Инжеста» начнут атаку, их сейчас никто не принимает всерьёз, они же «подбиты»… А мы рванём к Меркурию.

— Господин генерал, взгляните! — перебил капитан. Всё это время он внимательно наблюдал за «Персефоной». — Кажется, она начинает разгон! Неужели южане решили нырять за своей шлюпкой?

— А что если капитану сообщили, что Долгин уже на орбите? — предположил настырный особист.

— Это невозможно! — отрезал генерал. — Маяк у Дайяра не просто выведен из строя, он транслирует специально записанную на этот случай последовательность сигналов. Окрестности планеты посещаются только туристами. Если там и объявится какой-то случайный корт, «иглы» устранят его раньше, чем он начнёт долбиться в маяк.

Капитан «Короля Георга» однако не разделил его оптимизма.

— Сколько длился разговор по долгой связи? — уточнил он.

— Около двадцати минут, — отозвался связист.

— Это же — бешеные эрго! — нахмурился генерал. — О чём можно так долго болтать? — он мрачно уставился на связиста.

— Думаю, капитан Пайел отчитывался о проведённой операции, — не растерялся связист. — Ему было что рассказать про схватку у Меркурия.

— То есть этот бешеный Дьюп уже знает, что у Меркурия обнаружены корабли эскадры Севера? — взревел генерал Санчос.

— Вполне возможно, — спокойно кивнул особист. — Но раньше, чем через двое суток — помощь к южанам не подойдёт. Мы успеем выполнить приказ.

— Дурак! — буркнул Санчос. — Это неважно. Важно, что договорённости по Коге нарушены, и у лендслера развязаны руки. Южане могут сейчас напасть на Ириус или Гарт, где хватает южного населения, а оборона держится на честном слове!

Он всем телом обернулся к связисту:

— Набери капитана Пайела! Я отзываю предыдущее сообщение. Мы готовы принять все его условия. Сейчас же и безоговорочно. Мы требуем, чтобы он принял нашу капитуляцию, как это положено по уставу! Немедленно! — генерал коснулся пульта и сам сообщил в машинное отделение: — Осмотрите двигатели, они должны быть готовы к форсированному разгону!

— Возьмём в заложники капитана и будем прыгать, генерал? — усмехнулся особист.

— Нужно действовать быстро, — не поддержал его улыбки Санчос. — Южане могут нарушить договор о перемирии на границах, пользуясь прецедентом у Коги. Нам нужно немедленно заходить им в тыл.

— Несмотря на то, что силы наши подорваны? — нахмурился капитан «Короля Георга». — У нас всего четыре крейсера, не считая Долгина и «Инжеста».

— Нас поддержат Архат и южная станция «Касание», — ухмыльнулся особист. — Шпионы донесли, что Архат держится.

— А «Касание»? — спросил капитан.

Особист развёл руками.

Генерал Армады Имре Санчос засопел, но промолчал. По станции донесения были противоречивые: то ли она ещё держалась, то ли сдалась, решив сохранить жизни своих людей.

— Готовьтесь! — буркнул он. — Нужно рискнуть. Господин заместитель министра не поймёт и не простит нам промедления.

— «Инжест» не сможет прыгнуть за нами, — напомнил капитан.

— Дай понять Первому Ведущему, что они остаются на орбите прикрывать нас. Если погибнут — то во славу великого Проекта!

Особист оскалился:

— Эти хатты — как дети. Они верят в какой-то Проект…

— Их и создавали на основе детских мозгов, — пояснил генерал. — Перед самой войной был открыт переход Клаузевица. Необратимая функциональная перестройка мозга в возрасте 7–8 лет. Именно она оказалась тормозом для оцифровки сознания. Взрослый мозг терял необходимую пластичность и не мог уже принимать нейромодели, как следующую ступень преобразований. Оцифровка калечит взрослый мозг, а вот дети имеют необходимую нейропластичность. К сожалению, эту задачу так и не удалось решить.

— Да, если бы было время на эксперименты, мы бы щеголяли сейчас металлическими телами… — покивал особист. — Тогда не пришлось бы моделировать мозг через тончайшие срезы. Не нужно было бы убивать этих щенков. Не было бы войны…

— Люди не могут не воевать, — пожал плечами генерал Санчос. — Мы просто нашли бы другие причины. Война — часть нашего мира, нашего предназначения, нашего генетического кода…

— Господин генерал, «Персефона» не обращает внимания на запросы, — перебил связист.

— Они слышат нас?

— Должны.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Санчос. — Капитан прислал акт о капитуляции. Он обязан выйти на связь, чтобы…

— Господин генерал, нас запрашивают с экзотского корабля, по поводу