Сердце Забытых Земель - Руслан Алексеевич Михайлов

косматого волка полуголый варвар Даргнарр Три Клыка сообщил, что завтра ранним утром они отправляются в глубины рубиновых рудников, откуда непременно вернутся с богатой добычей.

Жизнь налаживалась! Кхед был рад.

Кто ж мог знать, что для него все закончится уже к вечеру следующего дня?

Да. Его первая же авантюра оказалась для него последней.

Такая вот бесконечно злая шутка богов, что возвысили его до вершин горы радости, чтобы тут же низвергнуть в пучину отчаяния…

Поникший — если это понятие применимо к мертвецу с осыпающейся кожей — Тау Кхед продолжал повествовать о своем несчастье, а я, неслышно подойдя ближе и старательно дыша в сторону, внимательно слушал и рассматривал пронзенного рыцаря.

Купленная Даргнарром Три Клыка наводка оказалась правдивой. Следуя ей, они двигались причудливым маршрутом, избегая крупных опасных сражений и спустя шесть с лишним часов оказались чуть ли не в самом сердце шахты. Здесь их ждал полный рубинов, злата и артефактов тайник — и они выгребли его дочиста! Ликуя, повернули назад и… нос к носу столкнулись с другим отрядом авантюристов, что купили такую же наводку и проделали весь долгий путь сюда, а теперь не собирались лишаться добычи после стольких трудов.

Кхед взял паузу перед кульминацией рассказа, но я и так уже можно сказать обо всем догадался, но промолчал и продолжил слушать.

Они почти сумели договориться. Почти. Но это совсем не считается, когда речь о жизни или смерти. Тут «или-или», но никаких «почти».

Ревущие друг на друга главы отрядов уже начали находить общий язык. И это прекрасно, ведь никто не хотел умирать. Лучше поделить монеты поровну, чем копать могилы, верно?

Они почти договорились…

Но тут из темного коридора, из охранного арьергарда явился тяжелый безымянный рыцарь и… он даже слова не сказал. Молча размахнулся и… в грудь Тау Кхеда полетело стальное копье. Этот несомненно враждебный акт разрушил надежды на мирные переговоры и через мгновение в коридорах и прилегающих к ним помещениях началась ожесточенная схватка, к которой чуть погодя присоединились прибывшие на шум отряды нежити, насчитывающие несколько десятков скелетов.

Бойня.

Грохот. Лязг. Вспышки. Крики. Дым…

Бойня…

Тут уж было не скрывания своих навыков и Кхед проявил себя истинным мертводрудом, сумев защитить нескольких соратников и самого себя от верной смерти, попутно уничтожив немало нежити. Кто-то кричал прекратить, призывал объединиться, дать бой нежити и тем самым спасти собственные жизни, но… схватка лишь набирала обороты. Один за другим авантюристы погибали, а затем… поднимались восставшими мертвецами и вступали в бой уже на стороне нежити.

И наконец на ногах осталось лишь двое — он и этот узнанный им разразившийся проклятиями рыцарь. Он читал о таких в своих книгах. Читал о культе непримиримых могучих воинов, что ненавидели мертводрудов, грейверов, некромантов, кагрэкков, тьмальдов, мерзошвардов и прочую тьму тьмущую и мглу кромешную! Но не просто ненавидели — поговаривают, что за убийство любого из вышеперечисленных эти рыцари получают от своего бога награду в виде новых боевых умений и магии. Главное принести и возложить на храмовый алтарь голову сраженного врага…

— Но моя голова все еще у меня на плечах! — торжествующе воскликнул Тау Кхед и с хрустом пошевелил шеей, отчего на ней лопнула кожа — Я ему не по зубам! О! Ему лишь повезло, о Росгард! Ему лишь повезло оказаться здесь среди холодного камня, где так мало почвы… пусть рождаемые нами с тобой растения уже мертвы иль быстро умирают, но все же почва нам нужна… ведь так?

— О да — отозвался я, сначала шустро отступив на несколько шагов и проверив продолжаю ли записывать видео.

Да. Все записывалось. И уходило в мир реальный.

— Без почвы нам никак — продолжил я — Тот же мертвосев…

— Ты уже закончил свой первый мертвосев?

— Почти. Еще одну кладошину посадить — и готово. Я подбираю подходящее местечко.

— О! Ждет тебя награда, Росгард. Ты не тяни!

— А какая? — не сдержался я.

— Каждому своя — растительный шар дохнул пылью — Я закончил семь мертвосевов. Почти закончил последний восьмой… я был у самой вершины и мечтал подняться еще выше… Но мне больше не зарыть в землю кладошинку… и не ощутить их вкус бодрящий…

— Да уж — вздохнул я, качая головой и заодно начиная понимать, почему Кхед все еще «жив» и почему в таком же состоянии находится его заклятый враг. Они оба очень и очень непростые «местные».

— Мне пришлось отступить сюда, и я почти добрался ниже — там я чуял и все еще чую гнилую жирную землю, что так для нужд мертводруда. Но я не успел и последний бой пришлось дать здесь — на этой унылой площадке. Однако сил моих не хватило — как и ему. Мы оказались пригвождены к камням и связаны друг с другом. Он умер… да он мертв… да я нежив. Но битва наша продолжается и в ней нет победителя как нет и проигравшего. Таковая моя грустная история, Росгард. Я виноват. Я виноват пред теми, кому не открыл свою истинную сущность… проклятый рыцарь атаковал лишь меня, но погибли все и поныне их останки раскачиваются на сухих трескучих ветвях моего посмертного магического удара.

— Твоя история просто невероятна — признался я — Не подумай что я рад такой беде, но жил ты славно и ушел красиво.

— Я еще здесь — напомнил мертвый Кхед.

Хм…

А кто он теперь? Мертвый мертвый друид, получается?

Помотав головой, я вернулся к беседе и только было открыл рот, чтобы задать еще какой-нибудь вопрос, но Тау Кхед меня опередил:

— Чего желаешь ты, Росгард? Но говори как есть! И будь правдив! А коль захочешь ты солгать и что-то утаить, то лишь взгляни сюда на грудь мою, на смерть мою и думай лишь о том, к чему приводит кривда…

Выслушав, я покивал и, решившись, ответил:

— Мне очень нужен наставник мертводруд. Я лишь в начале своего пути…

— Ты говорил.

— И начался сей путь недалеко отсюда. Мне необходим наставник столь же сильно, как земля необходима корням растения, как вода рыбе и как…

— Я понял — мертвец с хрустом растянул ссохшиеся губы в широкой усмешке и слегка повернул ко мне голову — Я услышал тебя, Росгард… я услышал твои нужды… а теперь расскажи чем ты отплатишь мне за помощь?

— Хм-м-м… рубины и золото ведь можно не предлагать, да? —