Гонки олегархов - Квинтус Номен

«служебному несоответствию» граждан. И на этом моя деятельность на ниве культуры практически закончилась: я и сама подозревала, что и этого хватит, а Лена подтвердила, что любые «взбрыки» теперь пресекались самими новыми (или старыми — я же чистку провела довольно выборочно) руководителями всех уровней. Причем во многих местах «зачистка» продолжилась уже на местном уровне: все же там люди лучше знали, с кем им работать приходится, и подставляться явно не хотели. А еще очень многие давно сами хотели у себя порядок навести, но прежде руководство Минкульта им это сделать не давало — а теперь, получив «поддержку сверху», они всерьез занялись тем, что в народе получило название «НЭП» — то есть «наведением элементарного порядка».

И в этом плане показательными стали действия Председателя Госкомитета при Совмине по кинематографии. Этой конторой вот уже четыре года руководил Филипп Ермаш, и я потратила целый день в обсуждении с ним простого вопроса: почему в стране снимается так много дерьма. То есть и хороших фильмов немало снималось, но откровенного дерьма снималось гораздо больше — и это не только мне, но и ему очень не нравилось. Однако у него были серьезно связаны руки, он просто права не имел довольно много кого разогнать — и когда я ему пообещала в этом деле определенную поддержку, он рьяно взялся за дело. Правда, так долго мы общались потому, что ему очень сильно не понравились некоторые предлагаемые мною меры по наведению этого самого «элементарного порядка», да и некоторые персоналии, которых не нравились мне, ему казались «весьма перспективными».

Я по «персоналиям» с ним особо спорить не стала — есть Лена, и она свою работу выполнит, а по «мерам» мы нашли «временный компромисс». То есть за появление на рабочем месте актеров в пьяном виде их я согласилась сразу не увольнять с волчьим билетом, а просто вычитать из зарплат и гонораров убытки, из-за пьянства возникшие. И, мне кажется, «главный кинематографист страны» решил, что аккуратно «спрятать» эти убытки будет несложно — но он недооценил «моего коварства». Все же уж что-что, а бухгалтерию «бухгалтера в штатском» из КПТ поставили на высочайший уровень, а в каждую съемочную группу Госкино направить «стажера» из КПТ вообще проблемы не представляло, так что с этим явлением (слишком уж, на мой погляд, массовым) бескомпромиссная борьба началась почти и незаметно, но я была уверена, что не позднее чем через полгода проблема будет практически полностью решена.

А Ермаш своим распоряжением остановил съемки сразу трех фильмов на студии Довженко, двух — на «Мосфильме», и вообще разогнал две или три киностудии, от которых Госкино получал лишь убытки. Еще — в рамках «борьбы с убытками» — он поменял руководство нескольких региональных студий и ввел принцип «полной самоокупаемости» для всех киностудий страны, что тоже серьезно поспособствовало повышению качества кинопродукции. И оставило нескольких «известных кинорежиссеров» без работы — правда, после этого Филипп Тимофеевич (по взаимной договоренности) примерно раз в неделю мне звонил и рассказывал, кто к нему приходил «права качать». Но мне с такими качальщиками разбираться было просто некогда, а у Лены было создано специальное подразделение, такими вопросами занимающееся, так что уже к Новому году звонки Ермаша практически прекратились.

Но я-то занималась все этой «культурой» вовсе не со скуки, задачу, из-за которой я взялась разгребать все эти конюшни, я помнила — и если в плане кино я была в целом спокойна, то вот в плане музыки и литературы я считала, что «все плохо». Потому что там мафия была куда как круче, расчистка требовалась очень серьезная…

«Первый вторник после первого понедельника ноября месяца високосного года» неожиданностей не принес: в США снова победили республиканцы и президентом стал никому в СССР неизвестный Ричард Швайкер. Такой же ярый антикоммунист, как и Рейган, и такой же противник войн — но вот умишком, в отличие от предшественника, явно не блещущий. Республиканцы в этот раз победили на волне народного энтузиазма, поднявшегося после «заключения мира с Советами» (и появления кучи советских заказов у американской промышленности, что привело к заметному сокращению безработицы), но и политика США особо не поменялась, и рост военных расходов продолжился. И продолжились очень агрессивная политика в плане подрыва влияния СССР в третьих странах. Ну и «демонстрация военной мощи СЩА» где только можно и нельзя — и меня это даже радовало. То есть не демонстрация радовала, а то, как рьяно за нее решил взяться свежеизбранный президент. Потому что чтобы «демонстрировать», нужно было иметь то, что демонстрировать — а всякие военные штучки были вещами довольно дорогими. А денег у американского правительства на такие штучки просто не было.

Потому что с бюджетом в последний год президентства Рейгана произошла очень интересная вещь: он почти достиг пятисот миллиардов, но и дефицит бюджета вырос до шестидесяти миллиардов с лишним. Однако получилось сделать так, что сами буржуи этого почти и не заметили: в страну «извне» поступило чуть меньше пятидесяти миллиардов американских денег, ранее циркулировавших за границей. И поступили тоже «незаметно»: внешне все выглядело так, как будто иностранцы что-то в США поставляли и тут же выручку тратили на закупку американских товаров, но по факту эти иностранцы тратили не только «свежую выручку», но и свои «валютные резервы», просто часть закупок состояла из уже имеющихся товаров, а часть была оформлена в виде контрактов на будущие поставки, но с «авансовой оплатой». Проведенной, естественно, через частные банки — и в этих банках образовался «временный избыток наличности», которую они радостно пустили на кредиты фирмам, заключившим уже госконтракты на всякое дорогое военной имущество. То есть госбюджет не почувствовал некоторой нехватки денег, так как все военные компании предпочли воспользоваться более дешевыми (ситуационно более дешевыми) кредитами коммерческих банков — но уже бюджету где-то через полгода нужно будет все эти контракты оплатить…

На самом деле «импорт наличности» в основном провели американские же компании: увидев, что, например, в Индии инвестиции в фармацевтическую промышленность дают от ста до двухсот процентов прибыли в год, янки, работающие там, быстренько распродали все, что могли, «туземцам», выручку на доллары в местных банках поменяли и всю ее «реимпортировали». И для компаний уже совсем американских, работающих на США, это было очень выгодно. Вот только дополнительная «наличность» в течение полугода должна была превратиться в наличность уже в карманах простых американцев, которые радостно побегут ее тратить. И когда денег в стране становится слишком много, а объемы товаров остаются практически прежними, следует что? По моим