Рождение нации - Георгий Лопатин

– Ну да. И неизвестно, что будет хуже.

– Верно. Вплоть до распада государства. Есть надежда, что Сенат… точнее Дума… станет тем центром силы, что станет точкой кристаллизации и не даст развалиться государству. Не стопроцентная вероятность, но какая-никакая… Но доводить до такого, конечно, не следует, так что всех правителей надо жестко учить работе с выборными представителями, для чего наследниками объявлять не кого придется, исключительно по старшинству, а проводить отбор на умственные и моральные качества. Хотя тут тоже не все просто будет… Кому доверить такой отбор? Родители предвзяты. Внешние органы? Там тоже люди, и у всех свои интересы…

Рус тяжело вздохнул. Выстроить идеальную систему власти по факту невозможно, рано или поздно ее начнет мотать из стороны в сторону, как маятник, плюс гнить изнутри. От этого никуда не деться. Так что нужно постараться заложить основы, что помогут выравнивать ситуацию.

Что до набега, то тут все прошло как по маслу. Авары, наверное, предполагали такую возможность, потому в качестве буфера между собой и славянами поставили гуннов и гуров. Южнее них по Тисе до самого Дуная стояла та часть аваров, что пришла из Средней Азии, все эти таджико-киргизо-узбеки. Ираноликие авары заняли южные и восточные регионы по Дунаю, а европеоидные – северо-западную, то есть расположились там, где раньше жили лангобарды.

Удар славян и их союзников получился столь сильным, что пробили не только гунногуров, но и среднеазиатов. Конечно, атакованные запросили подмоги, но пока она собиралась, начались дожди, и славянская армия вторжения, собрав трофеи в виде скота и пленников, почти без помех ушла домой.

По итогу этого налета гунны и гуры фактически прекратили свое существование как этносы и больше не представляли хоть сколько-нибудь значимой силы. Остатки их поглотили среднеазиатские рода аваров, что также сильно пострадали от набега, и тем самым компенсировали свои потери.

По первому снегу прибыли связные с плохими новостями из Константинополя. Неизвестно, что повлияло, может, набег славян с союзниками что-то сдвинул в переговорах, но авары в итоге договорились с ромеями, и император, в обмен на отказ от выплаты дани в течение следующих пяти лет, согласился выставить в помощь аварам новую двадцатитысячную армию.

62

Зима выдалась малоснежной, а весна – сухой, и это дало возможность вражеским войскам выдвинуться достаточно рано. Что до ромейской части армии, то, как докладывала разведка, собирали ее из всяких отбросов городского дна и рабов, причем тоже не лучшего качества, так что, если подумать, то император не только сэкономил на выплатах аварам, но и избавился от человеческого мусора. Собственно, от этой, с позволения сказать, армии многого и не требовалось: в бою принять на себя главный удар, а в походе немного поработать топорами, прорубая удобный путь для кавалерии через засеки и утыканные кольями долины.

Пока аваро-ромейская армия двигалась на север, с еще более дальнего севера подтягивались племенные вожди на Великое вече. Собственно, они прибыли в Русгард еще ранней весной, воспользовавшись последней крепостью льда. Но если бы он провел Великое вече сразу по их прибытии, то они сразу бы и отбыли назад, не обращая внимание на слякоть, что к северу от Карпат все-таки имела место быть, в отличие от южных районов, по крайней мере та часть, что проживала относительно недалеко от гор, и значит, славянская армия серьезно ослабла бы. Этого никак допустить было нельзя, так что Рус, сговорившись с Богумилом, дабы тот поддержал его «божественной волей», сделал объявление:

– Вожди, наш народ стоит на пороге новой эпохи своего развития, но наши враги не хотят, чтобы мы шагнули в нее, они желают, чтобы мы остались, как и прежде, дикими, враждующими между собой племенами, одетыми лишь в шкуры, живущими в земле, как медведи, снова не знали железа и питались впроголодь, не в состоянии вырастить достаточно урожая, чтобы выживали все рожденные дети и достойно продолжали жить старики. А те, что выживали, становились бы их рабами… Ради этого непримиримые между собой враги – авары и ромеи – объединились между собой, чтобы совместными усилиями не дать взойти нашей звезде, чтобы она, едва оторвавшись от горизонта, вновь исчезла за краем земли, и мы погрузились во тьму. Хотите вы этого?

– Нет! – заорали воины, и их поддержали вожди, причем достаточно искренне.

Дело в том, что они успели оценить жизнь в городе нового типа, ведь Рус подселил каждого вождя в один из домов, ну и во дворце они регулярно пировали, так что, пожив в таких удобствах, сделали вывод совсем не в пользу своих домов-полуземлянок. Опять же, князь на этих пирах проводил по факту сеансы массового гипноза, подпаивая их с добавлением малой толики веществ, расширяющих сознание, и методично вдалбливал им в головы свое видение мира, их будущего мира.

Работал в этом плане и жрец Сварога Богумил, проповедуя старое-новое видение религиозного учения. Храм, надо сказать, за эти годы сильно изменился в лучшую сторону, обзавелся отделкой не только снаружи, но и изнутри, так что на выползших из своих болот и непроходимых чащоб вождей и их воинов все это производило неизгладимое впечатление.

Также подспудно закладывалась мысль, что все победы князя Руса и его прочие успехи – это следствие того, что он принял старую-новую версию веры, что гораздо более угодна Роду, и тот помогает своему любимцу. Люди соглашались с этим мнением, потому как ничем другим это они объяснить не могли. Так что нет ничего удивительного в том, что они склонялись старому-новому прочтению.

Еще одним фактором того, что Рус хотел провести Великое вече после своей победы, а он рассчитывал именно на победу, ибо если проиграет, то его панство теряет всякий смысл, являлось то, что в таком случае вожди воспримут его новые идеи более лояльно. Собственно, иначе и быть не может, ведь раз князь победил, то ему благоволят боги, и кто они такие, чтобы идти против их воли? Эту мысль, кстати, тоже закреплял в сознании людей жрец Сварога.

А то ведь помимо тех идей, что вождям явно понравятся (засесть в Думе и получить свой кусочек власти), имелись и те, что могли встать если не всем, то многим поперек горла. Не потому что нововведения плохи, а потому что против обычаев, ну или просто есть такие люди, что станут противиться всему новому просто из какого-то иррационального чувства противоречия. Те же школы при храмах, например, что им придется содержать за свой счет. Ну и еще по мелочи…

«Теперь мне осталось лишь подтвердить свой статус любимца и не