Цветы пиона на снегу. Том 4 - Моргана Маро

Змея зашипела и резко бросилась вперед, целясь в шею, но Вэнь Шаньяо поймал ее и сжал в ладони. Хвост змеи тут же обвил его запястье, над ухом раздалось шипение, но вскоре оно смолкло, и длинное тельце упало на пол без признаков жизни.

– Не ожидал встретить тебя в этом месте, – хрипло усмехнулся Ни Цзан. – Я думал, ты и за несколько ли ко мне не приблизишься… Все еще любуешься моей печатью? Вспоминаешь обо мне?

– А ты, я вижу, и не забывал о случившемся.

– Как я мог? Печь из тебя вышла настолько прекрасной, что даже сейчас я живу благодаря полученной от тебя ци. Иначе давно бы сошел с ума из-за того, что ты со мной сделал.

Ни Цзан протянул к нему руку, но тень тонкой плеткой обвила его запястье и прижала к полу. Ни Цзан лишь повел плечами и, склонив голову, с улыбкой сказал:

– До меня дошли слухи, что ты привязался к этой северной псине Лэну… Ну как, приручил его? Теперь он твои команды выполняет и сапоги тебе лижет?

– Нужно было тебе и язык вырвать, – безразлично произнес Вэнь Шаньяо, коснувшись его волос и резко потянув на себя.

Кожа, подобно ткани, соскользнула с головы, обнажив прогнившие мышцы и роящиеся в челюсти личинки. Комнату наполнил сладкий запах гниения. От увиденного Вэнь Шаньяо невольно улыбнулся и отбросил кожу подальше.

– Как жаль, что ты скрываешь свое истинное лицо. Боишься, что люди больше на него не купятся?

– Думаешь, я смирюсь с тем, что вынес суд? Тоу Сецзы обещал мне свободу! И я не позволю жалкой печи отнять ее у меня! – Сорвавшись с места, Ни Цзан потянулся к Вэнь Шаньяо, но тень плотно обхватила его тело и отбросила назад.

Откашлявшись, Ни Цзан сплюнул кровь и прохрипел:

– Дай мне меч! Я вспорю твое брюхо снова!

– Ты правда думаешь, что я поведусь на это? – спросил Вэнь Шаньяо, выгнув бровь. – Одна мысль, что все эти годы ты гнил заживо, уже приносит мне небывалое удовольствие. Скажи, ты сильно мучился от боли? Когда твоя кожа отходила от мышц и мухи с личинками пожирали плоть? Наверное, ты хотел умереть. Как и я когда-то.

Схватив высокий подсвечник с острым навершием, напоминавшим копье, Вэнь Шаньяо неторопливо подошел к Ни Цзану. Глаза того горели нездоровым огнем, а губы растянулись в безумной улыбке. Это был тот, кто терзал его, кто выпивал всю ци без остатка, кто отрубил руки и ноги… Вот он, перед ним! Дергается подобно мухе, попавшей в паутину. Сколько бы он ни рвался, сколько бы ни кричал и ни угрожал, сколько бы ни молил, проливая кровавые слезы, Вэнь Шаньяо уже ничто не остановит.

– Обещаю, я уничтожу твою душу сразу, как она покинет тело, – произнес Вэнь Шаньяо, занося руку.

– Ты не имеешь права! Тетушка Фаг!..

Ни Цзан так и не договорил, как в его распахнутый рот вошел острый кончик подсвечника и с хрустом пробил череп. Помещение наполнил предсмертный хриплый крик, глаза без век заметались и закатились, когда тело безвольно растянулось на полу. Черная гнилая кровь растеклась по полу, заставив Вэнь Шаньяо поморщиться от отвратительного запаха.

Белый огонек выскользнул из мертвого тела, но Вэнь Шаньяо успел его поймать и сжал с такой силой, что душа раскололась, а осколки растворились в воздухе. С отвращением отряхнув руки и в последний раз взглянув на Ни Цзана, Вэнь Шаньяо почувствовал, как наконец-то успокоилась печать на бедре. Больше она не потревожит его.

Покинув комнату, Вэнь Шаньяо вышел во двор. Ночной воздух пропитался запахом гари и смерти. Крыша главного дворца пылала, освещая небо, а на стенах домов встречались кровавые росчерки. Видимо, целью Тоу Сецзы было избавиться от всех здесь, и если это было так…

Вэнь Шаньяо замер, и сердце встревоженно заколотилось. Он тут же переместился к дверям комнаты Тоу Яня. Они были настежь распахнуты, на пороге лежала мертвая служанка с разрубленной спиной и застывшими от ужаса глазами.

Внутри звенела сталь – Тоу Янь, уже изрядно запыхавшись, сражался со стражником, стараясь не подпускать его к ширме.

Обнажив меч Цзинь Хуэя, Вэнь Шаньяо бесшумно шагнул к стражнику и проткнул его спину. Издав сдавленный крик, тот рассыпался пеплом, а Тоу Янь от неожиданности отшатнулся.

– Ты… весьма вовремя, – прохрипел он, стирая с губ кровь. – Я почувствовал запах дыма… Что происходит?

– Много чего, – пожал плечами Вэнь Шаньяо, убирая меч. – К примеру, император мертв, как и часть чиновников, дворец в огне, а здесь – марионетки Короля Бездны.

Тоу Янь в ужасе уставился на Вэнь Шаньяо, который произнес это настолько будничным тоном, словно каждый день умирало по императору.

– Тогда… нужно… нужно уходить отсюда!

– А тебе есть куда?

– Но ты ведь меня не бросишь? – осторожно спросил Тоу Янь.

– Нет, пока не узнаю правду.

Этот ответ успокоил Тоу Яня. Достав сумку, он начал быстро складывать свои пожитки, Вэнь Шаньяо же отвлекся на шум снаружи. Краем глаза он заметил тень на крыше, которая тут же исчезла.

– Поспеши, – велел Вэнь Шаньяо. – Себя я смогу защитить, но не тебя и наложницу Тэн.

– Я стараюсь! Здесь очень много вещей, с которыми я не хочу расставаться и…

Окна с грохотом распахнулись, и Тоу Янь, испуганно вскрикнув, отпрыгнул назад и ударился спиной о спину Вэнь Шаньяо. Не успел тот отреагировать, как оказавшийся напротив полудемон в облике стражника бросил копье с такой силой, что оно пробило живот Вэнь Шаньяо и спину Тоу Яня, приковав их друг к другу. Третий принц закричал от боли, его ноги подкосились, и они с Вэнь Шаньяо осели на пол.

– Не двигайся, иначе будет хуже! – крикнул Вэнь Шаньяо, чувствуя, как по подбородку стекает кровь.

Один из стражников достал из ножен меч, другой опрокинул загораживающую кровать ширму, шагнув к наложнице Тэн.

– Не приближайся к ней! – отчаянно закричал Тоу Янь и дернулся вперед, несмотря на ужасную боль.

Стражник, не обратив внимания на него, выхватил короткий кинжал, но не успел перерезать наложнице Тэн горло, как комнату вдруг заволокла тьма и живым водоворотом снесла полудемонов, разрывая их на части. Вэнь Шаньяо почувствовал на лице кровь и оперся на дрожавшую спину Тоу Яня, глотавшего слезы.

В комнате стало тихо. Тьма опустилась к ногам Тоу Яня и спряталась в его тени. Останки стражников на полу медленно трескались, обращаясь в пепел.

– Значит, и у тебя